Онлайн книга «Брошенные тела»
Более высокий и массивный из двоих мужчин, которому было за шестьдесят, сказал: — Добрый день, детектив. Я Стэнли Манкевиц. Она кивнула в ответ. — Я в звании помощника шерифа. Второй — хлипкий и больше похожий на подростка — был тем самым мужчиной, что шел за ней прежде. На лице его играла легкая улыбка, но не чувство юмора служило ее источником. Он просто молчал. Манкевиц взгромоздился на соседний с ней высокий стул у стойки бара со словами: — Вы позволите? — Уж не собираетесь ли вы меня похитить? Ее слова его удивили. — Нет, что вы, помощник шерифа Маккензи, вы свободны уйти отсюда в любой момент. Скажете тоже — похитить! Он сделал знак своему сопровождающему, и тот уселся за ближайший столик. За стойкой снова возник бармен и посмотрел на Манкевица. — Мне только кофе. И диетическую колу для моего друга, — кивнул он в сторону столика. Бармен поставил на стойку кофе и отнес колу приятелю Манкевица. — Вам принести что-нибудь еще? — спросил он Бринн таким тоном, словно интересовался, не хочет ли она десерт в качестве последнего желания. Она покачала головой. — Только счет, пожалуйста. Манкевиц тщательно подготовился к приему кофе, добавив сливок, пакетик сахара и чуть-чуть сахарозы. Потом сказал: — Как я слышал, у вас выдалась тяжелая ночка пару недель назад. «Эта ночь…» — И откуда же вам об этом известно? — Я смотрю выпуски новостей. Он был окружен аурой полнейшей уверенности в себе, которая, с одной стороны, подействовала на Бринн успокаивающе, поскольку она поняла, что в этот момент ее жизни ничто не угрожает, но, с другой, внушала тревогу. Словно он обладал неким иным оружием, неким знанием, с помощью которого мог разрушить ее жизнь, не прибегая к насилию. Казалось, у него все под контролем. В этом смысле он напоминал ей Харта. — Владеть информацией очень важно, — продолжал профсоюзный босс. — Когда я был еще мальчишкой, задолго до вашего рождения, у нас передавали местные новости — ровно в пять вечера, а потом общенациональные и международные. Уолтер Кронкайт, Хантли и Бринкли… Но всего полчаса. Мне этого всегда не хватало. Я люблю получать всю доступную информацию. Вот Си-эн-эн — это что надо. Я сделал их новости домашней страничкой на своем «Блэкберри». — Но это не объясняет, как вы оказались здесь, ведь я и сама зашла сюда совершенно случайно… Если только вы каким-то образом не узнали заранее, что у меня намечена встреча в полицейском управлении Милуоки. Несколько секунд он колебался — ее слова явно попали если не в цель, то очень близко. — Допустим, я просто за вами следил. — Вот он следил точно. — Бринн кивнула в сторону миниатюрного человечка. Манкевиц улыбнулся, отхлебнул кофе и с сожалением посмотрел на вращающуюся витрину с пирожными. — У нас с вами есть общие интересы, уважаемая помощник шерифа. — В чем же? — В том, чтобы найти убийцу Эммы Фельдман. — А разве я не смотрю прямо сейчас, как он пьет дрянной кофе всего в полуярде от меня? — Кофе действительно плохой. Как вы это поняли? — По запаху. Он показал на стакан с колой, стоявший рядом с ее тарелкой. — А вы и мой приятель пьете эту гадость. Вот что воистину вредно. И, нет, вы не находитесь сейчас рядом с ее убийцей. Она оглянулась через плечо. Второй мужчина попивал колу и просматривал свой «Блэкберри». Интересно, что у него на домашней странице? — Вряд ли в округе Кеноша вам приходится расследовать много убийств, — заметил Манкевиц. — И уж точно не таких, как это. — Не таких, как эти, — поправила она. — Убитых было несколько. Теперь, когда опасения за свою жизнь рассеялись и бармен был свидетелем разговора, хотя такого легко подкупить, она заговорила с вызовом, даже несколько раздраженно. — Вы, разумеется, правы, — кивнул Манкевиц. — Хотите знать, какими преступлениями нам приходится заниматься? — спросила Бринн. — Семейной поножовщиной. Случайным выстрелом из пистолета во время налета на супермаркет или автозаправку. Разборками между изготовителями мета. — Страшная штука, этот наркотик. Действительно страшная. «Ты мне будешь рассказывать!» — Если вы смотрели «Копов», [31] вам прекрасно известно, чем мы занимаемся, — сказала Бринн. — Но случившееся семнадцатого апреля — это совсем другое. — Он продолжал пить свой кофе. — Вы член профсоюза? Профсоюза служащих правоохранительных органов? — Нет. В Кеноше он не работает. — А вот лично я верю в профсоюзы, мэм. Я верю трудягам и считаю, что каждый должен получить справедливый шанс вскарабкаться вверх по служебной лестнице. Это как образование. Школа уравнивает в правах. Профсоюзы выполняют ту же миссию. Если ты в профсоюзе, мы обеспечиваем тебе самое необходимое. Ты можешь довольствоваться этим. Забирай свою почасовую оплату, и да благословит тебя Бог. Но ты можешь воспользоваться нами как доской для прыжков, чтобы взлететь в жизни как можно выше. — Доской для прыжков в воду? — Я, наверное, выбрал неправильное слово. Не такой уж я большой говорун. Но вы хотя бы знаете, в чем меня обвиняют? — Детали мне неизвестны. В каких-то махинациях, связанных с нелегальными иммигрантами. — Мне вменяется в вину, что я выдаю людям поддельные документы — лучше тех, которые они могли бы купить на улице. Они получают работу в компаниях, где нет профсоюзных ячеек, а потом организуют их. — Это правда? — Нет, — улыбнулся он. — Это всего лишь обвинения. А хотите знать, как власти заподозрили меня в этих преступлениях? Та юристка, Эмма Фельдман, работала на одного из своих клиентов и обнаружила, что большое число легальных иммигрантов являлись в одной из компаний членами профсоюза — их пропорция там была гораздо выше, чем в большинстве местных отделений по стране. А потом, исходя из этого, кто-то пустил слух, будто я торгую поддельными документами. Хотя все «зеленые карты» [32] были абсолютно подлинными. Выпущенными правительством США. Бринн задумалась. Он говорил убедительно. Хотя кто знает? — Зачем это кому-то понадобилось? — спросила она. |