Онлайн книга «Принц и нищенка»
|
– Дети все любят пачкать бумагу. Может, что-нибудь нацарапают. А Артур Аркадьевич повесит это… на стенку – и будет гордиться. Мальчуганы радостно схватили карандаши и принялись их грызть. – Нет, они их съедят, – Сергей отобрал у детей опасные предметы. Те собрались заорать, но Нона сунула им тетради. Тетради, разумеется, тоже были испробованы на вкус. – Они голодные, – решил Сергей. – Нона, у вас есть еда? – Кофе и конфеты, – пожала та плечами. – Несите! Сергей пожалел о том, что услал Нону. Оставшись наедине с маленькими исчадиями ада, а никто другой по определению не мог родиться у такого отца, как Аверкин, Сергей тяжело вздохнул. Мальчуганы словно почувствовали его нерешительность, принялись показывать, на что они способны. Тетради в мгновение ока превратились в клоки бумаги, усыпавшие идеально чистый до этого пол. – Не, – один малыш развел руками, – дай! – Дай! – незамедлительно потребовал второй. Сергей кинулся копаться по карманам в поисках того, что не могло бы быть разорвано и съедено. Ничего лучшего не нашел, как свои визитки. Дети приняли позолоченные карточки без энтузиазма, но это оттянуло их рев еще на две минуты. – Он что, – возмутился Сергей, глядя на дверь в приемную, – заключает с японцем по телефону договор, оговаривая каждое условие?! – Вот! – к великой радости Сергея в кабинет влетела Нона. Она держала коробку шоколадных конфет. – Я вспомнила, что детям до трех лет нельзя давать кофе. Сколько им? – Сколько вам? – переадресовал вопрос Сергей. – Во! – рядом сидящий мальчуган показал растопыренную ладошку. – Ему пять! – обрадовался Сергей. – А тебе сколько, пацан? Второй показал Сергею две растопыренные ладошки. – Ему десять, – настороженно перевела Нона. – Вообще-то они близнецы. – И что из того? – Сергей Сергеевич! – всплеснула руками Нона. – Вы что, совершенно не разбираетесь в детях? – Совершенно не разбираюсь, – признался Степанцов. – Близнецы рождаются в один день, – сообщила секретарша. – Ага, значит и тому тоже пять! – уяснил Сергей. – Нет, на пятилетних они не похожи, – засомневалась Нона. – Какая разница, – Сергей выхватил у нее из рук коробку конфет, потому что один из мальчишек уже приготовился плакать. – Ешьте, дети! Дядя не жадный! – Я все-таки спрошу у Артура Аркадьевича. – Нона встала и пошла в приемную. – Откуда я знаю, сколько им?! – ответил вернувшийся в кабинет Аверкин. – Год! Нет, полтора! Или два года. Я не помню такие несущественные детали. Достаточно того, что я точно знаю, что это мои дети. Серж, в двенадцать я встречаюсь с Киямото в японском ресторане. – Отлично, – вскочил Степанцов, – я готов. – Серж, я встречаюсь, я, – твердо заявил Аверкин. – А ты останешься здесь помогать Ноне справляться с детьми. – Это твои дети! – с жаром воскликнул Сергей. – Я не отрицаю, что подтвердил документально. – Аверкин бросился в свое кресло за столом и обхватил руками голову. – Но ты должен понять – у меня душевная травма. – Я больше не нужна? – тактично поинтересовалась Нона. – Пока нет, – ответил начальник. И она вышла, со спокойным сердцем оставив детей, поедающих шоколад. – Меня бросила Анжела, – драматически простонал Артур. – Что? – Сергей не поверил своим ушам. – Что слышишь! Вот, – Аверкин кинул Сергею толстый конверт. – Там фотографии. Она наняла детектива, и тот проследил мою связь с Машкой. Это же была лишь ничего не значившая интрижка! Но Анжела не поверила и укатила в Баден-Баден поправлять расшатанные нервы. – Может, еще не успела укатить? Не оформила визу? – О чем ты говоришь! У нее мультишенген на год! – удрученно сообщил Аверкин. – А нянька? У ваших детей была нянька, – вспомнил о спасительной в таких случаях соломинке Сергей. – Она уволила ее перед этим. Стерва! – Позвони няньке и возьми ее обратно на работу. – Серж, как ты далек от бренного мира, – утомленно вздохнул Аверкин и закатил глаза. – Няньки это дефицит! Ее уже забрали в крепкие руки, из которых мне ее ни за что не вырвать. Если бы я смог найти няньку! О-о-о-о, дьявольщина, е-п-р-с-т… – Не ругайся, тут дети, – напомнил Степанцов. – Разумеется, это мои дети, так что они еще и не такое слышали, – сообщил Артур и заголосил: – У них была тяжелая жизнь… Бедные сироты! – Дай! – Дай! – синхронно крикнули сироты. В дверь кабинета легонько постучали. После чего, не дожидаясь позволения, вошла Валерия. Она выглядела, как всегда, безупречно и ошеломительно. Мальчуганы, съевшие все конфеты в коробке, уставились на нее с восхищением. – Звали, Артур Аркадьевич? – спросила Валерия с королевским достоинством. – Добрый день, Сергей Сергеевич. – Не добрый этот день, Лерочка, – простонал Аверкин, поднимаясь ей навстречу. – Это ваши дети? Валерия слышала, как громко кричала в кабинете шефа его злющая жена. Мало того, она специально подождала ее в коридоре. Та вылетела как мстительная фурия с перекошенным от ярости лицом. Красивым лицом, стоит отметить. И все-таки Валерия в более выигрышном положении. – Мои! – простонал Аверкин. – Это мой крест… – Почему они едят шоколад? – воскликнула Валерия. – Кто им дал шоколад? Это возмутительно. Им еще нет трех лет! Это вредно для здоровья. – Вспомнил! – обрадовался Аверкин. – Им еще нет трех лет. Точно. А то у меня спрашивают, сколько им. Мальчишкам надоело сидеть, и они полезли с большого для них дивана вниз, пачкая шоколадом все, за что брались. – Нона! – прокричала Валерия, принимая активное участие в детях. – Принесите чистые полотенца. Сергей, держите одного, Артур, держите второго. Пойдем в ваш туалет, где есть умывальник. Дети должны содержаться в чистоте. Разумеется, едва Сергей схватил одного, как он тотчас же перепачкал ему костюм. Степанцов еле удержал извивающегося пацаненка, который категорически не желал умываться. Но детей все-таки умыли, почистили им костюмчики, напоили молочным коктейлем, за которым сбегала Нона в ближайшую кафешку. – Остается вернуть их домой, – резюмировала Валерия. – Я не могу туда вернуться, – простонал Аверкин. – Там все напоминает о предательстве Анжелы! К тому же няньки тоже там нет. И мне нужно ехать к японцу. Знаете что, друзья, а вы ведь мне друзья? – Аверкин оживился. – И я всегда могу на вас рассчитывать? Отлично! Давайте сегодня строго распределим обязанности. Я занимаюсь бизнесом, а вы – детьми. По-моему, справедливо. И не нужно мне перечить. Помните, что у меня душевная травма! |