Онлайн книга «Барабаны осени. Книга 1. О, дерзкий новый мир!»
|
— Ты уже занималась с ним этим? Брианна резко повернулась к Гэйл, изумленная. — Занималась чем? Гэйл округлила глаза. — Ну… играла в блошки? Только честно, Бри! — Нет. Конечно, нет! — Она почувствовала, как к ее щекам хлынула кровь. — Но ты собираешься?.. — Гэйл! — Ну, я просто хотела сказать, у тебя ведь есть своя квартира, и все такое, и никто не… И именно в этот неловкий момент появился Роджер Уэйкфилд. На нем были белая рубашка и потрепанные джинсы, и Брианна, должно быть, окаменела, увидев его. Голова Гэйл мгновенно повернулась вслед за взглядом Брианны. — О-о! — восхищенно выдохнула девушка. — Так это он? Он похож на пирата! Он и в самом деле был похож, и Брианна почувствовала, как ее желудок опустился на дюйм или два. Роджер был тем, что ее мать называла «черный кельт», — с гладкой оливковой кожей и черными волосами, и глазами, «намазанными сажей», — их окружали густые черные ресницы, и казалось, что они должны быть голубыми, но они имели удивительно глубокий зеленый цвет. С довольно длинными волосами, падавшими на воротник рубашки, встрепанный и небритый, он казался не просто распущенным, но даже слегка опасным. Тревожный холодок пробежал по спине Брианны, и она вытерла вспотевшие ладони о расшитые джинсы. Ей не следовало позволять ему приезжать. Потом он увидел ее, и его лицо осветилось, как лампой. И вопреки самой себе она вдруг поняла, что в ответ ее собственное лицо расплывается в широкой глупой улыбке, и, продолжая думать о том, что ошиблась, она побежала через зал, стараясь не налететь на блуждающих тут и там детей и багажные тележки. Они встретились на середине зала, и он обнял ее так, что чуть не оторвал от пола и не переломал ей ребра. Он поцеловал ее, чуть отодвинул лицо, потом поцеловал еще раз, и его колючая щетина оцарапала ее лицо. От него пахло мылом и свежестью, а на вкус он был как шотландское виски, и ей хотелось, чтобы он не отпускал ее. Но он отпустил, и оба они едва дышали. — Эй! — послышался громкий возглас за спиной Брианны. Она резко обернулась и увидела Гэйл, на лице которой цвела ангельская улыбка, глаза из-под светлой челки таращились на Роджера, моргая, как у невинного младенца. — Приве-ет, — протянула она. — Вы, должно быть, Роджер… потому что если вы не он, то он наверняка будет просто потрясен, увидев вас вместе, верно? И она с явным удовольствием оглядела Роджера с головы до ног. — О, так вы еще и на гитаре играете? Брианна и не заметила футляр, который Роджер поставил на пол. Теперь он его поднял и перекинул ремень через плечо. — Ну, вообще-то эта поездка — мой бутерброд, — сказал он, одаряя Гэйл улыбкой, и девушка прижала руку к сердцу, изображая экстаз. — О, скажите это еще раз! — умоляюще воскликнула она. — Что сказать? — не понял Роджер. — «Бутерброд», — объяснила Брианна, забрасывая на плечо одну из его сумок. — Ей хочется еще раз услышать твое раскатистое «р». Гэйл просто помешалась на британском акценте. Ох… это Гэйл, — она вежливым жестом указала на свою подругу. — Да, я уже понял. Э-э… — Он откашлялся, внимательно глядя на Гэйл, и понизил голос на целую октаву. — Вокр-руг гр-ромадных гор-р гр-ромила др-раный мчался… Ну как? — Может, хватит? — Брианна бросила на подругу сердитый взгляд, когда та, закатив глаза, шлепнулась на один из пластиковых стульев. — Не обращай на нее внимания, — посоветовала она Роджеру, поворачиваясь к выходу. Он последовал ее совету, впрочем, сначала бросив в сторону Гэйл осторожный взгляд, а потом взял большую коробку, перевязанную бечевкой, и пошел за Брианной через главный вестибюль. — Что ты имел в виду, когда сказал про бутерброд? — спросила Брианна, пытаясь вернуть разговор в рамки здравомыслия. Он рассмеялся, немножко самодовольно. — Ну, организаторы конференции историков оплатили мой полет сюда, но они не могут платить за все. Так что я позвонил кое-кому и умудрился раздобыть кое-какую работенку, чтобы раздобыть денег на обратный билет. — Работенку — играть на гитаре? — Видишь ли, днем я — хорошо воспитанный Роджер Уэйкфилд, безобидный ученый из Оксфорда. Но по ночам этот ученый надевает свои тайные шотландские регалии и становится отчаянным Р-роджером Маккензи! — Кем?! Он улыбнулся, видя ее удивление. — Ну, я немножко интересуюсь народными шотландскими песнями, в особенности песнями горцев, да и другими тоже. Так что в конце этой недели я намерен выступить на кельтском фестивале в горах, вот и все. — Шотландские песни? А ты надеваешь килт, когда поешь? — Это спросила Гэйл, высунувшаяся из-за локтя Роджера с другой стороны. — Ты поешь в клетчатой юбке?! — Разумеется. Как еще люди могут узнать, что я шотландец? — Мне безумно нравятся волосатые колени, — мечтательно произнесла Гэйл. — Скажи, а это правда, что шотландцы… — Пойди, подгони машину, — приказала Брианна, торопливо сунув подруге ключи. * * * Гэйл прижалась к окну автомобиля, глядя, как Роджер входит в отель. — Ах, я надеюсь, он не станет бриться перед обедом. Мне так нравится, как выглядят мужчины, не брившиеся пару дней! Как ты думаешь, что у него в той большой коробке? — Его бодхран. Я спросила. — Его что? — Кельтский военный барабан. Он аккомпанирует на нем себе, когда исполняет некоторые песни. Губки Гэйл в раздумье сложились в маленький кружок. — Ну, ты, наверное, захочешь, чтобы я отвезла его на этот самый фестиваль, а? То есть я хочу сказать, у тебя ведь так много всяких дел… — Ха-ха! Ты думаешь, я позволю тебе вертеться вокруг него, когда он наденет килт? Гэйл грустно вздохнула и повернулась к Брианне, тронувшей машину с места. — Ну, может, там найдутся и другие мужчины в юбках. — Пожалуй, да. — Но я надеюсь, что у них все-таки не будет при себе кельтских военных барабанов. — Может, и не будет. Гэйл откинулась на спинку сиденья и внимательно посмотрела на подругу. — Так ты все же собираешься это сделать? — Ну откуда мне знать? — Однако кровь гудела под кожей Брианны, а одежда вдруг показалась ей слишком тесной. — Ну, если ты этого не сделаешь, — твердо заявила Гэйл, — то ты просто сумасшедшая. * * * — Кошка священника… амбициозная кошка. — Кошка священника… аларгос кошка. |