Книга Верность и соблазны, страница 22 – Эмилия Остен

– И что же вас привело в Шотландию, граф? – решил, не откладывая в долгий ящик, прояснить ситуацию Айвен.

– О, я прибыл к вам лишь волей пославшей меня жены. – Граф помедлил и добавил: – Конечно, она не знает, что я здесь, но если бы знала, что знаю я, немедленно бы меня послала. Кстати, вы болели в детстве ветряной оспой?

– Да, болел. – Айвену начало казаться, что он до сих пор не проснулся, лежит себе спокойненько на диване в кабинете и видит сны, навеянные опиумным дымом. Хотя обычно в этих снах нет незнакомцев. А этот Рэйвенвуд – абсолютно точно незнакомец.

– Отлично, тогда я для вас не опасен.

Теперь стала понятно причина «рябости» графа. Да, интересная у него жена, очевидно, раз по ее воле Рэйвенвуд вскочил из постели и больной отправился в Шотландию.

– Так что там насчет воли жены? – напомнил Айвен, жестом приглашая визитера присесть и наливая ему кофе. Предусмотрительные слуги подали кофейник с двумя чашками, хотя гостей не ожидалось. Английские традиции ничем не искоренить.

– О, насчет воли. – Граф принял чашку крепкого черного кофе, добавил пару кусочков сахара, попробовал, удовлетворенно кивнул и продолжил: – Во-первых, я привез ее письмо. Чудом перехватил его на почте. Ну, тут я сам виноват. Сначала ответил на ее письмо, сообщив ей неприятные известия, а лишь потом сложил два и два и догадался, в чем дело. В общем, простите меня, лорд МакТирнан, но вы, кажется, нажили себе опасного врага.

– В вашем лице?

– В моем? – искренне удивился граф. – Нет, что вы. В лице моей супруги, графини Луизы Рэйвенвуд.

– Луиза Рэйвенвуд… – Айвен потер лоб, припоминая. – Так вот почему ваше имя показалось мне знакомым. Вы – муж лучшей подруги Анны, то есть мисс Суэверн.

– О да. Имею счастье быть им.

Айвен осторожно поставил свою чашку с кофе на блюдце. От этого шумного посетителя голова просто шла кругом.

– И что же ваша уважаемая супруга имеет против меня?

– О, если я начну перечислять, мы тут состаримся, а я хотел бы быть похороненным в семейном склепе, а не в вашем кабинете. Но если вкратце, само ваше существование ей ненавистно, а уж с учетом тех сведений, что я ей сообщил о вас… Простите еще раз.

Айвен потихоньку начал терять терпение.

– Граф, если вы так и продолжите говорить загадками, то не проще ли дать мне прочитать послание вашей супруги? Может быть, графиня изъясняется понятней?

– Уж поверьте, графиня изъясняется абсолютно понятно. И не стесняясь в выражениях…

– Граф, – перебил его Айвен. – С вас или письмо, или объяснения.

– Вы получите и то, и другое. – Рэйвенвуд допил кофе одним глотком и протянул Айвену чашку. – Отличный у вас кофе. Не отказался бы еще от одной порции.

Айвен терпеливо наполнил чашку, смирившись с тем, что суть визита графа он уяснит не скоро и не сразу.

– Так вот. Пару дней назад я получил письмо от своей супруги, в котором она в крайне взволнованном тоне сообщала мне о вашем возвращении на родину, а также, как бы невзначай и словно бы не относительно вас, осведомлялась, не знакомы ли мне определенные симптомы и поведение, связанные непонятно с чем, но сильно напоминающие какое-то нервное расстройство или даже болезнь.

Айвен, потянувшийся было за своей чашкой, откинулся на спинку кресла и сложил руки на груди. Кажется, его тайна перестала быть таковой, едва он ступил на берег Шотландии.

– Продолжайте.

– Я сразу же сообразил, о чем идет речь. Видите ли, я не завсегдатай подпольных салонов, но несколько раз бывал там, выручая непутевых друзей, а потом просто немного изучил вопрос, чтобы помочь этим самым друзьям расстаться с упомянутыми салонами… В общем, в ответном письме я просветил супругу обо всех этих материях и лишь потом соотнес вершки и корешки. Извинением мне может послужить лишь то, что в то время я валялся в горячке и чесался весь и целиком. – Граф положил два кусочка сахара в чашку кофе, подумал и добавил еще один. – Но я быстро соображаю! – помахал он серебряной ложечкой, словно дирижерской палочкой.

– Несомненно, – подбодрил Айвен рассказчика, хотя тот совершенно не нуждался в стимулировании своего красноречия.

– Благодарю, – поклонился, не вставая с кресла, граф. – И вот, сообразив, что к чему, я велел запрягать самую быструю четверку и помчался к шотландской границе так, словно только что умыкнул богатую невесту и направляюсь с ней в Гретна-Грин, пока не спохватились влиятельные родственники девушки.

– Чудесная метафора, – одобрил Айвен.

– Видите ли, у нас с женой весьма доверительные отношения. А у Луизы, в свою очередь, весьма доверительные отношения с мисс Суэверн. Так что я, можно сказать, давно вас знаю. И, как видите, проявляю по отношению к вам мужскую солидарность.

– Простите, граф, – покачал головой Айвен, – но я пока мало что понимаю. Кроме той части, где вы говорили, что осведомлены о моей проблеме весьма интимного свойства. И что благодаря вам об этой проблеме осведомлены и ваша супруга, и мисс Cуэверн.

– Мисс Суэверн не в курсе. Надеюсь, что пока.

– Надеетесь?

– Вам решать, – пожал плечами граф. – Но не в этом дело.

– Да? – Айвен уже отчаялся уследить за нитью разговора, видимо, с графом Рэйвенвудом это абсолютно бесперспективно.

– Да, – кивнул граф. – Допивайте кофе, читайте письма – полагаю, что мисс Суэверн вам тоже написала, – и потом вам придется мне довериться, хотя мы еще мало знакомы.

– Почему?

– Да потому, что у вас нет другого выхода. Я же вижу, как вам трудно следить за разговором, особенно если я быстро меняю тему, да и руки уже начинают подрагивать – я не такой любитель кофе, просто хотел заставить вас наливать его мне, держать чашку, манипулировать кофейником.

– Хитро, – оценил стратегию графа Айвен. – Даже и не предполагал, что моя проблема может оказаться столь очевидной.

– Ну, не настолько очевидной. Просто я сталкивался с этим зельем уже несколько раз. Так получилось. После войн в Бенгалии и Китае многие офицеры вернулись не одни, а в компании дурной привычки. А у меня много друзей среди офицеров.

– Ясно. – Айвен допил свой кофе. – И почему вы полагаете, что мне нужна ваша помощь? Что мне вообще нужна помощь?

– Я знаю мисс Суэверн. И, полагаю, я знаю ее достаточно хорошо. Такая, как она, не может любить совершенно негодного мужчину. И, самое неприятное, она не может любить никого, кроме вас. Короче говоря, если употребление этого зелья – ваш единственный тайный порок, то я готов помочь вам от него избавиться, дабы вы наконец-то осчастливили мисс Суэверн и, посредством этого, мою Луизу. А, и я упоминал о мужской солидарности?

– Упоминали, граф.

– О, ну тогда читайте письма, а я распоряжусь, чтобы мои вещи отнесли в спальню для гостей. Должна же здесь быть спальня для гостей?