Книга Три маленьких секрета, страница 51 – Лиз Карлайл

На пороге стоял Меррик Маклахлан. Вид у него был такой, будто он только что вырвался из глубин ада: волосы растрепаны, голубые глаза потемнели от гнева. Меррик был без перчаток, ворот рубашки распахнут, жилет расстегнут. Сначала Мэдлин подумала, что он пьян. Но когда Меррик с силой ударил по двери, его рука не дрожала. Дверь беззвучно повернулась на петлях, и он без приглашения вошел в дом.

Мэдлин изумленно смотрела на него.

– Ты знаешь, который час?

– Да. Полночь, колдовское время, – повернул к ней безумный взгляд Меррик. – Крошечная брешь между жизнью и смертью, когда призраки бродят среди живых и могилы раскрывают свои тайны.

Мэдлин подозрительно посмотрела на него.

– Ты пьян, Меррик, – сказала она. – Пожалуйста, иди домой.

Он ринулся к ней, словно хищник к жертве. От него пахло виски, но глаза были трезвыми. Взволнованная Мэдлин отступила на шаг, но Меррик схватил ее за волосы. Намотав пряди на кулак, он притянул Мэдлин ближе.

– Скажи, Мэдлин, а у тебя есть тайна? – наклонившись, прошептал он ей в ухо.

– Я… я не понимаю, о чем ты говоришь, – испугалась она.

Меррик притянул ее ближе.

– А ты попробуй понять, – проговорил он ужасающе спокойным голосом. – Поделись своими секретами, милая женушка. Ведь признание облегчает душу.

Наверху мелькнула какая-то тень.

– Что-нибудь нужно, миледи? – наклонилась над перилами лестницы служанка.

– Отправляйтесь к себе и занимайтесь своими делами! – рявкнул Меррик, чуть отстранившись от Мэдлин.

– Все… все в порядке, Элиза. – Голос Мэдлин был на удивление твердым. – Ложитесь. Я скоро приду.

Тень заколебалась, потом исчезла.

– Пожалуйста, отпусти мои волосы, – холодно сказала Мэдлин. – Ради Бога, сядь и объясни, зачем ты пришел.

– Жизни не хватит, чтобы все рассказать, Мэдди, – сквозь зубы пробормотал ей в ухо Меррик. – И приятного в этом рассказе не будет, дорогая. – Но, к удивлению Мэдлин, он отпустил ее.

Мэдлин отступила. Его презрительная насмешка страшила больше, чем угрюмый голос.

– Это касается того, что произошло сегодня вечером?

Меррик фыркнул, его гримаса стала еще презрительнее.

Мэдлин охватило дурное предчувствие. Проглотив ком в горле, она сделала еще шаг назад.

– Когда ты намеревалась рассказать мне, Мэдди? – Впервые в его голосе послышались горькие нотки. – Позволь мне самому ответить на этот вопрос. Никогда. Когда-нибудь. Ты ведь рассчитывала, что я сойду в могилу в полном неведении, не так ли? Ты хотела, чтобы я никогда не узнал, что мальчик – мой.

Боже милостивый! Самый страшный ее ночной кошмар обернулся явью. Мэдлин не оставалось ничего другого, как изворачиваться.

– Ты ненормальный, – сказала она. – Что дает тебе право являться в мой дом среди ночи и учинять скандал?

Горько усмехнувшись, Меррик вытащил из кармана кожаный бумажник.

– Вот это.

Меррик вынул потертый на сгибах лист бумаги с пожелтевшими краями и развернул, показав Мэдлин ее имя, написанное размашистым почерком.

Она, прикрыв глаза, покачала головой.

– Это всего лишь кусок бумаги, Меррик.

– Если ты так считаешь, моя дорогая, пора тебе брать уроки английской юриспруденции.

Меррик был абсолютно серьезен. У Мэдлин мелькнула мысль выхватить у него бумагу и сжечь на свече. Наверное, она выдала свои намерения. Меррик отдернул бумагу и мрачно засмеялся.

– Нет, Мэдди. – Он убрал листок в бумажник. – Я не затем хранил этот документ долгих тринадцать лет.

– Это всего лишь кусок бумаги, – снова повторила Мэдлин. – Он ничего не значит. Между нами все кончено.

– Ты готова поклясться в этом, дорогая? – прорычал Меррик. – Тогда давай завтра пойдем в суд по гражданским делам и узнаем, что думают на этот счет ученые юристы. И заодно выясним, какова кара за двоемужие. Кажется, ссылка на каторгу. Я слышал, что в Новом Южном Уэльсе в Австралии сейчас прекрасная погода.

– Негодяй! – прошипела Мэдлин. – Если есть Бог на небесах, ты проиграешь, Меррик.

– Ты ничего не поняла. – Его голос был пугающе спокойным, даже мягким. – Мне нечего терять. Я уже все потерял, Мэдлин. Ты все забрала у меня, безжалостно и беспощадно.

Она сжала рот в тонкую линию, собирая волю в кулак.

– Наш брак признан недействительным, Меррик.

– Ты опять за свое? – Он махнул рукой в сторону разбросанных бумаг. – Кстати, ты нашла эту фальшивку? Искусную подделку, которой твой отец заманил тебя в западню? В Ист-Энде такое сфабрикуют за пару пенни, если тебе это неизвестно.

– Прекрати, Меррик, – отрезала она. – Замолчи и убирайся.

Вместо этого он отправился к буфету и налил себе бренди.

– Знаешь, Мэдди, что меня интересует? – Его рука твердо держала графин. – Мне интересно, что Джессоп сказал лорду Бессетту. Бедняга знал, что ты уже замужем? Ведал ли он, что ему придется нести бремя, которое оставил другой мужчина?

– Ты не успокоишься, пока не доведешь меня до безумия, – прошептала Мэдлин, схватившись за голову. – Да, Бессетт все знал. Ему показали те же бумаги, что и мне. И он знал, Меррик, что я беременна.

– И тем не менее женился на тебе? – фыркнул Меррик.

– Да, – спокойно ответила Мэдлин. – Тем не менее он женился на мне. Потому что он любил меня больше, чем ты. Где ты был, Меррик, когда меня три месяца подряд тошнило по утрам? Когда я два дня мучилась родами? Где ты был, когда Джефф учился ходить, упал и пробил губу? Когда пони сбросил его, и пришлось накладывать шесть швов?

– Ты бессердечная дрянь.

Мэдлин пропустила его слова мимо ушей.

– Да, Бессетт не был мужчиной мой мечты, – прошипела она. – Но он был со мной и делал все то, чего я ждала от тебя.

– Ты бросила меня, Мэдди.

– Меня увезли, Меррик! – крикнула она. – Это большая разница. Что мне было делать? Мой отец сказал, что ты взял деньги. Ты этого не опровергал. Ты даже не сказал «прощай»! Я два с половиной месяца томилась в Шеффилде, моля Бога, чтобы ты передумал и вернулся ко мне. Но ты так и не пришел, Меррик. Не пришел! А мне нужен был муж. И мне несказанно повезло, что Бессетт женился на мне.

– О, это новый поворот в старой истории, – прищурился Меррик. – Я не мог приехать за тобой, Мэдлин. Я был ранен. И написал тебе об этом, как только смог.

– У меня сердце кровью обливается! – с сарказмом сказала Мэдлин. – Я не получала от тебя писем. Но какое это теперь имеет значение, Меррик? Мы провели врозь тринадцать лет. В сущности, мы едва знали друг друга.

– Я знал свое сердце, – глухо сказал он. – И думал, что знаю твое.