Книга Живые и мертвые, страница 46 – Владимир Пекальчук

– Знаешь, – сказала внезапно Каттэйла, – я думаю, ты можешь единолично объединить Эренгард против Саргона.

– Как это? – фыркнул вампир.

– Убить Кромбара и сообщить остальным дворянам, что в случае неповиновения законным монархам их всех ждет смерть. Ты вошел во дворец Зиборна, избил его и ушел. Прикончить Кромбара тебе – раз плюнуть.

– У плана всего три недостатка. Во-первых, сделать это – означает рассекретить договор высших эльфов и Битого. Что будет иметь крайне плохие последствия для них и для меня.

– Да, я не подумала об этом, – призналась Каттэйла.

Девушка хотела спросить что-то, видимо, о двух других недостатках, но вампир прервал ее:

– Мы пришли.

Он подошел к двери дома, выделяющегося высокой крышей с установленной наверху фигуркой единорога, и постучался.

Хозяева дома не спали, судя по исходящему из окон мягкому свету: эльфы не пользуются огнем для освещения. Даже те, которые совершенно не владеют магией, освещают свои дома магическими кристаллами, изготовленными соплеменниками-чародеями.

– Кто там? – недовольно спросил хозяин.

Конечно, он знает, что к нему пожаловал человек: эльфы входят в дома друг друга без приглашения и стучат, только если заперто.

– Здесь живет Наэрвольн? – уточнил Зерван.

– Это я.

– Приветствую, Светлейший. Как найти твой дом, мне сказал Силорн.

– Не заперто.

Вампир кивком позвал Каттэйлу идти следом и толкнул крепко сколоченную и украшенную резьбой дубовую дверь, огляделся.

Дом старейшины, снаружи мало чем отличающийся от домов людей, внутри оказался совсем другим. Вместо привычных досок и деревянной мебели – переплетения лозы на стенах, цельные прутья и бревна, массивный плоский каменный стол, отшлифованный, но все равно неправильной круглой формы. Толстые мягкие циновки вместо стульев, ровный свет кристаллов вместо пляшущего огня. И никакого следа очага или камина.

Хозяин дома, крепко сложенный пожилой солнечный эльф с округлым шрамом на щеке, восседал, скрестив ноги, за столом с разложенными на нем свитками. Краем глаза Зерван успел заметить, как притворилась дверь в соседнюю комнату: староста предпочел встретиться с незваным гостем единолично.

– Что тебе нужно, человек?

– Мое имя Зерувиэль из клана Этиан, и мне необходимо поговорить с Силорном.

От него не укрылось, как лицевые мышцы Светлейшего на короткий миг дернулись в попытке сложиться в гримасу ненависти.

– И хватает же тебе наглости показаться на глаза, самозванец, и лишний раз оскорблять слух эльфа коверканьем имени клана, – процедил Наэрвольн.

– Где твоя учтивость, Светлейший? – спокойно поинтересовался вампир. – Испарилась вместе с уважением к решениям Совета князей?

Эльф презрительно хмыкнул:

– Решение Совета никак не отменяет того факта, что ты самозванец. Да, ты сумел их заставить, это так. Но чтобы принадлежать к клану, нужно родиться в этом клане! Чтобы быть эльфом, нужно родиться эльфом! Ты самозванец!

– Тогда лучше уж быть самозванцем со знаком Этиан, – парировал Зерван, – чем отступником без.

Лицо эльфа снова исказилось, но теперь уже от душевной боли, и вампир почувствовал легкий укор совести за этот удар ниже пояса. Однако эльф огрызнулся, словно затравленный зверь на загонщика:

– Но мужества нанести татуировку на щеку тебе недостало, не правда ли?

Зерван пожал плечами:

– Хоть сей же час, но к чему такие сложности? С тем же успехом я в полдень базарного дня выйду на площадь и расскажу всему белому свету, при каких обстоятельствах я, человек и вампир, заполучил татуировку на груди и стал членом клана высших эльфов. И тогда твои престарелые, но гордые родители вместе с твоим заносчивым братом и его семьей и всем остальным солнечным народом снова переселятся в подземные пещеры, чтобы жить, как дроу, вымирать от цинги и видеть небо только ночью. Я готов получить и вторую татуировку клана, на щеку. Если, конечно, у тебя хватит мужества нанести мне ее.

Несколько секунд они молчали, глядя в глаза друг другу, затем Наэрвольн сдался:

– Приветствую тебя в моем доме, Зерувиэль Этиан.

– Мир твоему дому, Наэрвольн Этиан, – вернул любезность вампир, и староста сделал жест, приглашая гостей садиться.

– Устали с дороги?

– Нет. Этикет ни к чему, чем быстрее я поговорю с Силорном и исчезну, тем лучше.

Эльф кивнул:

– Иди за мной.

– Я скоро вернусь, – сказал Зерван Каттэйле и пошел следом за хозяином дома.

Эльф провел его через узкую дверь в темный коридорчик, ведущий не внутрь дома, а в маленький чулан с несколькими шкафчиками и без единого окошка.

– Осторожно, не наступи на круг, – предупредил Наэрвольн и шевельнул пальцами, создавая в самом центре потолка тусклый призрачный светлячок.

Вампир опустил глаза и увидел на полу круг, исписанный множеством рун. Эльф, достав из шкафчика магический мелок, принялся подправлять рисунок и дописывать полуиспарившиеся символы. Из того, что работа закончилась меньше чем за минуту, вывод напрашивался сам собой: круг используется очень часто и поддерживается в готовности. Солнечный народ, готовясь к войне, создал целую сеть информаторов, даже беглецы-отступники продолжали служить своему клану, через своих старейшин поставляя Совету князей информацию. Учитывая, что большинство эльфов, солнечных ли, лунных ли, лесных или темных, имеют магические способности, а каждый мало-мальски высокородный эльф – профессиональный маг, нетрудно понять, почему эльфы во всем мире всегда оказываются самыми информированными обо всем.

Наэрвольн, дорисовав руны, бережно извлек из шкафчика маленький красный кристалл и положил его в центр рисунка, стер несколько символов и написал на их месте другие, затем в тишине сделал несколько глифов руками, творя заклинание. Кристалл тускло замерцал.

Где-то далеко-далеко, в недрах огромного горного массива, на тысячу лет ставшего пристанищем вымирающего народа высших эльфов, на таком же круге начал подпрыгивать такой же красный кристалл. Осталось только дождаться, когда кто-нибудь заметит это.

Тягучие минуты ожидания потянулись одна за другой. Эльфу пришлось дважды повторить заклинание, пока наконец кристалл не вспыхнул ярче. Его внутренний свет перекинулся на расходящиеся к краям линии, крохотные огоньки побежали во все стороны, и вот уже весь круг светится, от символов поднимается едва заметный дымок, образуя облачко на уровне человеческой головы. Миг спустя в нем проступили смутные черты лица Силорна, ближайшего соратника княжны Этиан и ее бессменного телохранителя. С самого рождения Таэль мастер мечей Силорн стал ее второй тенью и теперь нес тяжелейшее бремя добровольно принятого на себя долга в мрачной обители спящей беспробудным сном госпожи. Сто восемнадцать лет полного самоотречения – подвиг, в голове человека не укладывающийся.