Онлайн книга «Вейн»
Егор опешил. – Ты еще тут? – оглянулся сержант. – Пошел! – Но… – Егор не мог поверить, что должен уйти и оставить Дороша одного. – Чего уставился, как девственница на… Приказ исполнять! Вон отсюда! Егор снял с пояса гранату. Растопырил руки-ноги, точно механическая игрушка, и пополз назад. Щелкало по листьям. Дорош огрызался. На той стороне уже не предлагали сдаваться. Грохнула граната – первая из трех. Загремела дрезина. Ветки расходились и снова смыкались над головой. Егор приподнялся, прячась за молодым березняком, и тут с насыпи веером полоснули из автомата. Выхлестнуло щепу из-под руки. Толкнуло в спину – Егор не удержался и рухнул плашмя на тонкие деревца. Прикусил язык, чтобы не выдать себя криком. Как больно, мамочка! Больно! И как глупо – случайной пулей, на излете, когда Дорош уже остался. Красные искры, вспыхнувшие перед глазами, погасли. Сквозь туман четко проступил ствол – белый, с черными отметинами. Егор ухватился за него. Снова хлестнули из автомата, но уже в стороне, и неразборчиво крикнул Дорош. Жгло под лопаткой, точно воткнули раскаленный прут. Хотел его выдернуть, но стоило повести рукой, и прут вошел глубже, заставив подавиться стоном. Дорош стрелял все реже, видно, патронов оставалось мало. Но и зейденцы стали экономнее. Громыхнуло – в ход пошла вторая граната. Егор ткнулся лбом в березу. Он должен встать. До рации уже недалеко. Ну не насквозь же его прострелили! Кряхтя от боли, сбросил рюкзак. Верхний клапан топорщился, прорванный пулей. Не могли чуть-чуть пониже, звякнуло бы по консервным банкам – и все. Без тяжести на плечах стало легче, но от движения сильнее закровило. Надо бы перевязать, но не сейчас. Уходить, пока сержант еще держится. «Пошел!» – приказал голосом Дороша и рывком вздернул себя с колен. Выстрелы слышались долго, потом громыхнула последняя граната, и затихло. То ли Егор убрался достаточно далеко, то ли все было кончено. Деревья затеяли бестолковую, не ко времени, игру: двоились, прятались друг за друга и неожиданно выскакивали на пути. Ухватил березу за ветку – та качнулась под рукой. – Стой! Береза не желала слушаться. По спине текло. Санитарный пакет Егор забыл в рюкзаке. А если б и не забыл, то все равно не смог бы сделать перевязку одной рукой. Правая повисла колодой и не желала двигаться. Левая занемела под весом автомата. Сморщившись, Егор сунул его в дыру под корнями и, как смог, подгреб туда листвы. Расстегнул кобуру. Береза, кажется, присмирела. Оттолкнулся от нее и ухватился за следующую. Осталось не так уж много, километров двадцать. Он дойдет. От дерева к дереву. Солнце должно быть справа и чуть впереди… Или нет? Оно же садится. Егор поднял голову – и небо упало ему в лицо. Очнувшись, понял, что сидит под березой, навалившись плечом. Знобило, жгло под лопаткой. Очень хотелось пить. Егор облизнул губы и подумал: «Бессмысленно». Ну, дойдет он до рации, а обратно кто приказ передаст? Отправит отец другого связного… Если успеет… А как он узнает, что уже – все? Догадается? «Вставай! Разнюнился». Может, организуют поддержку с воздуха. Рацию с самолета сбросят, черта лысого в ступе, что угодно! Главное – доложить обстановку. Поднес к глазам «командирские» и поморгал, пытаясь разглядеть стрелки – они почему-то расплывались. Семнадцать двадцать. Стемнеет еще не скоро. «Я совсем немножко посижу, – оправдываясь, подумал Егор. – Чуть-чуть. До восемнадцати. Нет, до семнадцати сорока пяти». Он повернулся, удобнее приваливаясь к березе, и увидел человека. Вскинул руку – пистолет показался непривычно тяжелым. Солнце резало глаза, мешая целиться. – Егор, не стреляй! – Не подходи! Правая рука скользнула по гранате, но онемевшие пальцы не смогли нащупать чеку. – Егор, я от твоего отца! Человек шагнул на поляну. – Стоять! Мужчина поднял руки и сказал медленно, четко выговаривая: – Я от подполковника Вцеслава Натадинеля. Иду к рации на замаскированный командный пункт. Егор продолжал целиться. Этого человека не было в Старой крепости, и одет он странно. – Откуда вы знаете про рацию? – От твоего отца. Рука начала подрагивать. Егор согнул ногу в колене и подпер ее. – А с тобой мы виделись в пошлом году. В Ольшевске, в городском парке. Я еще подарил тебе нож. Парк Егор помнил. Тенистая дорожка, засыпанная клейкими тополиными почками. Белый пух лежит пушистым ковром. Брось спичку – вспыхнет легкое, быстрое пламя. Но рядом шагает отец, он такое хулиганство не одобрит. Клубничное мороженое в вафельном стаканчике. Тает, капает. Отец в штатском – легких брюках и тенниске. Над деревьями поднимается колесо обозрения. Цветные кабинки кажутся маленькими, не больше спичечных коробков. – Прокатимся? – подмигивает отец. Егор торопливо запихивает в рот остатки мороженого. С боковой тропинки им наперерез выходит мужчина. Окликает: – Вцеслав! Отец улыбается, жмет незнакомцу руку. Мужчина, быстро взглянув на Егора, тихо произносит непонятное, а потом протягивает сверток. – Совсем уже мужчина. Держи. Сквозь ткань чувствуется что-то твердое. Егор разворачивает – и не может сдержать восхищенного вздоха. В руках у него нож с деревянной рукоятью, лезвие прячется в чехле из плотной кожи. – Спасибо! Это охотничий, да? Мужчина кивает. – Сынок, сбегай, купи билеты, – говорит отец и достает бумажник. Только у кассы до Егора доходит: сначала мужчина говорил на незнакомом языке, и по звучанию не угадать – на каком. Подносит к глазам подарок: на ножнах вытиснены птица и странные символы. Если это и буквы, то чужого алфавита. Потом, сидя в кабинке, медленно всплывающей над тополями, Егор спрашивает: – Пап, а он что, шпион? Отец взъерошивает ему волосы. – Нет. Мой старый знакомый. Хороший человек. Кабинка поднимается выше. Открывается центральная площадь с фонтаном. Серебрится купол Ольшевского университета. Егор смотрит, сжимая двумя руками подарок. Лето. Каникулы. У отца выходной. Разве мало для счастья? … – Ты носишь жетон Вцеслава. Егор едва не наклонился проверить: может, выбился поверх футболки. Но вовремя спохватился и качнул пистолетом. – Скажите, как тогда, в парке. На том языке. Мужчина произнес короткую фразу. Вроде похоже… Деревья снова начали дурацкую игру – береза брыкнулась, точно жеребенок. Егор не удержался и повалился на листву. |