Онлайн книга «Черные пески»
– Не хочет… Представь, сколько тут всего накопилось: смерть, боль, тоска, подлость, отчаяние, предательство. Это ведь не просто земли принять, все, что на них есть - все твоим будет. Такое не каждый мужик выдержит, а тут девчонка, соплячка. Поздно уже. Раньше надо было думать, а эта дурочка… Ладно, Мира, не буду. Но покровительница Миллреда смотрела не на брата, а куда-то за его спину, и Митька тоже повернулся. Кто-то шел по песку, не разбирая - бронза или золото под ногами. Солнце слепило глаза, не давало рассмотреть, и Митька не поверил, когда Темка вскочил и крикнул: – Марк?! Князь Лесс остановился, не доходя до бронзы пары шагов. Зыбучее золото чуть присыпало его сапоги. Митька поднялся; предчувствие крысиной лапой царапнуло под ребрами. – Его очень тревожит, чем кончился бой, - пояснил Родмир и повернулся к Марку. - Поединка не было, Дарек удрал. – Марк, ты откуда? Чего там стоишь? - тревожно спросил Темка. - Засосет же! – Ему теперь можно, - негромко произнес Родмир. Мира добавила: – Он идет по дороге к Саду. Не подходите! Затянет. Марк тоже вскинул руку: назад! – Неправда! - крикнул Темка. Он подошел к самому краю бронзы, и Марк отступил. – Правда, - сказала Мира. - У каждого своя дорога, его пролегла через Черные пески. Вы можете проститься, Марк слышит вас, хоть и не может отвечать. – Да что случилось?! - повернулся к покровителям Темка. – Как «что»? - удивился Родмир. - Вы же знаете условие. – Да, - сказал Митька. - Когда род Динов станет так честен и благороден, что его враг придет просить за него. Ну и что?! Брат с сестрой переглянулись, Родмир кивнул, уступая Мире право говорить. – Вы ошиблись. Когда род Динов станет так честен и благороден, что враг придет пожертвовать собой за него. Ошиблись! В одном слове… – Но ведь Марк шел просить, не умирать. Это неправильно! - У Митьки поплыло все перед глазами, вспыхнули золотые и бронзовые всполохи. Создатель, не надо! Пусть лучше вечное проклятие, чем платить такую цену. Он поднял голову - Орел все кружил над Песками. - Улетай, слышишь?! Оставь меня, я не хочу так! Пусть Марк живет! Он не понимал! Темка перебил, сказал безжизненно-ровно: – Нет. Он понял. Митька глянул на Марка. Тот поморщился брезгливо, словно говоря: прекрати истерику. Да, понял. – Он сам захотел рискнуть, - негромко сказал Родмир. Марк кивнул и отступил на шаг. Шевельнулись губы. Еще раз, четче выговаривая слово. Мира помогла: – Он говорит: «Прощайте!» Князь Лесс уходил, не оглядываясь. Темка упал на колени и молился, Митька разобрал отчаянное: – Создатель, не забирай его! Будь милостив, прошу тебя. Отпусти его, Создатель! – Поздно, - качнул головой Родмир. - Калитка Сада открыта и ждет. Она не может затвориться просто так, ее кто-то должен закрыть за собой. – Тогда пустите меня на эту дорогу, - громко сказал Митька. - Я закрою эту калитку! Темка вскинулся, он хотел возразить, но глянул на уходящего Марка - и промолчал, осел на песок. Митьке почудился запах земляничного отвара и затхлости, как тогда, в домике травницы, когда побратим целился в князя Дина. – Я могу? Марка уже не было видно, он растворился в сиянии Черных песков. – Да отвечайте же, Родмир! – Нет. На этих землях ни у меня, ни у сестры нет такой власти. – Зато будет у меня! Из-за корслунга выскользнула черноволосая красавица, прозвенели монетки на ее косах. – Подслушивала? - недружелюбно спросил Родмир. – А хоть бы и так! - вздернула Даррена голову. - Это мои земли. – Это были твои земли, - жестко поправил Родмир. – Да. Были. И я готова принять их обратно. Охнула Мира, зажав ладошкой рот. Присвистнул Родмир. – С ума сошла девка! Даррена лишь повела плечиком. Сейчас, глядя на ее отчаянное лицо, Митька поверил, что эта девочка когда-то пожертвовала собой ради города. Она выплела из косы монетку, протянула покровительнице Миллреда. – Вот, сделаешь. Мира помедлила, но все-таки взяла. – Если он не откажется. Даррена тихонько вздохнула: – Ну, откажется, так что же… Это все равно мои земли, мне и отвечать. Не хочу я, чтобы на них такие мальчики сражались, хватит. - Она подошла к Митьке, погладила его по щеке смуглыми пальцами. Они были сухими и горячими, вовсе не бесплотными, как тогда, у Родмира. - Прости, если можешь, что я так поздно пришла. Страшно было. Тебе ведь тоже было страшно? Митька кивнул. – Ну вот. А ты пришел. Я тоже смогу. - Она запрокинула голову к небу и крикнула, срывая голос: - Создатель, верни мне эти земли! Прости меня! Родмир успел подхватить, и Даррена обмякла у него в руках, застонала. Из прикушенной губы вытекла капля крови. Покровитель Роддара сел на песок, опустил черноволосую голову себе на плечо. Мира метнулась к Дарене, положила ладонь ей на лоб. – Ты не поможешь, - остановил Родмир сестру. - Сама захотела. С нежностью, удивившей Митьку, он провел по волосам Дарены, звякнули монетки. Подошел корслунг, фыркнул и расправил крыло, закрывая их от солнца. – Ей очень больно? - шепотом спросил Темка. Родмир кивнул, стер еще одну каплю крови, побежавшую по подбородку. Он прижимал Дарену к груди, баюкая, точно ребенка. Казалось, покровительнице снится кошмар, так мучительно кривились ее губы, подрагивало горло. Мира всхлипнула, вытерла глаза кулачком с зажатой монеткой, повернулась к Митьке. – Эмитрий Дин, ты действительно готов ступить на чужую дорогу к Саду? Сейчас, когда проклятие с твоего рода снято. – Да. Митька старался не смотреть на Темку, он чувствовал - побратим рядом. Молчит. Митька был благодарен ему за это. – Ты - последний из рода Орла. Подумай: целый род уйдет вместе с тобой. – А Марк? Он тоже последний. Лучше уж мой… Род, в котором предают отцов и побратимов. Пусть он кончится на мне. – А твой покровитель? Все подняли головы к небу, где парил Орел. Он то поднимался, то опускался, облетая Пески по широкому кругу. – Как ему быть? Он так устал от одиночества и боли. Орел жалобно клекотнул, у Митьки сдавило в груди. – Ты… окончательно решил? – Да. Прости, Орел-покровитель. Но так будет правильно. – Попроси его заботиться о ком-нибудь, - сказала Мира. - Ему будет не так тоскливо. |