Онлайн книга «Уши не трогать!»
– И замаскировал он тебя с помощью магии, верно? Или не он, а Ванесса? Хитрая она, ой хитрая… Лежу, смотрю на него и понимаю… кляп – это здорово. Он мешает глупо улыбаться. А что еще делать, если в лунном свете лицо графа кажется не просто красивым, а умопомрачительным? – И тебе, судя по всему, ничуть не стыдно, – продолжил рассуждать брюнет. – И почему я не удивлен? Хм… А вот тут, будь добр, помедленней. – Ты ведь только с виду тихая и благоразумная. В действительности – строптивая, эгоистичная и наглая. Ты же решила во что бы то ни стало домой вернуться, так? Я б кивнула, но из горизонтального положения сделать это несколько сложновато. Кстати, кивок только последнего вопроса касается! В остальном ты сильно заблуждаешься. Я сама покорность и стыдливость. Видишь – краснею… Не видишь? Так это полумрак виноват. Скрадывает. – Надеешься вернуть временной поток в правильное русло, – спокойно произнес эльф. Выдержал длинную паузу и выпалил: – И сбежать от меня! Черт, сейчас расплавлюсь… – Лёля, я понятия не имею, что там, в будущем, но уйти не позволю. Поняла? Я лучше мирозданием пожертвую, чем тобой. Если бы такое заявление сделал кто-то другой, я бы усмехнулась и отпустила едкий комментарий, а с ним… Черт, как хочется, чтобы эти слова оказались правдой. Умом понимаю – заявка нереальная, а сердцем – верю. – Ты спрашивала, почему я не сопротивлялся судьям, почему не мог сразу призвать в свидетели богов, так вот… Там, в замке Атаэль, мой мир рухнул. Я и предположить не мог, что мои собратья способны на такую подлость. Я узнал почти всех, кто участвовал в этом балагане, с многими из них я сидел за одним столом, делил хлеб. И подумалось тогда – а зачем сопротивляться? Ведь жить на осколках мира все равно не смогу. Ох… Орис, ты идеалист. Странно, что за пятьсот лет ни разу не столкнулся с предательством. Черт, да тебе же повезло, что разочарование пришло лишь сейчас. – Но самое удивительное в другом – меня защищала самка человека. Меня! Эльфа, которого за глаза зовут главным инквизитором! Представляешь, каково мне было? Соратники обернулись врагами, а враг… Представляю. Но ведь это не повод подсовывать голову под топор палача. В таких случаях, как мне кажется, нужно сперва покрошить обидчиков в капусту, а уж после рефлексировать. Лучше в компании чашечки кофе и вкусной пироженки. Граф замолчал. От его взгляда сердце заныло, тело охватил жар. – А потом ты сказала, что я твой герой. И пообещала поцелуй. Ну, поцелуй-то ты сам выпросил… – И я понял – я должен жить. Ради тебя. Орис, прекрати немедленно! Сантименты в твоем исполнении меня убивают! – И вот мы снова вместе, а ты… – Он запнулся, взгляд стал острым, почти злым. Несколько секунд молчаливой борьбы с самим собой, и граф выдал: – Когда ты заикнулась о задании Шердома, я потерял рассудок. Я решил, что твои слова, твои взгляды, твоя нежность… Я… Я понял, что ты ничего ко мне не испытываешь, а просто выполняешь приказ. М-да… У Шерлока Холмса уже ладони от аплодисментов болят. – А когда вышел от мага, понял вдруг… мне все равно. Да, ты была рядом не по собственной воле – тебя принудили. А признание в доме графа Дарралиэля – неискренне, это всего лишь часть хитроумного плана… Пусть! И кто-то все еще думает, что мужчины априори логичнее женщин? – Но… – Синеглазый выдержал еще одну паузу. – Но я добьюсь тебя, Лёля. Я сделаю все, чтобы ты полюбила… Орис придвинулся. Его ладонь легла на живот, губы коснулись шеи. Я тихонечко замычала, дернулась. Тут же оказалась прижата к мощному телу Ориса-Дарралиэля. Губы эльфа заскользили вверх. Он нежно прикусил мочку уха, коснулся языком ушной раковины, и мир перед глазами поплыл, сердце ударилось о ребра в диком желании вырваться. Орис словно почувствовал – его ладонь накрыла левую грудь. Ткань сорочки слишком тонка, не способна защитить от его жара. Пальцы графа сжали сосок, язык заскользил вниз, к ключице. Я почувствовала, что задыхаюсь, снова замычала – в надежде, что Орис сообразит вытащить кляп. Но он сделал совсем другой вывод. – Не нравится? – хрипло спросил граф. – А так? Грудь оставили в покое, рука устремилась вниз и замерла на грани приличия. Меня бросило в жар, даже спина вспотела. – Завоюю любой ценой, – шепнул Орис, и его ладонь преодолела незримую черту. Вопреки путам и здравому смыслу, я выгнулась навстречу прикосновению. – Значит, я угадал… Шепот графа как дурман. Его касания – тоже наркотик, они убивают остатки разума и стыдливости. И мне ничуть не жаль, что меня пытаются завоевать не цветами и серенадами, а беспрецедентной наглостью. – Неужели думала, что не узнаю тебя, Лёля? – шептал Орис, не прекращая начатого. Сорочка его не смущала, а я уже мечтала избавиться от тонкой, но очень надоедливой преграды. – Что поддерживает твою маскировку? Уж не колечко ли с герцогским гербом? Герб? А мне казалось, это обычная декоративная загогулина. Я инстинктивно сжала кулаки, но граф не обратил на этот жест ни малейшего внимания. Ушастый садист принялся целовать мой подбородок. – А это даже забавно… Смотреть в чужое лицо и видеть тебя… Мм… А тот красный пеньюар… Я едва не оконфузился при твоем появлении. И чуть с ума не сошел, когда этот желторотик Аргар обнял тебя. Черт! Его рука переместилась на бедро. Зачем! Почему? За что?! Вернись! Ах… Подол сорочки медленно пополз вверх. Наконец-то! – Если не будешь орать, выну кляп. – Голос Ориса прозвучал загадочно. – А если расскажешь, куда дели Шердома, сделаю вот так… Сорочка замерла на уровне супермини, а рука эльфа скользнула по обнаженной ноге и нырнула под ткань. Снова устремилась туда, где любое прикосновение неприлично и волшебно. Боже! Когда нет преград, это совсем иначе! Орис… Орис… Стоп. Что ты сказал?! Кляп исчез, но возмутиться вслух мне не дали – эльф клещом впился в губы. Могла ли я проигнорировать поцелуй? Пожалуй, да. Но доброго самаритянина, который бы опрокинул на голову ведерко ледяной воды, не нашлось. – Лёля, – отстранившись, выдохнул синеглазый, – ты сводишь меня с ума… Второй поцелуй был гораздо нежней и медленней. Безумно хотелось обвить руками мощную шею, прижаться тесней, но проклятые ремни такой возможности лишили. В этот раз он отстранился еще неохотней и руку убрал не сразу. Зато мой разочарованный стон вызвал легкую, едва заметную улыбку. – Лёлечка, милая… – вкрадчиво прошептал соблазнитель. – Где Шердом? Я закусила губу. Преодолеть дурман его ласк и промолчать оказалось невероятно трудно. |