Онлайн книга «Печать Магуса»
Щелкнули засовы, и створки дверей бесшумно разошлись. Германика с опущенной головой шагнула вперед, не обращая внимания на Сатыроса. Тот посторонился, кивнул Юки, словно ничего необычного не произошло. Своим хитрым вороньим навыкате глазом нашел стажера Вуйцика и поманил пальцем: – Подобрал я тебе парашют, страдалец. Она сорвалась. Если бы не Юки, она непременно затеяла драку с Сатыросом. Как все плохо. Она думала, что все, что она чувствовала, давно умерло. Растворилось в глубинах памяти, похожих на глубокие бухты Авалона – полные лазурной воды, со дна которых поднимаются лишь тягучие нежные медузы – такие, что не обхватить руками. Но ее память – злопамятный зверь, не забывающий ни единой, даже самой мелкой обиды и ждущий лишь подходящего часа, чтобы нанести удар. «Почему ты до сих пор не умер, Марко? – Германика брела бесконечными коридорами подземелий Сатыроса, и вечные свечи на стенах дрожали и вытягивались синими язычками пламени. – Я бы встретила тебя на путях Нижнего Мира. Потому что ты не заслужил Верхнего! Я бы выстлала дорогу твоей душе – морскими туманами и седыми подземными мхами. И почему, если ты до сих пор жив, ты ни разу не выходил на Дорогу Снов?! Ведь мы могли бы… Хотя бы раз увидеться. Трус!» Как она выбралась на свежий воздух, откуда у нее в руках ворох артефактов, что за зелья булькали в сумке – фройлян Бодден помнила очень смутно. Она машинально что-то хватала со стеллажей, запихивала, роняла и отпрыгивала, когда это что-то со звучным хлопком и бледным пламенем испарялось или, по-змеиному шипя, уползало во тьму складского лабиринта. Германике было глубоко безразлично. Пусть Эвклид порядок наводит. В таком затуманенном состоянии она добралась до выхода и вывалила все, что набрала, на приемный стол. Густые греческие брови интенданта дернулись и попытались сорваться с изумленно сморщенного лба – куда-то под полукруглые своды Нижнего зала. – Ты это ВСЕ с собой берешь? – Угу, – Германика старательно изучала свой маникюр – глубокий темно-синий лак с редкими золотыми проблесками. – Беру. Все. Эвклид несколько секунд колебался. Случай был редкий – интендант неожиданно стал свидетелем столкновения равнозначных пунктов инструкции. С одной стороны, эта… не совсем адекватная девица вознамерилась вынести из Хранилища предметы, безусловно, запретные. С другой – Юки сказала «пусть девочка берет все, что хочет». А Юки – это не просто начальник. Юки… это Юки. – Хорошо, – Сатырос заполнил убористым мелким почерком графу учета в увесистом томе. – Распишись здесь. Дождался, пока девушка равнодушно выведет свой фигурный вензель, и прибавил: – Береги себя, Бодден. Авалон был чудесным местом, лишенным всех тягот жизни во Внешних землях. Вечное лето, мягкий ветерок, мандариновые рощи, оливковые кущи, интересные обитатели… По мнению Германики, у этого места было всего два минуса. Здесь было невыносимо скучно. И с Авалона крайне сложно было убраться. Вся беда состояла в том, что острова Блаженных между Внешними и Скрытыми Землями. Они были местом-меж-мирами и потому находились везде и в то же время – нигде. Никто не мог бы угадать, где в следующее мгновение окажется Авалон, к какому континенту он приблизится настолько, что случайный наблюдатель вдруг увидит его далекие очертания. Авалон мог оказаться в любой точке Земли (разумеется, там, где есть достаточное количество воды). В том числе рядом с Англией. Главная проблема – точно угадать то мгновение, когда Авалон окажется рядом с британскими берегами. А этим искусством – четко определить тот миг, когда время и место сходятся в одной необходимой точке, владели немногие. Иначе говоря, для того чтобы попасть на Авалон или уплыть с него, необходим был толковый Лоцман. Разумеется, у Службы Вольных Ловцов были Лоцманы. Целых два. Навплий и Фалет. И еще три их ученика. В данный момент они все работали на износ. Потому что Юки Мацуда внезапно потребовала разом отправить во Внешние Земли больше сотни человек – почти весь наличный состав СВЛ. Чтобы оценить весь масштаб трудового подвига, который неожиданно потребовался от Лоцманов, нужно упомянуть о том, что на отправку стандартной охотничьей команды – пять-семь человек плюс снаряжение – у Лоцмана уходило около двенадцати часов. На причалах было очень людно. – Без вариантов, – оценил ситуацию Жозеф, едва тропа вывела их на скальный обрыв, под которым в тридцати метрах внизу располагались причалы Башни Дождя. Море – спокойное и легкое, резвилось перед ними, швыряя в суженные от обилия света зрачки птичий крик и сияющее серебро волн. А на берегу в полном составе принимала воздушные и солнечные ванны Служба Вольных Ловцов. Кто-то, рассевшись на рюкзаках, азартно играл в карты, кто-то откровенно спал, накрыв лицо платком. Команда зачистки раскочегарила саламандру и жарила на ней колбасу из походного пайка. – Завтрак в Булонском лесу. Идиллия. Жозеф, я не понимаю. Ведь мы все высаживаемся в Англии. В чем же проблема? Всех бы разом выбросили, и все. – Ты будто вчера в Башне оказалась. Такое количество людей одновременно Лоцманы не смогут перевести. Максимум десять человек. Потом надо синхронизироваться заново. А дело это тонкое. Ты же не хочешь вместо Бристоля оказаться в Гонконге? – Определенно не хочу. Не люблю Азию. Жозеф, это не тебя зовут? Снизу их заметили. Кто-то подскочил, энергично замахал руками – мол, давайте сюда. Человек-леопард сел на корточках, подался вперед на самом краю обрыва: – Так это Фергюс. Привет, Фергюс! Нет, лучше вы к нам. Ты ему нравишься, кстати. – Не повезло ему. – Злая ты. – Жозеф лег на землю, укусил травинку и чихнул. – Даю прогноз – в лучшем случае, отправимся к вечеру. Мы идем третьим номером, а еще первый номер – Макфи с Торресом не отправились. Видишь, там, на причале… Германика пригляделась. По самому краю длинной деревянной полоски, протянутой в дрожащее голубоватое полотно моря, нервно расхаживала маленькая рыжеволосая фигура. Периодически она оборачивалась и, судя по жестам, произносила что-то пламенное в бескрайнее водное пространство, распахнутое перед ней. – Свяжи шарфик, Алиса, это успокаивает, – злорадно пожелала Германика. – Давно хочу спросить, что вы с ней не поделили? – Квамби сел на скальный выступ. – Долго рассказывать. – Разве мы куда-то торопимся? – Жозеф подпер руками голову и беззаботно сверкнул белозубой улыбкой. – Будешь ждать до вечера? – Есть варианты? Лови момент, Герми. Скоро глаз не сомкнешь. Ясно же, что дело муторное. – Подъем, ловец Квамби! Жозеф подскочил – так быстро, что девушка едва успела различить размытое движение. Лицо его – красивое, рельефное, будто вылепленное из черной глины, оказалось совсем рядом: – Да, опер-ловец Бодден? От его низкого, с хрипотцой, голоса у Германики пробежала невольная дрожь. Она поймала взгляд его глаз – желтовато-карих и звериных. Края его зрачков трепетали, будто не зная, какую форму выбрать – круглую или щелевидную, на чью сторону встать – человека или леопарда. |