Онлайн книга «Золотой шар»
Как беглец это сделал, он и сам не понял. Если бы он задумался хоть на мгновение, у него бы ничего не вышло. Со стороны это выглядело так, словно он взлетел. На самом деле, он все же один раз коснулся самого нижнего изоляторы. Правда, и этого оказалось более чем достаточно. В следующее мгновение он уже находился по ту сторону первого забора, а затем второго, и скрылся в лесу. — А ведь он наверняка побил олимпийский рекорд, — удивленно сказал капитан. — Десять метров! Даже арийцы на такое не способны! — Так точно! — некстати отозвался ефрейтор. — Прошел два ограждения и два минных поля! Капитан поморщился. Он не любил проигрывать. Надо было сразу его застрелить, подумал он. — Ну так теперь уже ничего не поделаешь. Сходить за ним в Зону, что ли? Не может быть, чтобы он был славянином. Беглец был так напуган, что бежал, а вернее, брел еще очень долго, переплыл две протоки, заросшие кувшинками и лилиями, миновал линию столбов с обвисшими проводами и только на твердой, сухой земле упал, и силы оставили его. Если бы он был посмелее и вернулся к проволочному забору, то увидел бы, как полицаи во главе с эсесовцем погружались в ближайшую проплешину холма: в столб горячего воздуха шагнул офицер, за ним по одному — солдаты и полицаи, замыкал же строй ефрейтор. Напоследок ефрейтор внимательно посмотрел на темный лес и погрозил кулаком непонятно кому. Столб горячего воздуха пропал, отверстие само собой запечаталось, на месте его осталось лишь желтая, как на вулкане, поверхность. * * * — Эй, паря… — кто-то потряс его за плечо. — А… — он слабо шевельнулся. Человек обрадовался: — Я думал, ты мертвяк, а ты живой. — Живой… — повторил беглец и попытался сесть, но даже не смог разогнуться. Страшная боль сковала его, и он схватился за живот. — Мертвяков здесь навалом, — сказал человек, — а из живых пока только я один. — Больно… — простонал беглец, — больно… — Где больно? — наклонился человек. — В животе… Тогда человек схватил беглеца за плечи и потащил в дом, который стоял на опушке под сенью леса. — На-ка, паря, выпей, — сказал он, уложив беглеца на топчан. Беглец с трудом сделал два глотка и провалился в беспамятство. Через некоторое время ему стало легче, он открыл глаза, вытянул ноги и с облегчением вздохнул. — Ну что, отошел? — спросил круглолицый человек и представился: — Ты не бойся, я лесник. — Я и не боюсь. — Зовут меня Семеном Тимофеевичем. — А меня — Костя Сабуров, — произнес беглец. Он сразу поверил человеку, потому пахло в избе по-особому — свежо, а по углам весели пучки трав. Знахарь, решил Костя. — Ну слава богу, что не черный сталкер! Вот и познакомились, — добродушно кивнул Семен Тимофеевич. — Давай-ка еще выпей, но всю кружку до дна, залпом. Был он в мягкой клетчатой рубахе и безрукавке на меху. Типичный лесной дед, крепкий, как дуб. Отшельник, только стриженный под армейца. На висках — седина. Памятуя, что первый раз помогло, Костя проглотил жидкость, похожую на кефир, и через мгновение ему стало совсем хорошо, тяжесть и боль отступили, хоть танцуй. Он снова провалился в странное состояние небытия, но вскоре очнулся и даже попытался встать. — Лежи, лежи, — предупредил Семен Тимофеевич, возясь с русской печью, и поставил перед топчаном таз из-под рукомойника, — сейчас тебя тошнить начнет. И действительно, не успел он произнести фразу, как Костю вырвало. — Что это? — стонал он, раскачиваясь над тазом, в котором среди сгустков крови копошились какие-то червяки. Косте показалось, что они с удовольствием пожирали эти самые сгустки. — Это твое спасение, — пояснил Семен Тимофеевич. — А теперь ложись и спи. — А что у меня было? — спросил Костя. — Кровотечение, паря. Кровотечение в животе. — А что это за червячки? — Это все Зона. Считай, что она тебе помогла. Зона, с теплотой подумал Костя Сабуров, не успев удивиться и принимая происходящее как должное или как продолжение событий с немцами. Та самая. Таинственная и загадочная. Я и не мечтал в нее попадать. — Откуда ты такой? — спросил Семен Тимофеевич. Сквозь наваливающийся сон Костя пробормотал: — Тележурналист… из Москвы… «Рен-тиви»… — Ишь ты? — удивился Семен Тимофеевич. — Ну спи, спи, — и укрыл его рукодельным одеялом из разноцветных лоскутков. — Х-х-х… журналист… «Рен-тиви»… а я думал, черный сталкер… Бывает же… Он сходил на огород за овощами, поставил вариться картошку. И все поглядывал в окно, явно кого-то ожидая. * * * Его разбудили громкие голоса и шаги. — Ну, что скажешь? — говорил кто-то уверенно, как обычно говорят командиры крупных соединений, люди, обладающие харизмой. — Так-к-к… чего, — хмыкнул Семен Тимофеевич, — я ведь вас третью неделю жду. Все гляделки выглядел, — и кивнул в сторону окна. — Не могли мы раньше, понимаешь? Дела были, отец, дела… — Все, — развел руками Семен Тимофеевич, — ситуация изменилась. — Что значит «все»? — спросил все тот же человек, усаживаясь на лавку, которая тяжело заскрипела под ним. — Я туда давеча хаживал, Калита, — вздохнул Семен Тимофеевич. — Закрылась Дыра. Закрылась. Он так и сказал: Дыра! Костя сразу понял, что о таком говорят только с придыханием и с заглавной буквы, и никак по-другому. Он лежал за печкой, в закутке, за ситцевой занавеской. На ее поверхности отражались тени нескольких высоких и плечистых людей, которые, рассаживаясь вокруг стола, бряцали оружием, топали сапогами и громогласно разговаривали. Травили анекдоты — в основном, о хитром черном сталкере, который выходил сухим из воды в любой ситуации. В ходу были выражения «ложка черного сталкера», «знак черного сталкера», «фляжка черного сталкера». — Ну что, давай тогда карту?! — предложил Калита. — Сейчас, — отозвался Семен Тимофеевич. — А кто у тебя здесь? — спросил кто-то и отдернул занавеску. — «Турист»? Костя невольно приподнялся. Вошедшие уставились на него так, словно он был инопланетянином. В избе повисла тишина. — Журналист, — ответил Семен Тимофеевич так, словно нашел не человека, а щенка. — На болоте лежал. — Я же говорю, «турист», — бросил кто-то. — Так это из-за тебя сегодня сыр-бор? — спросил Калита, с любопытством глядя на Костю. — Все КПП на уши поставлены. БЛА запустили. Нам на хвост упали. Едва ушли. Рядом с ним на столе возвышался зеленый шлем с зеленоватым забралом. А сам он был в мягкой броне типа «булат». Такую броню Костя видел всего один раз, на закрытой выставке в Туле. Было это полгода назад, тогда эта броня считалась экспериментальной. Теперь она будто бы пошла в войска. Остальные были одеты кто во что: двое — в кевлар, усиленный стальными пластинами, один — в зеленый траварон, другой — в аромидную форму, еще один — в простую армейскую камуфляжку. И вооружение серьезное: от «калашей» всех типов, с подствольниками и без них, до одного девятимиллиметрового «винтореза», ручного пулемета ПКМ, кассетного гранатомета РГ-6 и шести «мух», небрежно сваленных в угол. А рядом с самым здоровым — остальные бойцы звали его Куоркисом — стоял, прислоненный к стенке, гранатомет побольше — РПГ-27. У печи горой были сложены рюкзаки — с ковриками, спальниками и накомарниками. |