Онлайн книга «Прототип»
|
– Мнемовирус – не болезнь? – Во рту стало сухо. – Знаешь, скажу прямо: тут все от личного восприятия зависит. Для одних – болезнь и стремление излечиться, для других – дар, откровение, знания. Но большинству, – он вздохнул, – просто мозги набекрень сносит. Не выдерживают люди. Не могут правду принять. Не знают, как с ней жить. – А неприкаянные? Кто они? Прототипы? – Если бы, – невесело усмехнулся Иван. – Прототипы, те, кто настоящие, они смирные. По большому счету, им и дела-то до нас нет никакого. А эти, – он махнул рукой, – в злобе веками маются, выход ей ищут. – А излечиться как? – сыпал вопросами Максим. – Ну, есть места в черном лесу. Одно, я слышал, лежит строго на западе. Если никуда не сворачивать, мимо не проскочишь, в аккурат на него выйдешь. Только исцеление это – мнимое. Память-то свою никуда не денешь, – Иван вскинул взгляд, – не понимаешь, да? – посочувствовал он. Максим действительно мало что понял, но запомнил каждое слово, ведь Иван скупо очертил ему смутный контур какой-то иной реальности! – Смотрю, у тебя все по-взрослому? – на соседний табурет уселась та самая девушка. – Не понял? – Оружие, экипировка, – она пристально, не мигая, смотрела на него. Было непонятно, насмехается или серьезно говорит? – Меня дедушка попросил твои вещи прибрать. В дом нельзя, в сарае положила. Будешь уходить – заберешь. – Дедушка, – это Егорыч? – машинально переспросил Максим. На самом деле совершенно другие вопросы теснились в голове, но Иван куда-то исчез, только что стоял за стойкой, и вдруг нет его, словно в воздухе растворился. – Степан Егорыч, – поправила его Стелси. – Запомню. Хотя мне он коротко представился. – А ты не из робких, да? – Стелси отвела взгляд. – Ты о чем? – Ну, сюда вообще-то немногие добираются, – она снова украдкой взглянула на него, улыбнулась, на щеках появились ямочки. – У меня выхода не было, – ответил Максим. Он чувствовал растущую тревогу. – Обстоятельства так сложились… – Да не напрягайся ты. Не хочешь рассказывать, не надо. Отдыхай. «Что-то они все такие радушные, белые, пушистые, даже холодком пробирает», – подумал он, вслух же спросил: – А ты тут давно? – Да, – Стелси посмотрела холодно, отчужденно, ее настроение менялось резко, неожиданно, за доли секунд. Только что ведь улыбалась. – Тоже из города сбежала? – Нет. Родилась тут. – Да ладно! – не поверил Максим. – Что, серьезно? Степан Егорыч твой дед? Она кивнула. Врет. Не стыкуются их рассказы. Старик сказал, что бежал сюда во времена первой эпидемии мнемовируса. А Стелси – вот ведь странное имя, – на вид лет двадцать. – Так вы все тут родственники? И эти, – Максим кивнул в сторону сидящих за длинным столом. – Нет. Они путешественники. Я, дедушка да Иван – вот и вся семья. – А еще поблизости есть поселения? – Да. Несколько, – Стелси тряхнула головой, льдинки в ее глазах растаяли, словно она только что побывала в каком-то ином измерении. – Опасайся их, – неожиданно добавила девушка, указав взглядом на путников. – Почему? – тихо спросил Максим. – Предчувствие плохое. – А с ними не так? – Тревожно мне, – Стелси теперь отвечала неохотно, односложно. – А меня не опасаешься? Девушка вновь улыбнулась краешком губ. – Ты понятный. А они – нет. – Так зачем же пустили? – Нельзя не пустить. Так принято. Если кто пришел, нехорошо отказывать. – Небезопасное правило, – заметил Максим. – Так ведь кто угодно может усталым путником прикинуться? – Верно, – кивнула девушка. – Но сущность все равно наружу вылезет. Я дедушке сразу сказала: неприкаянные они! – И как же ты их различаешь? – Тебе незачем знать, – Стелси неловко слезла с высокого табурета. – Ванек куда-то пропал, – оглядевшись, добавила она. – Пойду, поищу его. – Ладно. Стелси ушла, встревоженная, а Максим, совершенно сбитый с толку, огляделся. Входные двери неожиданно распахнулись. Внутрь толпой повалили люди. Они разбредались по залу, ни с кем не здороваясь, не разговаривая. Вроде как вместе пришли, скопом, но каждый – сам по себе, Шустов это нутром почувствовал, ему вдруг стало зябко, неуютно, тревожно. Из сумрака внезапно появился Иван. Он тоже выглядел мрачным. – Уходи! – коротко обронил он. – Дверь видишь? В конце зала? – Да. А что случилось? – Уходи, если жизнь дорога! Не видишь, что ли, кто нагрянул? – он взглядом указал на толпу. – А кто они? – Иди, тебе сказано! * * * За дверью, вместо выхода, оказалась еще одна комната. Она выглядела обжитой, уютной. За деревянным столом сидел Степан Егорыч. Перед ним тускло сиял голографический монитор. Максим успел заметить какие-то текстовые данные, прежде чем местный патриарх перевел экран в режим яркой точки. – Что происходит? – он решил сразу задать прямой вопрос. – Пока не разобрался, – старик пятерней взъерошил седые волосы. – Весь мир словно встрепенулся. Волна пошла. Тебе сейчас лучше уйти, – он, будто эхо, повторил слова Ивана. – Зачем тогда в дом позвал? – Ошибся. Думал, все спокойно. Хотел пообщаться, понять, кто ты есть? – он смотрел пристально, будто повторно сканировал, но теперь уже взглядом. – Верни оружие, и я останусь. Помогу, если проблемы. – Чем? – старик усмехнулся. – Ты против неприкаянных, что букашка под мухобойкой. Судьбу не дразни. У Максима пересохло во рту. – Да кто они такие?! Старик нахмурился. – Не могу ответить, – после короткой внутренней борьбы отрезал он. – Непонятна мне твоя нейроматрица. – Ну, хотя бы объясни, почему меня идиотом назвал, когда услышал о взрыве Святилища и о девочке?! – не унимался Максим. – А ты действительно не понимаешь? – Нет! – Тогда тем более – уходи! Здесь у каждого свой путь, свое прозрение, своя вера или безверие! Может, еще и свидимся… если выживешь. Одно скажу, – к черному лесу пока не суйся. Хотя бы на первых порах. Опыта наберись. Почувствуй иное. – Ты меня, что, как слепого котенка в воду бросаешь? – Максим абсолютно ничего не понимал, лишь чувство тревоги перехлестывало через край. – Авось выплыву? |