Онлайн книга «Док»
Турникет, другой, вопли полицейского на платформе. Бледная девушка прошмыгнула мимо дородной матроны с выводком малолетних лупоглазых детишек, и метнулась дальше, нацелившись на технический выход со станции монорельса. Но шагнувший из-за колонны чужак резко ударил предплечьем по груди, сбив с ног и лишив остатков воздуха. И пока хрипящая беглянка пыталась подняться, на нее уже навалились загонщики, выламывая запястья и цепляя наручники. — Девятый, мы ее взяли. Повторяю, объект задержан, груз не сброшен. Выезжаем в отделение… Через час потный детектив выбрался из комнаты, где на столе валялась разодранная на куски матерчатая сумка. Нацедив в пластиковый стаканчик кофейную бурду, зло посмотрел на начальника отделения и ругнулся: — Ну и зачем ты мне это дело подсунул? Шпана с улицы, с парой приводов за травку. И ничего с собой нет. — Должно быть, она ходила в банк за компроматом. — Может, она туда ходила подзаработать, клеркам минет сделать? Пусто у нее, ни бумажки, ни дискеты. Ни-че-го… Сейчас Сюзанна придет, личный досмотр выполнит. Но готов сотню поставить, ничего не найдем. У нее даже ножа с собой нет. — Трудно подбросить? — Тебе надо — ты и подбрасывай. А девка из Конгеладо. Я с ними в такие игры не играю и тебе не советую. Найдут на ступенях дома с располосованным горлом — и привет. — Но ведь ходила она в банк! И у нас приказ — прикрыть все возможные контакты вояк, отследить любые необычные связи! Смятый стакан полетел в урну, туда же детектив сплюнул, с ненавистью разглядывая задержанную через пластиковое стекло: — Не знаю, что она в банке делала. Молчит. И адвокат уже примчался, не получится на нее надавить как следует. Молись, чтобы Сюзи нашла твою дискету. Или — еще час проволокитим и буду отпускать… * * * — Господин судья! — подал голос адвокат. Кстати, единственный мужик, который реально пытался хоть что-нибудь сделать для нас. Не знаю, что им двигало: память о военной срочной службе, благодаря которой он получил потом кредит на учебу и окончил университет, или собранные бедняцкими кварталами деньги, достаточные для найма независимого адвоката. — Защита хочет по последнему пункту о расхищении медицинского имущества предоставить видеоматериалы, снимающие данное обвинение. Прошу разрешения поставить кассету. — Видео? — рыхлая женщина в нелепом судейском парике с выбившимся из-под него ярко-рыжым локоном махнула ладошкой. — Показывайте. Крошечный черный микрочип перекочевал из рук в руки, и на широком экране замелькали кадры. Из мощных колонок по залу поползли стоны: — О, о, давай, давай, детка, о… Голый зад лихорадочно подпрыгивал в центре экрана, звучно шлепая по голым волосатым ногам снизу. Не успела камера сменить ракурс, как женщина обернулась, и… — Уберите это! — заорала судья, от неожиданности откинувшись на стуле назад и полетев вверх-тормашками. — Уберите немедленно! В зале началась суета. Пока спешно барабанили по кнопке отмены видео, пока трясущимися руками выламывали микрочип, пока орали на журналистов, проснувшихся и щелкавших напропалую фотоаппаратами. Я же подождал, пока суматоха чуть уляжется и ткнул пальцем в довольную рожу прокурора: — И на тебя есть! Мно-о-о-ого! Улыбка тут же пропала, а посетителей вытолкали взашей, покрикивая: — Технический перерыв! Заседание закрыто! Еще через полчаса меня приволокли в крохотную комнату, где набилась свора в дорогих костюмах. На блюдце валялся злополучный обожженный чип. Похоже, его показательно казнили, дожидаясь главного виновника «развлечения». — Что вы себе позволяете, Убер? — Я? Я всего лишь устал от балагана. И хочу его закончить. — И? — Новая власть, новые люди. Готов поспорить, что такой скандал никому не нужен. Стоит мне вытряхнуть все накопленное в газеты, судью и прокурора порвут на куски. И пусть завтра их заменят, но старому составу легче не будет. Старому составу — это всем вам. Вы же в одной команде, не так ли? — Ты считаешь, что у нас нет способов испортить тебе жизнь? Я аккуратно устроился на жестком стуле и невесело усмехнулся: — У вас — нет. Потому что испортить жизнь человеку, которого несколько лет подряд убивали — очень сложно. А я вам испортить могу — в момент. И поверьте, вы не сможете закрыть все газеты и порно-каналы, на которых будут крутить клубничку. И не сможете доказать налоговой, почему не успели вовремя заплатить положенное с разного рода сомнительных махинаций. И еще многое другое, что будет выложено на потеху публике. Пусть нас потом показательно засудят, все равно к этому все идет. Но вы все получите волчьи билеты. Обещаю… Прокурор осторожно прокашлялся и спросил: — И много у тебя… Такого? Я покопался в памяти и начал загибать пальцы: — Сделка с судостроительным заводом после аварии в цехе проката. Сумму назвать? И еще скандал с липовыми препаратами, что закупали у соседей три года тому назад. И еще… — Хватит, я понял уровень вашей информированности. Но вопрос остается в силе — что вы хотите? Злые глаза буравили меня, надеясь провертеть кучу дырок. Или еще лучше — спалить заживо. Но, не смотря на злобный настрой, вся эта падаль лишь бессильно скалилась, не решаясь напасть. Потому что это я мог дать шантажисту в зубы, а они предпочитали договариваться. Ведь, в отличие от меня, им было что терять. И ради этого они были готовы сдать любых хозяев. Потому что хозяева меняются, а личная шкура остается при любом режиме. — Закрываете дело без обвинительного заключения. Без права пересмотра. В отношении нас, и в отношении тех парней, на кого состряпали отдельные бумаги. — Это невозможно. Скрипнув стулом, я медленно поднялся и вежливо улыбнулся оскаленным рожам: — Тогда на следующей неделе мои люди опубликуют все материалы. Если даже какой-нибудь паршивый клерк попытается уволиться, если судья возьмет самоотвод — документы пойдут в печать. Все документы. Видео, данные о банковских счетах, тайные сделки с криминалом и корпорациями. У меня целый чемодан этой грязи, битком забитый такими чипами. И время пошло. Даже если нас убьют в камерах, контакты на свободе не просчитать и не обнаружить… Но я даю слово, слово офицера, что если разойдемся по-хорошему, то можете жить спокойно, ни крупицы гадости наружу не просочится… Время пошло. Пока охрана сопровождала меня к выходу, я еще успел услышать, как за спиной надрывают глотки балаганные «столпы судебной системы»: — Мы не можем идти на поводу! Это… — А я не могу потерять семью! Вы знаете, что будет, когда это видео пойдет в печать! И пусть у журналистов в зале отобрали всю технику, но у него целый чемодан такого! — Раньше думать надо было, дура! |