Онлайн книга «Рыцарь теней»
— В чем дело? — спросил я. — Зачем ты здесь? — Пришел вернуть тебя в странствие, которое ты прервал. — Что за странствие? — В поисках заблудившейся дамы, которая вчера прошла Образ. — Корал? Ты знаешь, где она? Дворкин поднял руку, опустил, скрипнул зубами. — Корал? Это ее имя? Впусти меня, поговорим. — Мы и так прекрасно беседуем. — У тебя нет никакого уважения к предкам? — Почему же, есть. А еще у меня есть брат-оборотень, который, стоит зазеваться, охотно оторвет мне башку и украсит ею свое логово. — Я сел и потер глаза, одновременно пытаясь собраться с мыслями. — Так где Корал? — Идем, покажу. Он двинулся ко мне. Его рука миновала заслон и тут же вспыхнула. Он, похоже, не заметил. Темные звезды его глаз притягивали. Повинуясь их велению, я встал и двинулся к выходу. Рука начала размягчаться. Горящее мясо плавилось, как воск, капало на землю. Под ним не было костей, только странный геометрический рисунок, словно кто-то сделал объемный набросок руки, а потом наскоро обтянул его грубым подобием плоти. — Держись за меня. Я против воли протянул руку к пальцеподобным кривым спиралям костяшек. Меня тянула неудержимая сила, и я беспомощно гадал — что будет, если коснуться этой жуткой ладони? Чтобы не испытывать судьбу, я призвал Знак Логруса и послал его пожать руку вместо себя. Возможно, это было не лучшее решение. Меня ослепило. Когда зрение вернулось, оказалось, что Дворкин исчез Я проверил заслон — держит. Простеньким заклинанием я раздул костер, заметил, что кружка по-прежнему полна: тем же заклинанием, только сокращенным, разогрел кофе. Потом снова закутался в одеяло, сел поудобнее и начал пить. Сколько я ни ломал голову, объяснений происходящему не подыскивалось. Я знал, что никто уже много лет не видел полубезумного демиурга, хотя, по словам отца, когда Оберон починил Образ, рассудок Дворкина должен был в значительной мере восстановиться. Трудно представить, чтобы Юрт в попытке меня прикончить выбрал именно это обличье. Если на то пошло, Юрт вряд ли вообще знает, как выглядел Дворкин. Я уже раздумывал, не вызвать ли Колесо-Призрак — мнение нечеловека может оказаться полезным. Однако, прежде чем я что-нибудь решил, звезды у входа в пещеру заслонила новая фигура — много выше Дворкина, можно даже сказать — героических пропорций. Новоприбывший шагнул вперед, и отсвет костра упал на его лицо. Я расплескал кофе. Нам не доводилось встречаться, но я сразу узнал его по многочисленным портретам из замка Амбера. — Я считал, что Оберон погиб, восстанавливая Образ… — Ты при этом присутствовал? — спросил он. — Нет, — отвечал я, — но ты явился сразу за чудноватым призраком Дворкина и потому должен извинить мою недоверчивость. — А, то был поддельный Дворкин. Я — настоящий. — Так кто ж это был? — Астральное отображение одного глупого шутника — чародея Джолоса из четвертого круга Теней. — Откуда мне знать, — сказал я, — что передо мной не отображение какого-нибудь Джаласа из пятого круга? — Могу перечислить всю генеалогию царствующего дома Амбера. — Как и любой грамотный человек оттуда. — Я включу и незаконорожденных. — Кстати, сколько их? — Тех, о ком мне известно — сорок семь. — Ничего себе! Как тебе удалось? — Разные временные потоки, — отвечал он с улыбкой. — Если ты выжил, восстанавливая Образ, то почему не вернулся в Амбер? Почему позволил Рэндому занять трон и наломать столько дров? Он рассмеялся: — Но я не выжил. Перед тобой — призрак, явившийся призвать живого защитника Амбера против растущей мощи Логруса. — Превосходно, верю, ты именно тот, за кого себя выдаешь. Однако ты все равно ошибся адресом. Я — посвященный Логруса и сын Хаоса. — Но ты также посвященный Образа и сын Амбера, — отвечал он. — Верно. Тем больше у меня поводов не выбирать ничью сторону в этом бо.. — Каждому раньше или позже приходится выбирать, — молвил он. — И для тебя это время наступило. На чьей ты стороне? — Даже допуская, что ты — это ты, я все равно не чувствую себя обязанным делать выбор, — сказал я. — А во Дворе Хаоса есть легенда, что сам Дворкин был посвященным Логруса. Если так, я всего лишь следую примеру почтенного предка. — Но он отрекся от Хаоса, когда основал Амбер. Я пожал плечами: — Хорошо, что я ничего не основал. Если я должен что-нибудь сделать, объясни, докажи, зачем это надо. Я, может быть, и соглашусь. Он протянул руку: — Идем со мной, я поставлю тебя пред новым Образом, который ты должен пройти в состязаниях между Силами. — Я по-прежнему не понимаю, о чем ты говоришь, но уверен, что настоящего Оберона не остановил бы такой простенький заслон. Подойди, пожми мне руку, и я охотно отправлюсь взглянуть, что там у тебя. Он выпрямился и стал еще огромнее. — Испытываешь меня? — Да. — Человеком я сделал бы это без труда, но не знаю, можно ли положиться на эту дрянную эктоплазменую субстанцию. Предпочту не рисковать. — В таком случае я тоже с благодарностью отклоню ваше предложение. — Внук, — произнес он спокойно, и в глазах его вспыхнули красные огоньки. — Ко мне, даже к мертвому, не смеет так обращаться мое порождение. Ныне иду я к тебе не с дружеским словом, коли ты его отвергаешь, и путь твой будет проложен пламенем. Он двинулся на меня, я отступил на шаг. — Ну зачем же все принимать так близко к сердцу… |