Онлайн книга «Медвежий замок»
– Сразу бежим, господа? Или подождем до весны? – с горькой ехидцей спросил Норманн. – Придется вам до Рождества пожить у портала, затем вернетесь. – Что же через месяц должно измениться? – Все! – Антонио решительно махнул рукой. – Мне для разрешения проблемы вполне достаточно времени. – Толком объясни! – Мы останемся вдвоем, вполне естественная причина для ежедневных бесед двух ученых людей за бокалом вина. – Я тебя совершенно не понимаю! – почти прокричал Норманн. – Чего тут непонятного? Я буду посылать гонца со всеми важными темами бесед, так что через месяц в наших словах не будет противоречия. – Да какие могут быть противоречия! Я никогда не был в Италии! – Вот видишь! А в Любеке сказал, что был! Благо не фантазировал на тему нашей с тобой встречи. – Я был в Генуе, Равенне и Ливорно, причем в двадцать первом веке. – Отлично! Глупые ганзейцы не догадались – уточнил бы эту маленькую деталь. – Глупых ганзейцев, между прочим, интересуют совсем другие вопросы! – Людей всегда и везде интересуют только деньги. Торговцы желают подешевле купить, да подороже продать. – Дворяне – напасть и ограбить слабого соседа, – с ухмылкой добавил Ахилл. – У меня сложилось впечатление, что Ганза совместила оба этих качества. – Безземельные дворяне часто переходят в статус торговцев, – отмахнулся Антонио. – Я обратил внимание на дружеское взаимодействие Ганзы и Тевтонского ордена. – Чему удивляться, орден создан и финансируется купцами Любека, а слово Teutonicorum в переводе с латыни означает «германский». – Их интересует Белое море, где в большом количестве собирают жемчуг. Норманн подробно рассказал о своем пребывании в Любеке, о беседах с руководителями Ганзы. Объяснил причину, по которой решился нарисовать карту трех континентов и отвлечь внимание от Русского Севера. Итальянцев совершенно не затронул патриотический порыв защиты русских земель. Зато желание отвлечь внимание от своего замка они сочли достойным похвалы. Вместе с тем и Антонио, и Ахилл подтвердили невозможность океанского плавания на ганзейском когге. – Я им посоветовал построить более крупный парусник на три мачты, – похвастался Норманн. – Размеры здесь совершенно ни при чем, – рассмеялся Ахилл. – Колумб достиг Америки на крошечном паруснике. – Про каравеллу Колумба я ничего не знаю, но когг произвел на меня хорошее впечатление, прочный кораблик. – Суть не в прочности, а в мореходности. Я его осматривал в Новгороде, примитивное судно для прибрежного плавания. – Хорошо, я не понимаю в судостроении, но хочу построить корабль для плавания в Америку. Что требуется изменить? – Выкинуть рулевое весло и поставить стационарное перо руля с увеличением площади в нижней части. – С веслом понятно. А почему низ встроенного руля должен быть большим? Вода везде одинаковая. – Волны разные, судно не должно терять управление при выходе кормы на гребень волны. – Ну, это пара пустяков, совсем несложная задача. – Не спеши, Норманн. Тебя не настораживает, что паруса когга и драккара практически одинаковы? – Ну и что? – А то! Это парус для реки или озера. Или ты собираешься перейти океан на веслах? – Норги на драккарах добирались до Флориды! – Пара пустяков, сначала остров Медвежий, затем вдоль кромки льда до Гренландии, а там плыви до Южного полюса. – На юге материк, драккар придется цеплять к собакам. – Каким собакам? – К ездовым. – Не шутишь? Лошади, верблюды, ослы, слоны – это понятно. Но собаки! Они что, огромные? – Чуть больше волков. Ты мне лучше про парус объясни – где соль проблемы? – Парусное вооружение должно учитывать различные погодные условия, а здесь тупо ветер в задницу или весло в руку. – Понял, здесь я кое-что смыслю. Это все? – Должен быть бушприт и высокая крепкая корма. – Бушприт понятно, дополнительные паруса, скорость и прочее. А корму зачем задирать? – Ничего тебе не понятно! Что ты сделал во время шторма? – Датского боярина ограбил. – Грабил ты во время стоянки у берега, куда приткнулся из-за сильного ветра. – А что прикажете делать? Ветер по воде пену гнал! – А в океане где спрячешься? – Плавучий якорь сброшу! – Норманн вспомнил перечень обязательного аварийного имущества. – И что изменится? Что с плавучим якорем, что без оного будет твой когг кувыркаться по волнам. – Да? Как же надо поступить? – Твой век сплошных механизмов. У вас и горшки уже механические? – Дождись следующего портала и проверь, тебе понравится. – Заинтересовал, расскажешь о том, как вы там жили? – Как жили, так и живем, это я один такой вляпался в дичь непроглядную! – Я серьезно. – И я серьезно. Расскажу, ты будешь читать послания Антонио, а я буду диктовать мемуары о достижениях своего времени. – Люди научились летать? – встрепенулся архитектор. – Перелеты стали обыденным способом передвижения. На Луне были, к полету на Марс готовятся. Глаза итальянцев загорелись жаждой познания далекого и, возможно, достижимого будущего, однако Норманн остудил повторным вопросом: – Так что там не так с плавучим якорем? – Во время шторма его сбрасывают с кормы, а на бушприте поднимают маленький парус. – Теперь понятна причина высокой надстройки, ветер держит судно поперек волны. – Еще одна ошибка. На корме не самостоятельная конструкция, а продолжение корпуса. Надстройки делают на самом верху. – Капитанскую каюту, – блеснул познаниями Норманн. – Площадки для стрелков! Атаку надо отражать до того, как пираты заберутся к тебе на палубу! Разговор перешел на тему самолетов, электричества, поездов и прочих обыденных для двадцать первого века вещей. Кроме искренней заинтересованности были и уточняющие вопросы, которые ставили в тупик. Как объяснить, почему летит самолет, если и сам этого не знаешь. Крыльями не машет, двигатели чего-то там крутят – и полетели. А что такое двигатель и как он работает? Устав объяснять, Норманн посоветовал разобрать мотор одного из грузовиков, что стоит у портала. Ганзейский когг непригоден для океанского плавания, это более важная тема, которая в равной степени касается всех – и Норманна, и итальянцев. |