Онлайн книга «Побочный эффект»
|
Атака с ходу не пройдет, преимущество в одного человека слишком мало. И поможет ли оно? Но дело есть дело, надо стребовать ответ с чужаков и выяснить, кто они и откуда. Бербек думал так или почти так. Это читалось на его лице, да и не могло быть иных мыслей у воина. Не о дуализме же мира он рассуждал! – Кто такие? Почему в землях барона Хорнора без разрешения? Даже разрешения! Визу бы еще спросил. – Мирные путники. Шли с караваном торговца Асохи, теперь едем одни в Догеласте. Едем мирно, никого не обижаем, ваши порядки чтим. – Асоха – это который хординг из Ломенгарса? – Верно. – Где он сам? – Повел караван в Тиаган. Бербек задумался. Асоху он знал, уже проще. И поселок этот мы не тронули – еще один плюс. Но что дальше? – Назови себя, – потребовал Бербек, – и скажи, кому ты служишь? Конечно, свое настоящее имя я назвать не мог. По той простой причине, что не исключен вариант, когда имя дойдет до ковбоев. А так как Артемов в Асалентае быть не может, это засветит нас выше крыши. – Темалл, – ответил я. Теммо – это мрак, тьма. Алл – большой. «Большой Мрак» – так звучит перевод имени. Обычно подобным образом хординги кличут грозу моря – венсрама (акулу). Есть сходство и с моим именем, меня часто называли Тём. – А как тебя зовут? – Бербек. Я служу барону Хорнору, хозяину этих мест. А кому служишь ты? – Тому, кто платит больше. За мое умение, за мой меч, за мою кровь. – Наймит, – нахмурился Бербек. – Вы все? – Да. Это мои люди. Дружинник замолчал. А мог бы задать еще сотню вопросов, дабы выпытать все обо мне и главное – узнать не служу ли я тем, кто напал на земли барона. Но дружинник не следователь, много болтать не умеет. – Откуда приехали? – С полудня. – Ехали через Гатьяну? – Что? – Поселок на той стороне леса. Если вы с полудня, проехать мимо Гатьяны не могли. – Значит, Гатьяна? Да, мы были там. Но до нас там побывал кто-то еще. Поселок разорен, есть убитые и раненые. Один дом сгорел. Бербек глянул на своих. Судя по всему, новость его не удивила. – И кто это сделал? – Не знаю. Когда мы приехали, напавших не было. Заезжать мы не стали, ушли. – И много убитых? – Видели троих. И несколько покалеченных. – А остальные? – Бабы ходили, да два мужика, – вспоминал я. – В Гатьяне жило пять семей. Десять хозяев, бабы, дети… Четыре десятка всего! А ты говоришь, что там всего десяток. – Что видел, то сказал. Взгляд Бербека скользил по нашей одежде, по оружию. Искал следы недавнего боя и грабежа. Но не находил. Слишком мало вещей при нас, для добычи недостаточно. Непохожи мы на грабителей. Но подозрения все же были. Подошел староста поселка. Кося взглядом на нас, поздоровался с Бербеком. – Что они делали здесь? Угрожали? – Нет, господин Бербек! Они приехали мирно. Купили зерна и мяса. – А чем заплатили? – перебил его Бербек. Староста с великой неохотой показал серебро. Бербек протянул руку и староста вложил в нее овал. На его лице были испуг и обида. Хоробник мог и отнять серебро, хотя это не по правилам – только барон или его человек может собрать налоги. Но что возразить хоробнику? У него топор и копье. У него сила. – Щедрая плата, – протянул Бербек, вертя серебро в руке. – И это за зерно и мясо? Где вы взяли такое? Мне надоели расспросы этого парня, но я держался, понимая, что ссора с местными невыгодна. Однако всему есть предел. И если этот холуй баронский решил показать, кто здесь хозяин, то может получить ответ. Вопрос в том, выгодно ли нам давать урок вежливости этому наглецу? – Во всяком случае, не в Гатьяне, – буркнул я. – И заплатили мы не старосте, а его хозяину. Он и спросит, если надо, – что и как! А староста отдаст ему серебро. Я отвел от набольшего удар и заставил Бербека шевелить извилинами. Возьми он серебро, его могут обвинить в краже. И тут не прокатит отговорка – взял, чтобы передать. Если я правильно понимаю образ мыслей здешних дворян, посягательство на священное право собирать налоги с подвластных земель карается смертью. Да и Бербек знает. Но сейчас рискует. * * * Видимо хоробник это и сам понял. Ощерил рот в ухмылке, показал желтые зубы, бросил серебро под ноги старосте и повелительно произнес: – Вы поедете с нами! Верно, барон решает все. Вот пусть и решить, как с вами быть. Может повесить, может головы отрубить… Стращал Бербек, мстя за серебро. И рисковал. Если мы дворяне – наглому воину несдобровать. А если нет? На земли барона напали, тут не до политеса, хватай всех, там разберутся. В наши планы визит к барону не входил. Это и задержка, и опасность влипнуть в переделку. Черт его знает, что там решит барон. Будет ли устраивать разбирательство или просто захочет убить. Здесь он полновластный хозяин, его слово – закон. – Где твой хозяин? – спросил я, еще не решив, как быть. – А зачем тебе? – усмехнулся Бербек. – Ты, чернь! – вскипел я, посылая коня вперед. – Как разговариваешь, холоп! «Холоп» на местном языке звучит «каянта». А дерьмо – кянтаа. Созвучные слова с минимальным отличием. Вот я и произнес каянта почти как кянтаа, сократив звучание. Вроде и оскорбил, но не сосем. Однако Бербек намек понял верно. Побурел лицом, глаза превратились в узкие щелочки, на скулах вспухли желваки. Рука потянула из петли топор. Оскорбленный незнакомцем в присутствии подчиненных и старосты, он готов был напасть и упустил из виду тот факт, что я стою вплотную к нему, защищенный его телом от ударов дружинников. Как и Михаил. А Макс и Виктор успели отъехать чуть дальше и были готовы атаковать увлекшихся ссорой дружинников. Не давая Бербеку раскрыть рта, я заговорил полушепотом, заставляя того склонить голову, чтобы разобрать слова. – Хочешь, чтобы мы встретились с бароном, – встретимся! Скажи, где он, и сами найдем. А хочешь – укажи путь. Но будешь языком трепать – отрежу вместе с головой! Понял, чернь?! Лицо хоробника стало и вовсе черным. Но рука так и не вытащила топор. Верный пес своего хозяина, он не осмелился решать за него. Что мы не простые наймиты, уже ясно. А поспешишь – можно и получить на свою голову немилость барона. Пусть уж лучше он решает. – Я провожу вас к барону, – прошипел Бербек. – Но если он решит убить вас, я лично отрежу каждому голову! |