Онлайн книга «Правила чужой игры [= Даром только смерть ]»
|
Система награждения в этом мире имела совсем другие принципы и была построена не на множестве различных знаков – орденов и медалей, а одном. Основная награда, знак отличия, – прямоугольник размерами немного больше орденской планки. Он вручается всем участникам войны или боевых действий. Если человек служил в боевых частях – знак цвета хаки, если в тыловых частях и штабе выше полка – зеленый. Тем, кто неоднократно проявил себя в бою и участвовал в опасных операциях, на знак добавляют поперечную полосу красного цвета. Опасная операция – это и атаки в составе штурмовых отрядов, и бои в обороне, и выполнение задания в тылу врага. Если воин получал такую полосу трижды или если совершил особый подвиг, а также если это происходило неоднократно – на знак добавляют небольшую звездочку золотого цвета. В принципе это аналог нашей Золотой Звезды Героя. Если человек служил в штабе и участвовал в разработке и обеспечении важной операции – ему на знак добавляют серебряную полосу или звезду, в зависимости от заслуг. За отличие в тылу на знак добавляют желтую полосу. Ранг у полос и звезд разного цвета одинаков. Вот и все. Никаких других наград и отличий нет. Остальное – премии, материальные поощрения, увольнительные, отпуска. Столь малый ассортимент наград диктует и отношение к ним. Льготы в налогообложении, в оплате жилья и учебы, пользовании транспортом и некоторые другие. Человек, имеющий золотую или серебряную звездочку, может рассчитывать и на полное освобождение от налогов, и на льготные условия по многим позициям. Потому что иметь такую звезду – значит совершить нечто невозможное. После Второй мировой в Ругии звезду имели девятьсот с небольшим человек. У ста сорока семи их было две, и только у одного – три. Когда я узнал, кто он, то особо и не удивился. Маршал Жуков. Немногим меньше значила и красная полоса. Сам цвет говорит за себя – цвет крови. «Звездочек нам не дадут – это слишком, – размышлял я, шагая к базе. – А красные полосы мы заслужили. Как минимум. Премии, поощрения не в счет, их и так много…» С наград мысли свернули на насущные проблемы. Новые операции, формирование батальона, подготовка состава… Погруженный в размышления, я почти дошел до ворот базы, когда мимо проехала «милкада» – небольшая легковушка вроде нашей «восьмерки». Белая машина встала на стоянке, из нее вышла молодая девушка в белом брючном костюме, с сумкой на плече. Убрав ключи и поправив ремешок сумки, она пошла к воротам. До нее было метров тридцать, и шла она впереди, но я моментально узнал визитершу. Дора Гонтанова, журналистка и ведущая передачи «Хроники Зоны». Моя хорошая знакомая и бывшая, хоть и недолго, любовница. Чего она здесь делает? Движимый любопытством, я догнал ее и тронул за рукав. – Да? – обернулась она. На меня в упор взглянули голубые глаза цвета утреннего неба. Она меня не узнала. Второй раз. Хотя сейчас я был в гражданской одежде, без кепки. Ее взгляд стал строгим, а вид неприступным. Решила, что хочу познакомиться. – Что вам, молодой человек? – Здравствуй, красавица. Судя по твоему виду, ты так и не узнала меня? У женщин глаз все же наметан лучше, они способны увидеть больше мужчин. Изменение прически и внешнего вида не сильно их смущают. Дора несколько секунд пристально всматривалась в мое лицо, потом охнула и закрыла рот ладонью. – Боги!.. Быть не может… – С каких пор, Дора, ты веришь в богов? – Нэд? – сдавленно всхлипнула она. – Живой?! – А ты меня похоронила? – Нэд! – Она почти упала мне на грудь, судорожно обхватила руками. – Как же так? Я ведь думала, что тебя убили… На ее глазах выступили слезы, губы слегка задрожали. Вид неприступной красавицы пропал, передо мной стояла прежняя девчонка – шальная звезда журналистики, импульсивная, по‑прежнему боевая и решительная Дора. – Как ты попал сюда, ведь ты уехал с водителями? – Это долгая история. – А что делаешь здесь? – Живу. Она отпустила меня, отошла на шаг, разглядывая с ног до головы, словно отыскивая ответ на вопрос. – Я просто глазам не верю, Нэд. – Меня зовут Артур. Она опять прижала ладонь ко рту. Прошептала: – Вспомнил? – Да. – Ну пойдем. – Дора подхватила меня под руку. – Расскажешь мне все. Я до сих пор не могу поверить… – Да рассказывать особо нечего. Приехал, живу, работаю… кх‑м… помаленьку. Ты‑то как? Я видел тебя по телевизору несколько раз. Мы отошли с дороги, сели на скамейку. Дора еще не отошла от внезапной встречи, поминутно хватала меня за руку, словно невпопад, перескакивала с одного на другое. – …Я так и не смогла попасть туда второй раз. Не нашла машины, где ребята сгорели. – Это опасно. Лезть туда не стоит. – Да, мне так и сказали. Когда я приехала на студию, рвала и метала, кричала, что надо организовывать спасение. Еще с форпоста хотела поехать, но военные не пустили. Так и остались Тим с Рэмом там… Она тряхнула головой, сдерживая слезы, провела пальцами по глазам. Глубоко вздохнула, глянула на меня. – Ты‑то как? Ты сильно изменился, Нэд. Ой, Артур! Еще не привыкла… Знаешь… – Она запнулась, порозовела. – Я ведь замуж вышла. И тут же стрельнула глазами, проверяя мою реакцию. – Поздравляю. Кто он? – Один замечательный человек. Он не связан с телевидением… Работает в Девянске, у него бизнес. Прости меня, Артур, но я… не знала, что ты жив, тогда, после возвращения, было так паршиво, хоть вой. Я ведь хотела бросить все и уехать. А Костя помог. Поддержал, отговорил. Был рядом. И не настаивал… – Дора. – А? – Я рад за тебя. – Да? – Она вновь расцвела улыбкой. – Спасибо. Я ведь теперь руковожу программой. Сестра приехала, помнишь, я рассказывала? – Да. У нее ранение было? – Точно. Все давно прошло. Сейчас работает, помогает мне. Стала хорошим специалистом. Иногда участвует в показах мод. Популярна, сил нет. А год назад ее едва откачали. Когда о Тиме узнала… Дора махнула рукой, поправила волосы. – Давно это было. Сейчас все нормально. Работает, живет. Только одна. Никого близко не подпускает. Да! У тебя друг был, Мечислав. Мы с ним вместе на форпост приехали. А потом он пропал… – Мечислав погиб, – глухо произнес я, глядя в сторону. Боль еще не прошла. – Давно. Она охнула, испуганно глянула на меня. – Как же так? Ведь мы спаслись… – Бывает такое. |