Онлайн книга «Правила чужой игры [= Даром только смерть ]»
|
– Я тебя, щенка, урою! – Руслан подошел почти вплотную, на расстояние вытянутой руки, сгорбил могучие плечи и поднял правую руку для замаха. Возможно, о боксе и рукопашке он слышал, но этим знакомство и ограничил. Мощные мышцы и опыт уличных схваток позволяли ему не обращать внимания на всякие там единоборства. – Знаешь, а я здесь совсем ни при чем, – спокойно сказал я, уже прикинув, что и как стану делать, если это чудо акселерации не тормознет. – Ты ошибся. – Ссышь, щенок! Раз! Кулак правой руки полетел к моей челюсти. Большой такой кулак, не меньше грейпфрута. Два! Моя рука пошла навстречу. Предплечье ударило по его локтю, отбрасывая в сторону. Это больно, когда вот так – на встречных курсах и по конечности. Очень больно. Три! Каблук правой ноги достиг ширинки на джинсах противника. Все простенько и незатейливо. И действенно. Руслан с криком согнулся пополам, зажав руками больное место, потом упал на колени, подставляя затылок под удар. Но я ударил опять правой ногой. Подъемом стопы по лицу. И здоровяк отлетел назад, разбрызгивая кровь из превращенного в лепешку носа. Стас отомщен. – Эй, ты! – Охерел! Чего делаешь?! Подоспели приятели Руслана, один тут же наклонился над потерявшим сознание товарищем, второй с ходу попер на меня. Но, не добежав пару шагов, встал. Он был практически трезв и потому быстро соображал. Соображал, что драка ни к чему не приведет. И потом, пример Руслана его не вдохновлял. – Зачем бил? Он же ошибся! – крикнул он, глядя, как второй прилагает усилия, чтобы приподнять Руслана. – И что? Дать себя избить? Я смотрел на парня, но глазами держал все вокруг. По привычке. И увидел, как от дверей на хорошей скорости стартует Светлана – до нее только дошло, что произошло. – Ру‑усланчик! И тут же как по команде из коридора выскочили охранники. А из‑за угла здания медленно и величаво вырулила патрульная машина полиции. – Если с ним хоть что‑то будет, – проговорил стоявший рядом со мной, – мы тебя достанем. Девчонка и второй приятель совместными усилиями посадили Руслана на асфальт. Тот пришел в сознание, но еще ничего не соображал и норовил упасть обратно. – Ты понял? Я проследил, как полицейские вылезли из машины, и перевел взгляд на говорившего. В голове легонько зазвенело – подступала привычная уже ярость. На молокососов, на идиотизм ситуации, на себя – надо было раньше линять. – Ты доживи до «потом». – Тембр голоса пошел вниз, и я с трудом взял себя под контроль. Потому что уже хотел прибить этого засранца. В этот момент к нам подошли полицейские. – Капрал Махонич. – Высокий крепкий патрульный козырнул, глянул, как облепившие Руслана товарищи и Светлана пробуют привести его в чувство, и спросил: – По какому поводу драка? – Так… Мальчик ошибся целью. – Да? Здорово ошибся. Ладно, свидетелей много. Документы есть? И тут же скомандовал напарнику: – У них проверь. Я вздохнул, нехотя вытащил «корочки», развернул их и поднес ближе к капралу. Тот посветил фонариком, пробежал глазами по строчкам. Мигнул, бросил на меня быстрый взгляд и прочитал еще раз. Вник. – Виноват. – Бросил ладонь к кепке, посерьезнел лицом. – Извините, накладка вышла. – Ничего, капрал. Все правильно. Махонич глянул на напарника. Тот просматривал документы у компании, что‑то выговаривал одному из парней и кивал на Руслана. Богатырь еще толком не пришел в себя. – Что там, Олаф? – Чистые. У двух ничего нет. – Ладно. А этот как? – Никак. Надо в больницу отправлять. У него сотрясение точно. И травма. – Олаф понизил голос. – В паху. – Ясно. Махонич бросил в радиостанцию несколько слов, скомандовал, чтобы напарник переписал паспортные данные у всех, и повернулся ко мне: – Заявление будете писать? – Да… – помедлил я с ответом. – Иначе этот дурак сам накатает. – У вас чистая самозащита. Могли и прибить его. – Мог. Но зачем? – Вы где остановились? – В гостинице… – Я назвал адрес. – Вас устроит, если утром подъедет наш дознаватель? Часов в девять? – Нормально. – Разрешите идти, господин майор? – Да. Действуй, капрал. Я отошел в сторону, заметил, что правая брючина испачкана кровью, и чертыхнулся. Надо застирать. У дверей капрал Махонич разговаривал с официанткой, энергично жестикулируя. Ванда внимательно слушала. Вид у нее был довольно ошеломленный. Охранники молча отошли в сторону, давая дорогу. Глаза у обоих квадратные – видели, как патрульный дважды козырнул мне. Холодная вода легко смыла кровавые пятна с ткани. Простояв пару минут возле обогревателя, гнавшего горячий воздух, я подсушил джинсы и вышел из туалета. Чувствуя сухость во рту, взял в небольшом баре банку тоника и в три глотка опорожнил ее. – Извините, – вдруг раздался за спиной женский голос. Я повернул голову. Рядом стояла официантка Ванда. Взгляд у нее был несколько испуганный и донельзя любопытный. – Вы… вы тот самый Оборотень? Правда? – Кто? Она покраснела, опустила голову, но тут же подняла вновь, пытливо заглянула в глаза. – Мне Богдан сказал… Что вы тот Оборотень с полуострова. «Эх, капрал, язык надо за зубами держать… Или не смог отказать своей подружке?» – Что это вас так интересует? Здесь же о Зоне знают только по газетам и компьютерным играм. Ванда охнула, прижала ладонь ко рту. – Правда Оборотень… Теперь Руслана убьете? – Как? Что за бред, красавица? У вас тут принято пугать гостей? Девчонка покачала головой, не отрывая взгляд от меня, потом спросила: – А вы… вы скоро уезжаете? – Да. Хватит с меня гостеприимной столицы. Поеду домой. Там люди мирные, тихие. На прохожих не нападают. Я кивнул ей и двинул к выходу, усмехаясь про себя. Неплохо провел последний вечер в Арланде. Будет что вспомнить… И надо завтра сказать дознавателю, что не настаиваю на заведении уголовного дела по всей строгости закона. Хватит с этого Руслана увечий. Судя по тому, что его долго не могли привести в чувство, самая ценная деталь организма явно вышла из строя. Надолго… Последующие за праздниками дни были наполнены предстартовой лихорадкой и вполне естественным мандражом пополам с нетерпением. Батальон готовился к первой операции, которая не могла быть комом. Просто не имела права. |