Онлайн книга «Правила чужой игры [= Даром только смерть ]»
|
– Что у них? – спросил я у Кантина. – А? – Влад повернул к нам голову. – Похоже, они начали выяснять отношения друг с другом. Бардак. – Отлично. Тогда начинаем… Я проверил оружие, подождал, пока Влад отдаст распоряжение, и сказал стоявшему рядом Алану: – Я иду внутрь после наших. Ты останься здесь. – Командир. – Алан поправил автомат на плече и качнул головой. – Я с тобой. Если что – мне голову оторвут. – Кто? Алан повел глазами на Влада, усмехнулся. – И одного хватит… – Так… Запомни, командую я. Приказы отдаю я. Кто кому голову будет отрывать – тоже решаю я. А эту крутую компанию потом предупрежу, чтобы не усердствовали в охране начальства. Алан промолчал, но по нему было видно, что он не согласен. – Ладно, хрен с тобой. Идем вместе. Ролка мой, если выживет. На тебе – обеспечение нашего тет‑а‑тет. – Понял… – «Вертушка» готова, – доложил Влад. – Все. Поехали! Через минуту над головами на высоте полусотни метров пролетел вертолет Ми‑8. Рев моторов заглушил все звуки, кое‑кто в оцеплении присел, испуганно глядя вверх. В здании шум, конечно, услышали и теперь ломали голову, в чем дело. – Эй, Ролка? – проорал в мегафон Влад, когда вертолет отлетел в сторону. – Слышишь? Это заказанная тобой «вертушка». У меня приказ Оборотня – мы отпускаем твоих людей, а ты сейчас выпускаешь заложников и сам выходишь без оружия. Понял? О вертолете я Ролке и не говорил, так что подобный поворот дела поставит его в тупик. А его люди обрадуются – их вроде как выпускают. Опять внутренний конфликт и пауза, чтобы принять решение. И вот сейчас… – «Куб», Ролка в окне второго этажа, в угловой комнате! – «Куб», двое боевиков выглянули в окно. Заложников не вижу. Вертолет как раз сделал новый виток и опять завис над зданием. – Всем! Штурм! Разом ахнули восемь гранатометов, запуская газовые гранаты внутрь комнат. Следом улетели светошумовые гранаты, способные вывести человека из строя на довольно долгий срок. Правда, вместе с бандитами выйдут из строя и заложники, но это уже мелочи. Два мощных взрыва – складские ворота и дверь запасного выхода сорвало с петель. Дым еще не начал распространяться по воздуху, а внутрь уже влетели штурмовые группы. Еще одна, сидевшая под окнами, разом подняла и приставила к стенам лестницы. По ним бойцы проникли на первый этаж. А с «вертушки», зависшей над крышей, прыгали бойцы еще одной группы. Бандиты, хоть и ждавшие нападения, не были готовы к такому повороту событий. Сначала переговоры и мой ультиматум, потом жаркий спор и новый разговор, угроза Оборотня, выяснение отношений и вдруг – новое предложение и «вертушка» в качестве приза. А затем – вновь спор. Как ни крути, но бдительность и внимание притуплены. Реакция на штурм запоздалая и оттого не эффективная. Вдобавок снайперы сразу вывели из строя трех боевиков. Едва штурмовая группа исчезла в дверях, я рванул следом. Коридор, поворот, двери, лестница и опять коридор. Я взлетел по ней за две секунды, сканируя обстановку вокруг, но никого, кроме трех трупов боевиков, не обнаружил. Где‑то в стороне и на первом этаже еще гремели выстрелы, но это уже эпизодически. Запищала радиостанция. – Артур! Все, дело сделано! Восемь трупов, один раненый. Заложники на складе и в кабинете директора. Все целы, но оглушены и в шоке. – Где Ролка? – На втором этаже, в угловой комнате. Ранен в ногу. Пока жив. – Понял, иду. Вызывайте «скорую» и выводите людей. …Ролка действительно был жив. Снайперы, зная, что я хочу лично с ним «побеседовать», стреножили боевика, но не убили. Он сидел на полу с простреленным насквозь бедром под охраной бойца и сжимал руками раненую ногу. – Иди, – сказал я бойцу и сел напротив Ролки. Выглядел он неважно. Похудевший, осунувшийся, с трехдневной щетиной и грязным, в разводах лицом. Глаза горят, губы закушены – ногу раздирало от боли. – Привет, корешок! Долгожданная встреча… – Ты – Оборотень? Слова давались Ролке с трудом, но он держал фасон. Не стонал, не клянчил. И говорил почти спокойно. – Где моя семья? – У нас. Живы‑здоровы. – Да? – Да. Никаких пыток и избиений. Я тебя взял на понт. – А я поверил… – Так и было задумано, – кивнул я. Ролка замолчал. Руки, сжимавшие бедро, побелели от напряжения. Он пробовал остановить кровотечение, но сил не хватало. Брючина уже намокла и потяжелела. – Жаль, зацепили. Я хотел с тобой один на один. Как и обещал. – Не страшно? – Бандит с трудом усмехнулся. – Хотя ты вроде всегда выходил против пленных. Даже с оружием. – Против захваченных, Ролка. Есть разница. Пленных мы пальцем не трогаем. Под суд – и все. А захваченных в бою используем для повышения боеготовности подразделения… Ролка плюнул мне под ноги, злобно сказал: – Посмотрел бы я на тебя, если бы ты против меня… – У тебя никаких шансов. – Не уверен. – Зря. Вспомни Томаса. – Кого? – Забыл своего любимого гладиатора? Железный Томас. Которого завалили в раздевалке в твоей Прайде. Ролка наморщил лоб, вспоминая, потом спросил: – И что? – Ты нашел его без головы, разрубленным на две части. Как раз тем ударом, которому он так хотел научиться. – А ты откуда знаешь? – Дело в том, что расчленение провел я. – Ты? – Бандит недоверчиво хмыкнул. – Врешь… – Не вру. И его, и Ломика, и Дрына… – Так… значит, тот побег – твоя работа? – Точно. Ролка скрежетнул зубами, выругался. С ненавистью глядя на меня, крикнул: – И что теперь? В плен потащишь? Или как Томаса?.. Ну? Чего тянешь?! Я смотрел на него, пытаясь понять, что сейчас чувствую. Та ярость и ненависть, что были еще пять минут назад, исчезли. И эта мразь не нужна, и бить его незачем. А тащить с собой?.. Его все равно шлепнут. Чего время терять. – Ладно. Закончим балаган. Он смотрел на меня злыми глазами, не делая попыток отползти и вымолить жизнь. Знал, что невозможно. Черт, вот за что я уважал этих скотов. За умение принять смерть достойно! Хотя попадали и другие кадры, ползали на коленях и лизали руки. Но Ролка ползать не будет. |