Онлайн книга «Зюзюка и другие»
|
Он погладил мое запястье. – Егор, давай сразу договоримся. Мы только соседи, может, друзья, но не больше. – Что может быть больше дружбы? Хотя ты, наверное, права, лучше оставить все как есть, – как-то чересчур интимно произнес он. – Слушай, все хотел тебя спросить, что у тебя вышло с Юркой? – Отвечу вопросом на вопрос, можно? – Валяй! – Что бы ты сделал, если бы в доме твоей... женщины под вами сломалась кровать? Он фыркнул. – А что сделал Юрка? – Нет, скажи, что сделал бы ты? – Это что, тест? – Вроде того. – Купил бы новую кровать, в чем проблема? Так что Юрка-то сделал? – Не буду ронять его в твоих глазах. – Вот даже как! Ой, щиплет! – Ничего, тебе не привыкать. – Это правда. Что-то Виталий Маркович загулялся с Себастьяном. А, между прочим, Юрка, по-моему, решил, что у нас с тобой роман. – Пусть, мне не жалко. – Ты его любила? – Да нет, это было так... от одиночества... Вернулся Виталий Маркович. – Он хорошо погулял, все дела сделал, утром можно не спешить на прогулку. Ладно, я вижу, ты под надежным присмотром, Егор. – О да, но это не то, что вы подумали, Даша просто мой друг. – А я уж хотел спросить, не оставить ли Себастьяна на площадке. – Кошмар! – засмеялся Егор, – из-за этого пса весь подъезд в курсе моей личной жизни. Славный дядька ушел. – Ладно, Егор, вроде все нормально, я пойду. Хорошо, что завтра воскресенье. – Спасибо, подруга, я рад, я очень рад, что у меня такая соседка. Еще раз спасибо за все. Он встал, чтобы меня проводить, и уже в прихожей вдруг громко вскрикнул и схватился за меня. – Что случилось? Я на секунду даже подумала, что он притворяется, чтобы все-таки затащить меня в постель, но мне тут же стало стыдно. Он побледнел, на лбу выступил пот. – Что, Егор, что? – Спина! Старая травма... Прости... Боль жуткая... – Егор, «скорую» вызвать? – Да нет, они не помогут. Достань, пожалуйста... Хотя нет, сперва я должен лечь... Помоги мне. Я помогла ему дойти до кровати. Она была не слишком широкой и ничем не напоминала ложе разврата, скорее какой-то одр, жесткий, как доска. Он лег, едва сдерживая стон. – Даш, пожалуйста, дай стакан воды. И достань из того ящичка красные таблетки в баночке. – Эти? – Да... Ох черт, как не вовремя... Я должен ехать в Инсбрук... Какая, к черту, поездка, плюну... Боль жуткая... Сволочи... Жалко, ты им башку не разбила своей азалией... – Егор, может, все-таки вызвать кого-то? – Ночью? Нет. Завтра я позвоню своему другу, он классный хирург... Ему свято верю, а пока... Ничего, сейчас полегчает, таблетки сильные... Да, мне-то повезло с соседкой, а вот тебе с соседом... – Ничего, бывает... – Небось думаешь, а каково его бабам на таком жестком ложе... – Егор, поверь, я о твоих бабах вообще не думаю. И если б ты о них меньше думал, жил бы спокойнее. – Ты права, но... Ничего, время так быстро летит! Не успею оглянуться, как уже старость, импотенция... – Кто о чем, а вшивый о бане! Знаешь, мне недавно рассказали анекдот, он довольно длинный, но суть его, собственно, в одной фразе. Разговаривают мальчик и девочка, лет пяти. Девочка хвастается: «А мне купили новую куклу!» Мальчик отвечает: «Зато у меня есть пиписька!» И чем бы девочка ни хвасталась, мальчик неизменно отвечал: «Зато у меня есть пиписька!» На мой взгляд, это очень точно передает вашу мужскую суть! Он поморщился от боли, но все-таки рассмеялся. – Ты не до конца рассказала... Девочка ведь, в конце концов, отвечает: «Подумаешь, вот вырасту, у меня этих пиписек будет сколько захочу!» И это в известной степени отражает женскую сущность. – Что ж ты молчал, что знаешь анекдот? – Хотелось послушать твое толкование. – Тебе полегче? – Да, ты умеешь заговаривать зубы... Ладно, иди, ты уж с ног валишься... – Утром вывести Себастьяна? – Посмотрим, может, и сам смогу... Спасибо, ты золото, не зря я всегда любил рыжих... Я теперь всегда буду рыжей, решила я. Дома я вспомнила о Зюзюке. Интересно послушать ее комментарии в пятом часу утра. – Привет! Зюзюка молчала. – Зюзюка, ты спишь? Что скажешь? – Скажу, что ты дура! – Почему? – Мужчины не любят, когда женщины их спасают. – А что, лучше было бросить его на произвол судьбы? – Это бабы всегда влюбляются в своих спасителей, а мужчины нет. – Но ведь Егор нам все равно не подходит. – Ну, ребеночка сделать сгодился бы... – Зюзюка, тебе не стыдно? Ты должна обо мне заботиться, а ты все о себе. – Я о тебе и забочусь, чтобы у тебя мужчина был, а ты все время попусту тратишь, с девками своими на работе лясы точишь! Вот взять Алину вашу, что это такое: «Ни за что мужика в дом не пущу, чтобы и духу его в моем гнездышке не было, а переспать у него можно, а если нет, в гостинице». Это куда мир катится? Это на что похоже? И ты не лучше... третий месяц постель пустая, а время твое идет... – Ладно, разберемся. Мне не к спеху! – К спеху, к спеху, ты что себе думаешь? В мое время в сорок лет помирали уж, внуков имели, а ты только жить собралась? Ты бы к доктору, голуба, сходила, может, и деток-то поздно заводить, может, и стараться незачем... Ишь ты, не к спеху ей! – Зюзюка, ты с ума не сошла? – А мне не с чего! Где у меня ум-то, а? Это ты вон умная, только ничего не понимаешь! И чего ты меня в такой час потревожила? Скоро уж петухи... – Слушай, Зюзюка, а ты вообще кто? – Зюзюка. – Нет, я имела в виду – что ты такое: нечисть, добрый дух, домовой? – Я Зюзюка, а ты дура! И она больше не отвечала на мои вопросы. Ну и пусть, устала я от нее. Утром я увидела в окно, что Себастьяна выгуливает Виталий Маркович. Значит, Егору не лучше. Как глупо, я не знаю его телефона, а он моего. А звонить в дверь – только тревожить. Не буду. И я занялась уборкой. Какое удовольствие убирать новую квартиру, как вспомню свое отчаяние в родительских хоромах, превратившихся в результате в дом Эшеров... А тут полтора часа – и готово. И права, бесконечно права Алина – не надо пускать в дом мужиков, ох не надо! Но я уже чувствовала какую-то ответственность за Егора. И позвонила Эмилии. |