Онлайн книга «Зюзюка и другие»
|
– Можешь себе представить, я должна была говорить: «Элвис Пресли откинул копыта в таком-то году...» Как тебе такое нравится? – И ты отказалась? – с замиранием сердца спросила я. – А ты полагаешь, я могу так низко пасть? Разумеется, отказалась. А ты бы согласилась? – Я бы с превеликой радостью! – Ты с ума сошла! – А чем это хуже ликующих репортажей об успехах советской промышленности или сельского хозяйства? По крайней мере Элвис Пресли и в самом деле откинул копыта. Это правда, и ничего, кроме правды. А уж в каких выражениях сообщать эту правду, мне абсолютно все равно. Хоть в матерных. Умоляю, сведи меня с этими людьми. Несмотря на неподдельное возмущение, просьбу мою она выполнила. И я своим глубоким, поставленным в Школе-студии МХАТ голосом стала произносить в эфире весьма причудливые сленговые тексты, которые поначалу редактору даже приходилось мне переводить. Но меня это только забавляло. Моя закадычная подруга Натэлла чуть не врезалась в столб, когда в машине услыхала по радио, как я читаю этот текст. У нее случилась форменная истерика от хохота. Зато мой братец Гера позвонил вечером и сказал: – Лёка, передай своим патронам, что это гениальный ход! У них большое будущее. Мои студенты в диком восторге. Торчат и тащатся. Вот так я вернулась к любимой профессии и, должна сказать, полюбила ее еще больше. Теперь я зачастую сама пишу свои тексты, черпая новые словечки и обороты из лексикона внучки и ее окружения. Наша студия располагается в здании бывшего заводского профилактория, а недавно в это же здание въехал новый дециметровый телеканал и во дворе стало так тесно, что даже пешком пройти проблема, не то что припарковаться. За мной всегда присылают машину, и шофер Вася, въезжая во двор, матерится так виртуозно, что я только диву даюсь. У меня даже создается впечатление, что он своими матюгами разгоняет плотные ряды машин, так что ему удается каким-то образом вклиниваться между ними. – Ты уж извини, мать, но без этого разве ж по Москве проедешь? Я только смеюсь в ответ. Он хороший парень, Вася. А в борьбе с московскими пробками все средства хороши. Например Натэлла, женщина с тонким музыкальным вкусом, однажды повергла меня в шок. Мы с ней попали как-то в пробку на Ленинградском проспекте, она тяжело вздохнула, поменяла диск в магнитофоне и вдруг врубила Верку Сердючку. Я чуть из машины не выпала, а подруга объяснила: – Понимаешь, при пробках помогает, как это ни дико! Вот, смотри, что я говорила! И в самом деле, пробка начала рассасываться! – Но как тебе в голову пришло такое купить? – полюбопытствовала я. – Это не мне, а Датико. Датико был ее любимым племянником. Я хотела было посоветовать этот способ Васе, но потом решила, что его виртуозный мат для меня приятнее. Зарплату у нас выдают в конвертах. Вскрыв его, я обнаружила некоторую прибавку. Приятный сюрприз. – Ошибки нет? – поинтересовалась я на всякий случай. – Нет-нет, все правильно, – успокоила меня бухгалтерша. Надо бы чем-то порадовать Стаську, но угодить ей сложно, тем более что Ариадна заваливает ее тряпками, очевидно полагая их достойной заменой материнской любви. И я купила внучке коробку ее любимых конфет «Рафаэлло». Обожаю смотреть, как она их ест. Это целый ритуал. Ни чаю, ни кофе. Она садится в кресло, кладет свои длиннющие ноги на пуфик, двумя пальчиками берет конфету из коробки, подносит ко рту, потом, словно опомнившись, осматривает ее со всех сторон, нюхает, откусывает половину, закрывает глаза и долго-долго мнет языком во рту, наконец громко выдыхает: «Кайф!» – и бросает в рот вторую половину, но уже не смакует, а быстро проглатывает и облизывает пальцы. Интересно, что любые другие конфеты она ест только с чаем и без всяких фокусов. Как-то я ее спросила, почему, но она только плечами пожала: – Понятия не имею. Не успела я войти в квартиру, как позвонила Стаськина классная руководительница: – Леокадия Петровна, прошу вас выбрать время и зайти в школу. – Что-то случилось? – перепугалась я. – Пока нет, но поведение Станиславы... Да и вообще, учебный год только начался и еще можно кое-что сделать... Как-никак выпускной класс. – Но она же хорошо учится! – Она стала много пропускать, и, думаю, вы не всегда в курсе. – Прогуливает? – Да! – Я поговорю с ней. – Леокадия Петровна, если бы я не знала про ваши обстоятельства, я бы и внимания не обратила, но в данном случае... Девочка одна со старой женщиной... Прошу вас, будьте внимательнее. Хорошие оценки еще не все. Есть примеры, когда оценки отличные, а на деле ребенок отпетый... – Есть что-то конкретное или это так, общие соображения? – вскипела я. – Пока – общие! Но до конкретного может быть один шаг, – зловеще пропела училка. – Хорошо, я учту и непременно поговорю с внучкой. Спасибо за сигнал! Это очень мило с вашей стороны, – дрожа от бешенства сказала я. Идиотка не поняла иронии. – Ну что вы – это мой долг! – Я могу пока не приходить в школу? – Да-да, я надеюсь этого разговора будет достаточно. Вот же сука! Я и без нее боюсь за Стаську на каждом шагу, а она... Ну прогуляла девчонка урок, подумаешь, большое дело... Я и сама в юности прогуливала почем зря и ничего, выросла... Сейчас, конечно, совсем другие времена. Я-то, прогуливая, ходила в кино за двадцать копеек, а куда Стаська таскается? И с кем? Надо будет с ней поговорить. Хотя она меня совсем не боится. А вот Геру все же побаивается. Во всяком случае, прислушивается к его мнению. Гера – это мой брат, известный ученый и писатель-фантаст одновременно. Однажды я застала ее крутящейся перед зеркалом в купальнике с трусиками-стрингами, присланном Ариадной. Я знала, что она собирается на день рождения к однокласснику, который будут отмечать в бассейне. И ужаснулась: – Стаська, ты с ума сошла. Это же просто безобразие! – Ничего подобного! Очень даже клевый купальник. – Где ты видишь купальник? Невооруженным глазом его не разглядишь. – Лёка, ты устарела! – Естественно, я ведь твоя бабка. Но глаза и мозги у меня пока еще на месте. – Именно что на месте, вперед не двигаются. – Не хами! – Я не хамлю, просто констатирую факт. – Сейчас придет Герман, спроси его. – На фиг! Я все равно пойду так! – Прямо по улице так пойдешь? |