Онлайн книга «Реконструктор»
– В чем тут дело, Нойберт? Что это за человек? – Старший стрелок Красовски Макс, герр обер-лейтенант! Второй взвод пятой роты второго батальона Четыреста пятого гренадерского полка Сто двадцать первой дивизии вермахта! – Надо же! Четыреста пятый полк? Знаю-знаю… Как фамилия командира батальона? – Майор Рихард Бохентин, герр обер-лейтенант! Командир полка – полковник Фридрих Франек! – А как зовут командира взвода? – Лейтенант Карл Морт, герр обер-лейтенант! – Хм… На поляну между тем выходят остальные солдаты. Потихоньку вокруг нас собирается около трех десятков немцев. А офицер продолжает допрос: – Как вы попали в плен? – Наше отделение было направлено для расчистки дороги. Во время приема пищи на нас напали, бросили гранату… я очнулся уже в плену. Раненым, одетым вот в это… – кивком указываю на красноармейскую форму, которая сейчас на мне. – И документов у вас, разумеется, нет… – Нет, герр обер-лейтенант! В смысле – нет при себе! Возможно, они у кого-то из этих… – киваю на тела партизан. – Герр обер-лейтенант! – отвлекает его внимание один из солдат. – Мы ищем вот это? В его руках тот самый металлический ящик. – Благодарю вас, Ройтман, это именно то, что нам нужно. Все здесь? – Да, герр обер-лейтенант! Ага… все они тут. Это хорошо. Мне бы еще руки как-то развязать… – Мориц! – вспоминает офицер. – Вы что-то говорили о бомбе… – Это он крикнул, герр обер-лейтенант, – кивает на меня солдат. – Тот русский, что лежит на носилках, хотел что-то сделать, а он нас предупредил. Офицер вновь поворачивается ко мне: – Ну? Что вы на это скажете? – С вашего позволения, герр обер-лейтенант… – поворачиваюсь я к нему боком, показывая связанные руки. – А то мне даже в туалет самому не сходить… – Мориц! Лезвие ножа разрезает веревки, и я облегченно встряхиваю руками. – Разрешите показать, герр обер-лейтенант? Среди солдат короткое движение – двое из них берут на изготовку карабины. Пока в меня не целятся, но на это им хватит и двух-трех секунд. – Этот человек, – киваю на Петрищева, – их комиссар. У него при себе какой-то пакет, он тоже заминирован и может взорваться. – Откуда вы это знаете, старший стрелок? Ага, клюнул фриц! – Я все-таки просидел в плену достаточно долго, герр обер-лейтенант… Кое-что понимаю по-русски. Тайник тоже минировал он. – Там действительно много взрывчатки? – Нет. Всего одна тротиловая шашка. Он привязал ее к своему пакету. У него там была еще граната. Я неплохо разбираюсь в этом, герр обер-лейтенант. И видел, что именно он там сделал. – Зачем ему это было нужно? – Не знаю, герр обер-лейтенант. – Достаньте пакет. – Могу ли я попросить вас, герр обер-лейтенант, чтобы ваши солдаты отошли… ну хотя бы на несколько метров? Мало ли… мне ведь может и не повезти… По знаку офицера солдаты освобождают полянку. Вот и славно! Разминаю руки и делаю шаг вперед. За спиною отчетливо щелкает затвор… «Учти, Максим. Огнестрельное оружие очень опасно тому, на кого направлен ствол. Менее опасно тому, кто стоит рядом или сбоку. И почти безопасно всем, кто стоит сзади. А вот граната… – Сергеич покачивает головой. – Ее боятся все. Почти невозможно точно угадать, куда и как полетят осколки, как ударит взрывная волна. Можно предположить. С достаточно большой вероятностью – если знаешь взрывное дело. Но хорошо знают его немногие. Более того, чтобы выстрелить в кого-то, надо повернуть оружие в его сторону. А бросить гранату можно хоть за спину, никаких проблем, поворачиваться для этого не нужно. Именно поэтому граната в руках противника – равноопасна всем сразу…» Присаживаюсь на корточки перед Виктором. «Извини, друг. Но иначе у нас с тобою ничего не вышло бы. И твоя смерть оказалась бы напрасной, да и меня пристрелили бы походя. И все ребята остались бы тогда неотомщенными…» Осторожно приподнимаю полу шинели. Да… он почти все успел, свернул колпачок и намотал шнур себе на руку. А гранату прижал бедром. Стоило только рукой дернуть – и привет! Но не успел. И – к лучшему. Не успел он – успею я. Быстрый взгляд по сторонам – немцы стоят спокойно, кто-то даже присел, разбираясь в своих вещах. Все здесь? Будем надеяться… а вход в землянку чуть правее. Ну что? Начали? Рывок! П-ш-ш… – Не волнуйтесь, герр обер-лейтенант! Я брошу гранату в землянку, взрыв никого не заденет! Успеет он что-то понять или нет – теперь уже поздно. Все равно сделать что-нибудь уже не сможет. Да и я больше ничего не могу предпринять. Не вставая, рывком бросаю гранату в проем. Ну, теперь остается только надеяться на то, что детонирующий шнур, о котором говорил Петрищев, действительно есть и заведется от гранаты… Раз… Два… Три… А ведь я перед броском выждал пару секунд… Падаю ничком на землю. Четы… Р-р-р-а-х! Черный столб земли встает на месте землянки! Второй вымахивает откуда-то сбоку, расшвыривая солдат, словно картонные игрушки! Над моей головой с визгом пролетают какие-то предметы. То ли осколки, то ли камни и обломки бревен – сейчас не разобрать. Взрывная волна переворачивает меня и катит по земле. Ох и ни фига ж себе долбануло! Сиди я на корточках – так и улетел бы куда-нибудь в кусты… Блямс! Обо что это я так приложился? Зубы так и лязгнули! Егорыч… это об его тело я долбанулся башкой. А ведь у него ППД был! Я ведь именно с таким расчетом и присаживался, чтобы к нему успеть… если повезет. Своеобразное везенье получилось, но сейчас и это – более чем кстати. Вот он, командир партизан, даже не успел снять автомат с плеча. Ну что ж, будем надеяться, что за оружием своим он ухаживал и патронов у него достаточно – полный диск. Не вставая с земли, рву оружие на себя, поддается оно не сразу, словно партизан не желает с ним расставаться. Да твою ж мать! Все, автомат у меня в руках! На колено, взвожу затвор… Немцы где? Вот, слева кто-то шевелится… Да-дах! Есть один! Крутанувшись в сторону, перечеркиваю автоматной строчкой сразу троих, очумело мотающих головами и пытающихся встать с земли. Нет уж, парни, упали – так лежите! |