Онлайн книга «Черное солнце»
|
Издали взгляд замечал среди застройки вразброс строгие очертания улиц и переулков — напоминание о том, что когда-то в «Мак-Мердо» правил американский военно-морской флот. Ушли вояки — и, видать, порядок с собой забрали… Водитель постучал в заднее окошко кабины. — Вас где высадить? — прокричал он. — У церкви! — проорал в ответ Купри. — Так вы к Кудрявому? — Ну! Водила кивнул и отвернулся. Поддал скорости. На улицах «Мак-Мердо» было людно, антаркты копошились, как давеча «адельки», — таскали какие-то трубы, тянули пучки кабелей, меняли перфорированный настил на проезжей части, кучковались и обсуждали мировые проблемы. За домом со множеством антенн на плоской крыше показался ангар, на двери которого был намалёван развесёлый пингвин с сигаретой в клюве, с голубым синяком под глазом, с ярко-красными следами поцелуев, с чётким чёрным отпечатком сапога на белой груди. — «Гарольд-клаб», — буркнул комиссар. — А вон — «Чэпел оф сноус». [49] Сихали увидел полукруглый барак, крыльцо которого венчала невысокая остроконечная башенка с крестом. Вездеход остановился. — Приехали! «Великолепная шестёрка» сошла и помахала вслед трогавшемуся танку-транспортёру. Тугарин-Змей перекрестился на церковь. — А вон и сам чаплан. [50] — Купри указал подбородком на священника в ярко-жёлтой куртке с чёрным крестом во всю спину. — Зовут — Джунакуаат Помаутук. — Эскимос, что ли? — поинтересовался Рыжий. — Иннуит, [51] — политкорректно поправил его комиссар. — То же яйцо, — фыркнул Шурик, — только в профиль! Чаплан приблизился, откидывая капюшон, и оказался лысым. У Джунакуаата было круглое лицо, мясистый нос и полные, мокрые губы. Из-под мохнатых щёточек-бровей смотрели чёрные глаза, бестрепетные и умные. Помаутук быстро облизнул губы, улыбнулся и протянул руку для приветствия. — Здравствуйте, здравствуйте! — пропел он. — О, комиссар! Как вы?.. — Вашими молитвами, пастор, — вздохнул Купри. — А это… не сам ли генрук ТОЗО посетил нас? — Он самый, — улыбнулся Сихали — Кудрявый был ему чем-то симпатичен. — Проходите, проходите! — засуетился пастор. — Разносолов не держу, но чая, кофе и какао — в достатке. И в горячем виде! Вслед за радушным хозяином антаркты и океанцы отправились в обход «Чэпел оф сноус», выходя к дверям личных покоев чаплана. Проведя гостей в тёплые, уютные комнаты, он заставил столик большими чашками и кружками. Зашумел старинный электрочайник, защёлкала кофеварка не менее антикварного вида. После обильного пития священник спросил серьёзно: — Так что вас привело ко мне? Сихали переглянулся с Купри, и комиссар, сопя и морщась, изложил по порядку, что с ними приключилось. Помаутук живо заинтересовался рассказом. — Такое впечатление, — сказал он, облизывая губы, — что вас преследовали не зря, а имея какую-то конкретную цель… — Вот она, проклятая, — пробурчал Димдимыч, доставая два кристалла-«вещдока». — Здесь регистрограммы с мест ЧП. Поможете нам расшифровать их? — Попробую… — медленно проговорил «Кудрявый», зачарованно оглядывая кристаллы. — Ничего не обещаю… Но попробую! Глаза чаплана горели огнём энтузиазма. Вскочив, он прошагал в домашнюю лабораторию, где имелся даже ментоскоп «Цереброматик», и сказал доверительно, включая и настраивая приборы: — Грешил в молодости наукой, всё пытался отыскать в человеке душу… Когда же понял, что она выше бренного естества, то обратился к Богу… Над узким пультом зазмеилась коричневая вязь мнемографиков, сплетавшихся в трёхмерную сетку, в видеорамах завспыхивали, перебегая, цифры и многоэтажные индексы. — Очень, очень интересно… — протянул Помаутук, то и дело касаясь языком губ. — Главное, какая колоссальная мощность! Илья Харин бочком подобрался к Тимофею и шепнул: — Я на улице побуду. Сихали кивком отпустил Змея, не сводя глаз от паутины мнемографиков, — те корчились с неистовством танцоров на карнавале в Рио. — Да, это явно психодинамическое поле, — уверенно сказал пастор. — Но мощь… Господи, какая чудовищная мощь! Всегда поражался силе энергии мозга. Хороший ридер [52] сидя у себя дома, где-нибудь в Праге, может взять мысль обитателя Новой Зеландии, хотя человеческий мозг вырабатывает всего каких-то двенадцать вольт. А здесь… Площадь покрытия — всё Южное полушарие! — То есть это поле создано не человеком, пусть даже и паранормом? — уточнил Тимофей. — Ну конечно! — А это могла бы быть некая неизвестная форма жизни? Не знаю… Какие-нибудь супермхи с переразвитой способностью к психоизлучению? — Исключено! Безусловно, это какой-то гипноиндуктор… О, я сказал — какой-то? Какой-то! — фыркнул пастор. — Невероятный, немыслимый — вот как будет правильно сказать! Современные психоизлучатели и суггесторы по сравнению с ним всё равно, что батарейка рядом с термоядерным реактором! Браун решил поубавить восторги священника-учёного и вернуть его на грешную землю. — То, что неизвестный гипноиндуктор офигительно могуч, я уже понял, — сказал он. — Вот вы тут упоминали ридеров… Я читал, что самые сильные из них способны брать не только мысль, но и направление. Скажите, а можно ли хоть приблизительно определить местонахождение психоизлучателя? Помаутук пристально посмотрел на Сихали. — Точно могу сказать одно, — проговорил он, — излучение пришло оттуда, откуда вы недавно прибыли — из некоей точки на Земле Королевы Мод. Эту территорию ещё называют Новой Швабией… Могу с уверенностью предположить, что «офигенительный» гипноиндуктор находится на побережье Новой Швабии, в относительной близости от станции «Новолазаревская». — Отлично! — сказал Браун. — «Ищущий, да обрящет». Спасибо вам большое. В дверях неожиданно возник Тугарин-Змей. — К нам гости! — выдохнул он. Океанцы сразу потянулись к кобурам, а Сихали скомандовал: — Выдвигаемся! Не хватало ещё храмы осквернять… Помаутук перекрестил покидавших его гостей. — Ступайте с Богом! Дверь на улицу стояла открытой, и Тимофей огляделся, не покидая церкви. |