Онлайн книга «Другие правила»
|
— Почту привезли? — спросил он громко. — Почту привезли? — А як же! — ответил Глеб, перехватывая контейнер. — Говорите громче, я глуховат! Я глуховат! — Привезли! — повысил голос Жилин и похлопал по контейнеру. — Всем хватит! Вдвоем они прошли в штаб. Выглядел он необжитым, как на всякой новой станции, но не запущенным. Обшивка блестела, словно протертая влажной тряпочкой — ни пылинки, ни соринки нигде. — Наши в кают-компании все! — объяснял диспетчер. — Одни на смену, другие со смены уже! Чаи гоняют! А меня вперед послали, чтоб сказал, когда подъедете! А вот дудки! — Он хитро улыбнулся и вышел из роли бирюка. — А вот дудки! Диспетчер открыл дверь в кают-компанию и крикнул: — Выходи, работнички! Почта! В кают-компании за столом сидели десять человек, кто в рабочих комбинезонах, кто в скафандрах с откинутыми колпаками. Они походили на монахов в трапезной, но при слове «почта» мигом утратили постный вид и благочиние. «Работнички» загалдели, задвигались и окружили Жилина со всех сторон. Даже сверху, со стула, заглядывал лохматый инженер-контролер. — Спокойней, спокойней! — осадил их Жилин. — Всем есть, никого не обидим. Сейчас… — Он достал пакет. — Так… Пер Гранквист! Есть такой? — Есть, есть! К Жилину пробился голубоглазый, светловолосый викинг с нашивкой строителя-энергетика на рукаве — желтая молния на черном щитке. Викинг улыбался от уха до уха. — Тебе аж две посылки (в толпе застонали от зависти) и три письма… хм… от Карин, от Евы-Лотты и еще от Бетан! Держи! — Ну, Пелле! — веселились в толпе. — Ну, тихоня! Изрядно зарозовевший, Пелле сграбастал свою долю сокровищ и протолкался в коридор. А толпа все не могла успокоиться: — Вот вам и Пимс! — Недаром же говорят: в тихом омуте черти водятся! Вот вам, пожалуйста! Жилин вынул следующий пакет. — Люка Кампана! — Мне, что ли? — подскочил дежурный диспетчер. — Мне, что ли? — Ты Люка? — Я Люка! — Тогда — на! — Глеб протянул диспетчеру два конверта и объемистую посылку. — Все. У меня перерыв! — объявил осчастливленный Люка и, держа почту над головой, стал пробиваться к двери. — У меня перерыв! — Михаил Завьялов! Посылка тебе… да, и вот еще одна, маленькая… Тебе? Тебе. Писем нет, наверное, в самой посылке. Лю Шуйбэнь! — Его нет, он на смене! — Давайте, я передам! — Держи! Вот… и вот. Федор Привалов! На-ка вот… Ага, тут что-то булькает! Олег Потапенко! Это тебе… Нет-нет, эту вот. Чуешь, как салом пахнет? Нгуен Тхань Хиен! Держи… Стоп-стоп, не убегай! Это тоже тебе… Да не за что! Жилин поставил контейнер на стол и вынул то, что лежало сверху. — Санджей Гопал! — Я! Я! — всполошился лохматый и, как коршун, кинулся на причитающуюся ему посылку. Кают-компания пустела на глазах. Люди, по полгода не получавшие весточки от родных и любимых, рассеялись по модулям, чтобы в одиночестве, не пряча чувств, разбирать детские каракули и смаковать гостинцы. Конечно, есть видеосвязь, но изображения разве коснешься? Разве уловишь запах ЕЕ духов? Да и что это за связь, когда скажешь «люблю» и ждешь полчаса, пока радиоволны изволят донести слабенькое «я тоже…» Нет, никаким транскрипторам письма не извести — как слали их люди, так и будут слать. А бересту ты получишь или пласт-папир, не важно. Радость-то одна. — Андрей Бранкевич! — прочел Жилин. — Это мне! — залучился невысокий сухощавый человек средних лет со светлыми волосами «ершиком» и со светлыми выпуклыми глазами. — Это я! Жилин усмехнулся и запустил руку в контейнер. — Тут вам посылочку прислали и… так… и письмо. — Это от Тамарочки, наверное!.. Ага! Спасибо! — Да ради бога… Тут еще от Генерального уполномоченного по Проекту… — Жилин выудил пару плоских, как открытка, информатов. — Вы бригадир? — Угу… — Ладно, потом поговорим… Роман Белкин! Худой и жилистый парень, угловатый, как подросток, осторожно принял протянутую ему посылку. — И вот тебе еще… — Жилин вытащил большой конверт и с улыбкой прочел кривоватую надпись, начертанную печатными буквами, иногда писанными шиворот-навыворот: «Партрет моего папачки». — Держи! Смущенно хмыкая, «папачка» взялся за портрет двумя руками, и Глеб сунул ему посылку под мышку. — Вот, — сказал Белкин, покряхтывая, — будет теперь, что на стену повесить! Он осторожно, боком, выбрался в коридор, и в кают-компании остался стоять последний необласканный Землей — беловолосый парень лет двадцати пяти на вид. Он томился ожиданием и нервничал. — Есть, есть, — понял его Жилин и выудил последнюю посылку. — В. Князев? Беловолосый радостно закивал головой. — Вот, это все тебе. — Я уж думал, не достанется, — похмыкал успокоенный В. Князев. Наскоро распрощавшись, он скрылся за дверями. — Здра-авствуйте! — тут же пропели с порога. Жилин обернулся. В дверях стояли Рита и Гунилла. — А это мы! — сказала Рита. — Нарисовались, — выразилась Гунилла, — фиг сотрешь! И раздвинула губки в хулиганской улыбке. — Здравствуйте, девушки! — сказал Бранкевич. Он с сожалением сложил письмо и сунул его в нагрудный карман. — Пойдемте, я покажу, где ваши модули. — У вас тут так чисто везде! — похвалила Гунилла. — А как же иначе? — приосанился Бранкевич. — Тут после нас гарнизон будет стоять. Да! Тут целую систему развернут. Планетарная защита! — Не абы как! — Да-а… Бранкевич вывел девушек в коридор: — А знаете, как Жилина китайцы боялись? У-у… Что на Таити, что во Владивостоке. Знаете, как они его звали? — Ка-ак? — «Тигра-капитан»! — Да-а?! — А откуда вы знаете? Вы тоже служили? — Служил… С полгода. Попробовали бы мы здесь грязь развести! Он бы нам развел… Жилин усмехнулся: уж больно громко Бранкевич разглагольствовал. Чувствует, что нашкодил, и подлащивается. Как тот рекомый кот. — А где у вас столовая? — глухо шло из коридора. — Это в хозблоке, я покажу. — А госпитальный блок? — А госпиталь отсюда… через два бункера, рядом с арсеналом. |