Онлайн книга «Кентурион»
|
– Не получится, – вздохнула Неферит, и погладила свои руки, – слишком много дорог. Ты можешь засесть, перекрыв одну протоку, а Зухос проплывет по соседней, в двух локтях от тебя, и вы даже не заметите друг друга. Здесь – конечный пункт. И он один. Буколы рассеяны по всем этим болотам и зарослям, их шалаши даже местные могут не обнаружить, а пришлому вовек не собрать «волопасов» – жизни не хватит, чтобы все обойти… – Так у них тут как бы центр? – поинтересовался Сергий. – И правители есть? – Буколами правят старейшины. Изредка они собираются на совет. Так было в месяце паопи, когда они выбрали Зухоса военным вождем, и мне пришлось бежать… – Тогда они могут и предупредить Того-Кто-Велит… – задумался Сергий. От «стены» из примкнутых сехери к костру подошел часовой Кратер, и сказал, почтительно обращаясь к Лобанову: – Там… этот… букол. Хочет видеть самого главного… – Давай его сюда! – оживился Сергий. Кратер подвел к костру худого и жилистого молодчика в замызганной схенти и в куртке-безрукавке из коровьей шкуры. – Слушаю тебя, – сказал Сергий. Молодчик поклонился, и заговорил на корявой латыни: – Про то, что… что заплатят… ну, если мы поможем… это как – правда? Лобанов молча запустил руку в мешок, и показал буколу горсть серебряных монет. – А что… – букол сглотнул всухую, не отрывая взгляда от динариев. – Что делать-то? – А ничего! – усмехнулся Сергий. – Просто смотреть, слушать, а потом тайно докладывать, что видел и что слышал. О чем говорят буколы, как к нам относятся, что думают о Зухосе. Если старейшин подслушаешь – вдвое больше получишь. А главное – надо следить, когда появится Зухос. Я должен знать заранее, где он, откуда направляется, когда прибудет, сколько с ним людей, как вооружены. Понял? – Понял, – кивнул букол. – Я согласен! – Держи тогда, – и Сергий положил буколу на ладонь серебряную монету с профилем кого-то из императоров. Монета моментально исчезла, зажатая потными пальцами – даже четыре грамма серебра для букола были великим сокровищем. – Как звать хоть? – спросил Сергий. – Меня? – отвлекся букол от сладких грез. – Имтоур. – Ступай, Имтоур, и гляди в оба. Да, и помни – кто первым донесет мне о появлении Зухоса, получит двадцать пять динариев. Имтоур вытаращил глаза, не в силах вместить в воображении такую гору серебра. – О-о… – только и смог он выдохнуть. – О-о… И ушел. А потом… Еще луна не успела взойти на небосклон, а Сергий уже выплатил аванс тридцати с чем-то «агентам», поклявшимся верой и правдой служить за серебряные кружочки… Ночью Лобанов внезапно проснулся – ему почудился крик Неферит. Он открыл глаза и долго прислушивался, однако вокруг стояла тишина – едва слышно потрескивали веточки в костре, хлопали крыльями ночные птицы, бубнили дежурные за корпусами сехери, и шуршал камыш. Сергий успокоился и заснул опять. Разбудил его шум и гневные голоса девушек Кадешим. Лобанов нахмурился и сел, думая спросонья – не обидели ли девушек нахалы-добровольцы? Но тут к нему пробился Имтоур и громко оповестил: – Старейшина Мерион украл Неферит! – Как украл?! – подхватился Сергий, и налапал калиги. Обулся, вскочил, потянулся за перевязью с мечом. – Говори толком! – Ну, я… это… – заговорил Имтоур, волнуясь. – Ты ж говорил, чтоб старейшин подслушать… Я и подслушал… Филопатр встретился с Неферит – там, на развалинах старого храма, его люди набросились на нее, скрутили и бросили в лодку! – Ладно! – сказал Сергий раздраженно, поняв, что толкового рассказа не добиться. – По дороге расскажешь! Искандер! Эдик! Гефестай! Контуберний ухватился за борта сехери и сволок его в воду. – Полезай! – коротко обронил Сергий, хватая весло, – и рассказывай по порядку. – А куда плыть-то? – сердито осведомился Эдик, устроившийся на корме. – Вот так! – показал Имтоур на протоку, скрывавшуюся в камышах. – Филотас! – крикнул Лобанов, оборачиваясь к берегу. – Шли за нами еще пару сехери! Филотас, недавно сменившийся с дежурства, понятливо кивнул. – Утреннюю зарядку, – пробурчал Роксолан, усаживаясь, – начнем с гребли. Взялись! Сехери скользнуло по мутной воде, и вышло в озерко, полное черной воды. Впрочем, разглядеть цвет воды было нелегко – всю поверхность озера покрывали белые лотосы. – Ну, вечером я спать лег, – повел свой рассказ Имтоур, – а поздно ночью проснулся, смотрю, а в доме у Филопатра лампа горит, и тени ходят. Я туда… – Филопатр – это кто? – перебил «агента» Сергий. – А это старейшина наш! Его Зухос своим сделал… этим… как его… – Заместителем? – Во-во! Заместителем! Сказал, чтобы Филопатр, пока его не будет, следил тут за всем… Ну, вот. Подошел я поближе, и слышу голоса. Вроде как Филопатр сговаривается с кем-то, встречу назначает у старого храма. Выходит, и в лодку – шасть! И погреб! Я за ним… Старый-то храм далеко, сами увидите, я и думаю, чего это Филопатру приспичило ночами в такую даль шляться? А потом гляжу – батюшки! Этот то, ну, кто к Филопатру приходил, сам Торнай! Первый человек у Зухоса! – Что ж ты сразу нас не разбудил? – рассердился Искандер. – Так, а о чем говорить-то? – растерялся Имтоур. – Может, Торнай вообще теперь сам по себе! Мало ли… – Ладно, – отмахнулся Сергий, – дальше давай. – Ну, вот… – подуспокоился Имтоур. – Плывем мы дальше. Филопатр с Торнаем впереди гребут, я сзади. Приплываем мы к старому храму, а там уже кто-то есть. Я присмотрелся – Неферит! Стоит, поджидает. Увидела Торная, дернулась и спрашивает Филопатра: «Что это значит? Мы, говорит, договаривались один на один встретиться!» А Филопатр хихикает, руки потирает, и говорит: «Планы, говорит, изменились. Наш вождь возвращается, и хочет видеть кого-нибудь из друзей Сергия Роксолана! Я, говорит, сразу о тебе подумал. Кого ж, говорит, я еще сюда бы вызвал? Я ж их не знаю никого!» Неферит кричит: «Подлая скотина!» и хлещет Филопатра по щекам, но тут из-за развалин выскакивают трое мужиков и хватают ее. И тащат в лодку. И Торнай с ними. И уплыли… А я за вами сразу! Вот… Все. Имтоур боязливо посмотрел на Сергия. Лобанов молча сунул руку в мешочек, отсчитал двадцать пять динариев и протянул Имтоуру. Букол, не веря своему счастью, принял награду в подставленные ладони. – Держи! – сказал Сергий. – Ты их заработал. Показывай путь! Сехери заскользило из протоки в протоку, выписывая причудливый зигзаг, и вышло к широкому плоскому мысу, на котором выделялись очень старые стены святилища, поднимавшиеся до высоты человеческого роста, и три колонны, упиравшие в розовое небо резные капители. |