Онлайн книга «Харбинский экспресс»
Путейские, войдя на площадку, остановились, словно кого поджидали. Так и вышло: скоро следом втиснулся еще один железнодорожник, в черном мундирчике с двумя рядами золотистых блестящих пуговиц. На левой стороне — бляха, где значилось: «Начальник поезда». А в руке он держал дорожный кожаный баул, плотно обернутый сверху коричневой бумагой и перетянутый толстой бечевой, на которой висела сургучная пломба. Начальник поезда держал баул прямо перед собой, несколько отставляя на вытянутой руке, словно желая держаться от баула подальше. Он продвинулся вперед и нырнул в купе кондуктора. Побыл там с минуту, потом выглянул (уже без баула) и сказал: — Милости прошу, господа. Посторонился, утирая потную макушку. Путейские вошли, и дверь служебного купе затворилась. Но ненадолго: не прошло и пяти минут, как она вновь откатилась в сторону, и в коридор выступила маленькая процессия. Впереди шел кондуктор, за ним — инженер. Замыкающим был техник. Начальник же поезда с места не тронулся. Остался стоять, беспокойным взглядом провожая путейских. У первого купе кондуктор остановился, постучал в дверь согнутым пальцем. Когда отворили, поклонился, потом сказал: — Покорнейше прошу извинить. Не затруднит ли электрический звоночек опробовать? В купе находились дама среднего возраста, в синем дорожном платье, и похожий на гимназиста мальчик лет пятнадцати, рыжий и удивительно симпатичный. Оба уставились на кондуктора: дама — с беспокойством, а рыженький паренек — с любопытством. — Что-что? — переспросила дама. — Звоночек… — Да, конечно, — дама зашуршала платьем, поднимаясь. — А что я должна делать? — Кнопочку соблаговолите нажать. — Которую? Эту? — Дама ткнула пальцем куда-то в стенку, и в купе мигом зажегся свет, хотя в нем сейчас не было никакой надобности. — Да что ты, мама! — сконфуженно воскликнул рыжий мальчик. — Дай лучше я! — Он реалист, — пояснила дама. — Нынче поступил в старший класс. Вы не представляете, он так разбирается в технике!.. Рыженький мальчик сорвался с места и принялся нажимать пуговку, притулившуюся на столике возле окна. Но «звоночек», очевидно, не работал — никаких посторонних звуков не обнаружилось. Только перестук колес да поскрипывание вагонной обшивки. И еще в стакане на столе мелодично позвякивала чайная ложка. Дама вопросительно глянула на кондуктора. — Устраним сию же минуту, — сказал тот. — Специалисты как раз дожидаются. Кондуктор отодвинулся, и в купе пропихнулись двое путейских. — Позвольте, — сказал техник, подступая к столику. Инженер остался стоять, быстро обегая взглядом внутренности купе. — Да вы садитесь, — сказала дама. — Это надолго? — Благодарю. Пара минут. — Инженер опустился на мягкий кожаный диванчик рядом с рыженьким мальчиком. — А что случилось? Это опасно? — Мама!.. — укоризненно воскликнул реалист. — Нисколько, — сказал инженер. — Новая конструкция. К сожалению, довольно капризная. — А какой фирмы? — спросил рыженький мальчик. — «Белл» или «Маркони»? Инженер ничего не ответил и посмотрел на мальчика с улыбкой, но в глазах путейца вдруг промелькнуло странное выражение. — «Белл», — сказал техник. Он поставил свой чемоданчик на стол, раскрыл и стал выбирать инструмент. — Учащенно выходит из строя. — А что случилось? — оживленно спросил реалист. — Нарушения в электрической цепи. — Техник вооружился маленькой отверткой. — Вы, должно быть, станете проверять контакт? Позвольте, я помогу! Мы как раз в этом году изучали… — Вольдемар! — перебила дама. — Если господам понадобится помощь, они непременно скажут. А пока посиди спокойно. — Славный мальчик, — сказал инженер. — Наверное, станет поступать к нам, в Инженерно-путейный? — Я собираюсь в Горный. — Ах, да какое там! — воскликнула дама. — Горный, Путейный… В столице хаос. Мы буквально еле вырвались. Добраться б живыми — и то слава Богу. — Вы преувеличиваете, мадам, — сказал инженер, — здесь, в Харбине, совершенно иные реалии. — Вот именно что — в Харбине, — с горечью ответила дама. — Но Харбин — не Россия… К этому моменту техник ловко открутил два маленьких винтика, державших стальную крышку звонка, что-то поскоблил внутри, приладил крышку на место. Нажал на пуговку. В купе у кондуктора заполоскался звонок. — Ого! — Реалист вытянул тощую шею. — Работает! А что же там было? Техник улыбнулся. — Как ты и сказал — контакты. Он со своим чемоданом вышел первым, за ним — инженер. Тот на пороге обернулся: — Извините за беспокойство. Счастливого пути. — Скажите… — Мальчик запнулся и вопросительно посмотрел на мать. Но та рассеянно смотрела в окно, и потому он продолжил: — Нельзя ли мне заглянуть к вам в депо? Я, может, все же в Путейный… — Можно, — коротко ответил инженер. — А где вас найти? Тут инженер улыбнулся и неожиданно подмигнул: — Я тебя сам найду. Когда понадобишься. — И, не прояснив сказанного, вышел, затворив за собой дверь. — Шустрый парнишка, — пробормотал техник. — Вылитый я в молодости, — ответил инженер. Техник покосился, но ничего не сказал — кондуктор уже стучался в следующую дверь. Здесь (как и в семи последующих купе) повторился тот же сценарий. Входили, здоровались, извинялись. Короткие манипуляции с электрической пуговкой — и звонок оживал. А и что б ему не ожить? Начальник поезда недаром остался в служебном купе. Там все сигнальное хозяйство смонтировано: батарея, индуктор с якорем и молоточек с чашечкой. Если провод с батареи вовремя сбросить — не будет звонка. А накинуть — вновь оживет. Вроде как была неисправность — а вот уже и нет, починили. В общем, восемь купе прошли беспрепятственно. Техник (на самом деле то был жандармский вахмистр и, что весьма кстати, человек мастеровитый) раскручивал-скручивал кнопки звонков, а инженер (точнее, инженер-поручик, поступивший в жандармский корпус перед самой войной и по большой, к слову, протекции) тщательнейшим образом изучал пассажиров. Составлял мысленно словесный портрет, сравнивал — подойдет или нет к типажу. Типаж был, конечно, условным: никто даму — опийного курьера в глаза-то не видел. Поэтому накануне начальство, купно с криминалистами из полицейского департамента, составило пять описаний возможных типажей дамочек-вояжерок. Всё весьма приблизительно, конечно, но вдруг свезет? К тому же и собственное чутье агентов тоже немалого стоит. |