Онлайн книга «Интервенция. Харбинский экспресс-2»
Павел Романович понял, что совсем перестал ориентироваться. – Тпрру!.. – Грач натянул поводья, кони встали. Он неловко соскочил с козел. – Этот? – спросил Павел Романович, разглядывая салатного цвета постройку с башенкой. – Нет. Там, впереди. Экипаж оставим, а сами пешком прогуляемся. Так спокойней… – Отчего так спокойнее, Грач пояснять не стал. Вокруг, почитай, и не было никого. Вдали фланировали две дамы с зонтиками в сопровождении хлыщеватого офицера. У самых ворот шаркал метлой бородатый дворник. Неподалеку, на тележке с колесиками, скучал безногий инвалид в пыльной шинели, обрезанной почти что по пояс. Поглядел на Грача с Павлом Романовичем – да и припустил прочь, стуча деревяшками по тротуарной брусчатке. – Эй! Погоди, герой очаковский! – крикнул Грач. «Очаковский герой» покорно замер, испуганно таращась из-под раздерганного картуза. Оборванный козырек наискось закрывал пол-лица. Грач подошел к нему и о чем-то спросил. Самого вопроса Дохтуров не слышал – волнение мешало. В иной раз он бы сам первым подал калеке. Но сейчас все чувства и мысли сосредоточились на предстоящем. Что собирается предпринять Грач? На что надеется? Неизвестно. И уж совсем непонятно, отчего они заявились только вдвоем. Впрочем, это как раз объяснимо: виной тому запредельная жадность чиновника для поручений. Что, кстати, – признак весьма тревожащий. Скорее всего, сам Павел Романович до сих пор жив только благодаря ошибке Грача. Он полагает, будто панацея в руках у «оппонентов», а те лишь устраняют свидетелей. В таком случае каковы возможные действия? Думать особенно нечего: бежать при первой возможности. А далее? Возвращаться к Дорис опасно, особенно в одиночку. Нужно поспешить к Сырцову, забрать кота. Ах, как удачно, что этот Грач не надумал с Сырцовым как следует потолковать. Должно, времени не хватило. А ведь Сырцов вполне мог рассказать про кота, столь дорогого его новому другу. Грача б это непременно насторожило. Он не из тех людей, кто пропускает мелочи. Чем дальше, тем стремительнее становилось течение мыслей. Да и не только мыслей – окружающее сделалось ярче, отчетливей, однако воспринималось отчего-то по частям, фрагментами. Вот Грач оставил, наконец, инвалида в покое и возвращается. Вот они вдвоем на крыльце. Грач отчего-то морщится и рассматривает ладонь. Дребезжание звонка где-то в глубине, слишком долгое. Понятно, что не откроют. Может, там и нет никого. Но тут вдруг дверь распахнулась. На пороге стояла молодая дама – а может быть, барышня. Точно сказать нельзя: лицо ее закрывала модная шляпка с вуалью. – Господа, что вам угодно? – А вот что… – сказал Грач и потянулся рукой во внутренний карман – вероятно, за визитной карточкой. * * * «Прошляпили, сукины дети! – раздраженно подумал Грач. – Проворонили! А ведь в своих рапортах доносили – никакой дамы, дескать, в указанном доме не проживает!» В общем, с филеров, ответственных за сие безобразие, следовало спросить по всей строгости. Проще говоря – шкуру спустить. Это и будет исполнено. Но после. А сейчас… Грач сунул руку за пазуху и вытащил револьвер. Упер его стволом дамочке в грудь. – А вот что… – сказал он. – Веди-ка в дом. Тихо. Барышня (пожалуй что, так) приоткрыла рот. Но не закричала, нет. Часто-часто захлопала глазами и отступила назад. Умница. Грач – за ней. Он слышал, как следом ступил доктор. Парадная дверь закрылась. Теперь Грач быстренько огляделся. Надо признать, скромная обстановочка. Гравюрки по стенам развешаны, справа в углу – стойка для зонтиков, подле нее притулилась калошница. В глубине высился гардероб. В прихожую вели две двери – прямо и справа. А по левой стене начиналась лестница в бельэтаж. – Где? – коротко спросил Грач. Барышня (по всему, отличавшаяся похвальной сообразительностью) кивнула в сторону лестницы. По ней и отправились: первой – хозяйка, за нею шел Грач. А замыкал эту колонну Павел Романович. Вышли на площадку. Тут началась анфилада. Ну, это надолго, подумал Грач, однако ошибся – миновали всего две комнаты, а уже третья была тупиковой. По убранству сразу стало понятно: кабинет. Не доходя, Грач остановился и потянул барышню за рукав: – Как зовут? – Лизавета… Воронцова, Елизавета Алексеевна, – ответила она почему-то нетвердо. Впрочем, Грач догадывался – почему. – Ты вот что, Лизавета. Скажи-ка мне, где сейчас твои гости? – Сударь, я одна… Поверьте… Грач усмехнулся. Ишь ты: «Сударь»! Подумал – не-ет, бабонька, благородных играть тебе – кишка тонка. Юнец какой разве купится. А опытному человеку враз видно: свой желтый билет ты не вчера получила. Продолжая улыбаться, он сказал: – Знаешь, я ведь тебя сейчас застрелю. А их возьму все равно. Проще пареной репы. Ну как? Она немного подумала и молча кивнула. Пошла вперед, не оглядываясь. Грач – следом. На ходу он сделал такую штуку: левую руку осторожненько вытащил из рукава (причем снаружи было ничего незаметно) и завел назад. Там, со спины, за брючный ремень был заткнут английский пятизарядный «бульдог». Грач обхватил рукоятку, но вынимать не стал. Так и вошел в кабинет. Со стороны было не особенно и заметно. Разве что пустой рукав болтается. Так мало ли… К тому ж известно: калек часто не принимают всерьез. Все трое вошли и остановились посередине, и тут чиновник для поручений на какой-то миг все же смутился. А что, мгновенно подумал он, если все это – ошибка? Ведь один раз филеры уже обмишулились. – Садитесь, – сказал Грач и указал револьвером на казенного вида диван. Сам встал у окна – самая выигрышная позиция. Огляделся вкруг – тоска; одни стеллажи с книгами. Мебель что ни есть канцелярского вида, глазу отдохнуть не на чем. В углу какой-то коврик скатан в плотный рулон. Посмотрел на Дохтурова, потом вновь уставился на хозяйку: – Где они? Но тут «Лизонька Воронцова» опять взялась за прежнее. – Господа, – нервно сказала она, – вам, верно, нужен мой муж. Но его теперь нет. Он инженер, служит на дороге. Сейчас во Владивостоке, по делам, и будет на той неделе. Если желаете, я могу телефонировать… Грач не смутился, весело хмыкнул: – Очень хорошо-с. Желаем. Телефонируйте. Барышня встала и подошла к низкому ореховому столику на гнутых ножках, на котором был укреплен аппарат. (Последней модели, отметил про себя Грач, у нас в управлении таких пока нет.) Ему пришлось немного отступить в сторону, чтобы дать пройти, – размеры кабинета были не для троих человек. |