Книга Солнце в рюкзаке, страница 26 – Евгения Мелемина

– Подожди, Лайнмен, – вдруг серьезно и тихо сказал Квоттербек.

Тайтэнд с вялым любопытством наблюдал за нашим оппонентом, а меня он вовсе завораживал.

Бегал там, внизу, обложенный жалким древним оружием, защищенный лишь старыми баками и мотками проволоки, которые Лайн мог оборвать одной рукой, бегал и угрожал нам.

Это было совершенно мне непонятным, но увлекательным.

– Ты почему флаги не вывесил? – спросил Квоттербек.

– … я ваши флаги! – донесся ответ.

Что он делал с флагами, я так и не понял. Квоттербек потом перевел это слово как «любил». Я опять не понял, и Квоттербек поступил, как и в прошлый раз, – потрепал меня по голове и махнул рукой.

Пока длинный раскапывал внизу в мусорной куче только что выброшенную флягу, Квоттербек наблюдал за ним и улыбался. Не так, как обычно, а как-то странно, с пониманием, что ли.

– Так что с ним делать? – напряженно спросил Лайнмен, держа «Иглу» у плеча.

– Подожди, – еще раз сказал Квоттербек и выпрямился во весь рост. – К переходу не пропустишь?

– Я за Луну! – проорал снизу длинный. – Выбрал так выбрал! Думал, тетраклом вас прикончит! Не прикончило так не прикончило. Я от своих не отступлюсь.

– От кого? – насторожился Квоттербек.

– От своих! – надсадно прокричал длинный и показал рукой на какие-то холмики, выстроенные в ряд. – Мы с ними прилетели тетракл добывать! Добывать так добывать! Никому не отдам! Я – как они! Своих не оставляю!

Этот образ мышления был мне знаком и понятен. Непонятны были только причины, по которым нас не хотели пропускать. Мы не собирались трогать его команду, да и вряд ли за команду могли считаться те кучки земли, вокруг которых он постоянно носился.

– Он болельщик Луны, – вяло сказал Тайтэнд. – Убивайте его, и дело с концом.

Я был согласен с его выводом, а Квоттербек вдруг подошел к краю и полез вниз, преспокойно повернувшись к длинному спиной.

– Лайнмен, раскинь мне третью фазу.

Это выглядело так странно, что я усомнился – остался ли он в своем уме после дисквалификации Тайтэнда?

Больше приказов никаких отдано не было, и мы стояли столбиками. В это время длинный засуетился возле своих агрегатов и довольно шустро развернул тяжеленный пулемет в сторону Квоттербека.

– Готовься, – прошептал Тайтэнд, но Лайнмен опустил «Иглу».

– Он в зоне поражения.

Тайтэнд расстегнул крепления «Щелчка» и медленно потянул руку вверх.

– Подожди, Тайт, – сказал я, как завороженный наблюдая за Квоттербеком. – Не лезь ты без приказов, мало тебе, что ли?

Квоттербек подходил все ближе к нагромождениям колючей проволоки, а еще он поднял руки, так, как заставлял их поднимать Тайта перед «Добрым». Он вел себя так, будто усмирял взбесившуюся технику, а в ответ из-за изгороди неслись какие-то хриплые отчаянные вопли.

Настал момент, когда Квоттербек подошел вплотную, – Лайнмену пришлось тихонько спускаться вслед за ним, чтобы удерживать защиту.

Квоттербек подошел вплотную к дулу пулемета, за которым бесновался длинный, и ничего не произошло. Они перекинулись несколькими словами, Квоттербек обернулся и крикнул:

– Спускайтесь! Лайн, держи третью фазу!

Если здесь и водился тетракл, способный вбиться нам в кишки, то весь он был вытоптан. Лежал толстый слой металлической пыли, и все, но Квоттербек соблюдал осторожность. Я его понимал, свежи еще были мерзкие воспоминания.

– Ну так что… – исподлобья глядя на нас, сказал длинный и утер небритое лицо черным платком. – Заходите, что ли…

Оказался он странным и необычным по моим меркам человеком. Постоянно хлебал из фляжки какую-то вонючую дрянь, которую черпал из той самой устрашающих размеров цистерны, разговаривал бессвязно и все бредил своей личной планетой, а еще выращивал позади домика морковку и лук.

Нас он отвел посмотреть на две старательно вскопанные грядки, на которых желтела чахлая ботва и виднелось несколько зеленых перышек.

– Вот мой огород, – сказал он и с любовью посмотрел на грядки. – А то ем одни грибы… грибы вареные, грибы жареные, грибы сушеные… тошнит уже.

Он наклонился и выдернул маленькую желтую морковку.

– К ужину.

Лайнмен расставил по кругу магнитные стержни и вылез из своей брони. Мы устроились в центре, под самым домиком и напротив ряда холмиков. Солнце я закопал без лишних напоминаний. Оно меня нервировало.

Тайтэнд расстарался. Он решительно вычеркнул из меню грибы, достал откуда-то две банки припасенных консервов, пакетик с сухим горошком, смешал все это, добавил нарезанную морковку и сотворил нам потрясающее рагу. Не знай бы я, что это прощальный ужин, решил бы, что Тайт что-то празднует.

Костер был самым обыкновенным, оранжевым с синими прожилками. Расселись мы на древних отполированных чурбачках и принялись за рагу, думая каждый о своем. Я быстро умял порцию и заинтересовался хозяином:

– А ты кто? Раннинг или Тайтэнд?

– Я Гордый, – с достоинством ответил хозяин, и я замолчал из уважения.

– И я здесь лет – не сосчитать… – добавил он через некоторое время. – Мы сюда плюхнулись на «Лиственнице», – он показал куда-то назад, на груды чернеющего металлолома. – Старатели-копатели. Прослышали о тетракле – обыскались. Нашли, засекли на анализаторах… Радовались. Этот тетракл сейчас в цене вырос неимоверно, потому что ресурс ограниченный, но и тогда стоил немало. Каждому по счастливой жизни… И еще на брильянтовую гробницу осталось бы. Мы сами – с миру по нитке. Кто ремонтник, кто инженер. Я бывший десантник. Пылевое Облако трепал во времена славной Сто Двадцатой. Ну, прилетели, плюхнулись, и завертелось… Один помер, другой помер.

– Как им пользуются? – спросил Тайтэнд, облизывая ложку. Он как-то воодушевился, даже глаза заблестели, хотя на небо поглядывал часто.

– Как-как. Берешь тысячу этих тетраклин. Берешь тысячу идиотов и скармливаешь им по одной штуке. Если ни один идиот не поумнел, берешь следующую тысячу. И так до тех пор, пока не попадется какая-нибудь тетраклина с гениальной свежей идеей. Тогда идиота резко приспосабливаешь в дело и получаешь барыши. Долгая и нудная процедура, поэтому тетракл этот закупают тоннами.

– А что… с остальными идиотами? – спросил я.

Гордый кивнул на чернеющие в темноте холмики, и тогда мне открылось их истинное назначение. Вот она где, команда, которую собирался защищать Гордый.

– Я пил, – помолчав, продолжил он. – И сейчас пью. Знаете, помогает…

– Хорошо тетракл собирается? – спросил Квоттербек.

На протяжении всего рассказа он сидел поодаль и возился с каким-то прибором.

– Да никак, – честно ответил Гордый. – Я собираю, его забирают… Я собираю, его забирают. Шоколад привозят, книжки. Разработок здесь открыть не могут – прав на линию ни у кого нет, только под игровую площадь вот выбили, а так… можно сказать, покупают у меня.