Онлайн книга «Взгляд висельника»
|
«Шутка?! Ты серьезно считаешь шуткой издевательства над человеком?!» – «Но я же только привела ее в парк, – попыталась оправдаться сама перед собой Влада». – «Этот парень из ролика разозлится и убьет вас всех, – продолжал издеваться внутренний голос. – Тебя в первую очередь». Когда раздались живые голоса из прихожей, она едва не закричала от радости. Но радость сошла на нет, когда она поняла, кто в квартире. Мать вернулась не одна. Такого еще в их квартире не было. Отец ушел от них год назад, и все это время ни один мужчина не переступал порога их женской обители. Обители. Если не считать алкоголя, то с моралью у них все в порядке. Влада усмехнулась собственным мыслям, выключила компьютер и пошла знакомиться, возможно, с будущим папой. Они сидели в зале. Мать показывала неряшливого вида мужику фотоальбом. Чужому мужику – их альбом. Где на снимках она и папа. – О, Владочка, ты дома? – улыбнулась мама. – Неожиданно, да? – язвительно спросила Влада, но мать, казалось, этого не заметила. «Или исполняет перед гостем», – подумала девочка. – Иди к нам, дочка. Мы как раз до твоих детских снимков дошли. Влада прошлась по комнате. Оценивающе посмотрела на гостя. Всем видом показала, что оценила она его не выше жвачки, прилипшей к подошве. Присела с мужчиной рядом и протянула ему для рукопожатия свою хрупкую ладошку. Не по-девичьи, а по-мужски, с вызовом. – Как зовут нашего нового папу? Мать ахнула. – Владислава! – Да, меня зовут Владислава, – издевалась девочка. Мужчина неловко повел плечами, но все-таки пожал руку Владе. – Михаил. Владка заметила, как он наступил левой ногой на правую. Дырка, – подумала она. – На носках дырка, а он ее скрывает. – Дядя Михаил? – девочка выдержала паузу. – Или папа Миша? – Что ты такое говоришь, паршивка? – возмутилась Людмила Андреевна. – Па-па Ми-ша, – произнесла по слогам девочка, будто пробуя на вкус это словосочетание. – По-моему, здорово, а? – Перестань паясничать! И иди в свою комнату! Сейчас же! – Да, мамочка, как скажешь. Влада встала и пошла к двери. Остановилась и, повернувшись к гостю, сказала: – У нас тут гармония. Кстати, а вы не уйдете к шлюхе помоложе? – Выйди вон! – Людмила Андреевна вытолкнула дочку за дверь. Влада с чувством выполненного долга пошла к себе в комнату. На лице играла блаженная улыбка, но в душе скребли кошки. Владке очень хотелось плакать. * * * Возвращаться на работу не было ни желания, ни сил. Саша заметил, как на него действуют собственные переживания. Слабость и головные боли. И так после каждой встряски. Скажи ему кто-нибудь еще лет семь назад, что он, как семидесятилетняя бабушка, будет сидеть с тонометром после каждой встряски, он бы поколотил придурка. В тридцать семь лет мерить давление и охать он считал делом постыдным. Но причину этого он видел в поведении жены. Он переживал за сына, переживал на работе и переживал за Лиду. Конечно, не за саму Лиду, а за их отношения, зашедшие в тупик. В общем, поводов для самоистязания было полно, и он их все использовал. Александр приготовил омлет и салат из огурцов и помидоров. Поставил чайник на плиту и позвал сына. Он уже не злился на него. Саша был вспыльчив, но отходил практически сразу же. То есть, конечно же, обидные слова успевали выскочить из его рта, и поэтому потом приходилось извиняться. Неловкий момент, чертовски неловкий, но после извинений он чувствовал себя лучше. Будто груз сбрасывал с плеч. Сергей вошел в кухню и на удивление отца не пошел обедать к себе в комнату. Он сел за стол, взял вилку и посмотрел на Александра. – Пап, а ты чего не ешь? – А? Да, я сейчас. Саша как-то суетливо присел, взял вилку и снова положил. – Не могу я так! Сережа поднял на него взгляд. – Сынок, ты это… – Пап, я знаю и не обижаюсь. – …я очень за тебя волнуюсь, поэтому и… – говорил Истомин, но когда услышал «я не обижаюсь», замолчал. – Я знаю, – повторил Сережа и принялся за омлет. – Правда? – недоверчиво спросил Александр. – Ты же знаешь, я тебя очень люблю. – Я знаю, – терпеливо повторил ребенок. Его ребенок. Он очень повзрослел. В такие моменты, после гребаных собственных извинений, когда сын вел себя не как капризный подросток, на Истомина накатывала волна ласки и любви. Ему хотелось обнять сына, поцеловать. Он бы так непременно и делал, но все чаще Сережа выказывал недовольство этими «сопливыми обжималками». Да, он так это и называл: «сопливые обжималки». – Спасибо, пап. Александр очнулся. Он так и не притронулся к омлету. Сережа вымыл тарелку и поставил на полку для сушки. – Наелся? – Да, спасибо. – Как дела в школе? – Все нормально. Еще год назад он был уверен, что ответ сына «все нормально» ничего другого и не значит, как то, что у Сережи действительно все нормально. Сейчас он сомневался. – Расскажи, – просто предложил Саша и уже готов был услышать: «Пап, не начинай, а». Но Сережа потоптался у двери, потом подошел к столу и присел напротив отца. – Есть кое-что, – начал он. * * * Гость ушел. Именно этого Влада и добивалась. Сейчас начнется. Но мать не шла к ней. Не шла поучать ее. Влада выключила телевизор, подошла к двери и выглянула в коридор. Мама была на кухне. Владислава не видела, но знала – мать пьет. Только Влада думала, что перед этим она зайдет и устроит взбучку непокорной дочери. Влада медленно прошла по коридору. У кухни остановилась. Мать сидела спиной к двери. Влада собиралась незаметно выскользнуть на улицу. Не удалось. – Ты почему так поступаешь со мной? – почти шепотом произнесла женщина, так и не повернувшись к дочери. Если бы мать начала орать, Владка ни на секунду бы не задержалась в квартире. – А как я должна поступать? «Нарываешься», – подумала девочка, но было уже поздно. Мать повернулась к ней. – Ты виделась с отцом? – с вызовом спросила Людмила. – Какая разница? – Ты с ним виделась, – постановила Люда. – Нет. Он звонил мне вчера. И все! Я не пойму, какая разница? Влада поняла, что все-таки придется покинуть квартиру по-английски, не прощаясь. – Вы меня живьем хороните. Сначала он, а теперь ты. Это же он попросил тебя так вести себя со мной? Это не было похоже на вопрос, но девочка все-таки ответила: |