Онлайн книга «Задание Империи»
– Спасибо. Меня уже инструктировали. И предупредили, что меня в самолете могут придушить во сне, сделать укол яда, выбросить через аварийный люк… – …Пустить газ через замочную скважину. Очень хорошо. Так что располагайтесь и можете приступать к работе. Глава 8
Воздушная тюрьма – Вставайте! Скорее! Один из охранников тряс Виктора за плечо. – Что, уже завтрак? Я столько проспал? – Здесь полярный день. Скорее, держите одежду. – Что-то случилось? – Сейчас все увидите. Моторы нудно гудели – «р-р-ры, р-р-ры, р-р-ры…», – этот гул и дрожание всех предметов, стен, потолка, койки преследовали Виктора, казалось, даже во сне. Через окно лился то ли утренний, то ли вечерний свет. Хотелось спать. Коридор показался каким-то тоннелем в холодильнике. – Э-э… аыах. Куда идти-то? – Сюда. – И охранник ткнул рукой в направлении небольшой дверцы с красной надписью «Вход воспрещен» сразу за буфетом. Дверца приоткрылась, из нее высунулся Быгов: – Давайте, давайте… Виктор протиснулся вслед за ним вперед и обмер. Это была кабина пилотов, узкая, с четырьмя креслами по два один за другим и проходом между ними. В креслах сидели люди, откинув головы на подлокотники и закрыв глаза. Перед передними креслами свободно замерли два черных штурвала. – Они чего… спят, что ли? – Да. Обе смены. И штурман внизу. Похоже, что экипаж усыпили, кроме стюардесс. Их опрос ничего не дал. Они носили какао, но, похоже, не в нем дело. – Их могли отравить еще на земле. – Замедленного действия? – Да. У нас было в одном фильме… «713-й просит посадку». – А о нем вы не вспомнили? – Ну такой способ, кроме фильма, не применялся… обычно бомба или оружие проносили… – Фильм чем кончился? – Ну чем кончился… – Виктора удивило, что Быгов в такой ситуации спрашивает о кино, но тут Быгов схватил его одной рукой за плечо: – Да очнитесь же вы наконец! Чем кончился фильм??? Что со всеми было там??? «Тьфу, черт, какой же я тупой…» – Спаслись они. – Как спаслись? Вспомните! – Пассажир посадил самолет. Пилот ему подсказывал и с земли, по радио. – Пилот проснулся? – Он шевелиться не мог, только говорить. – Как его разбудили?! – Подождите, дайте вспомнить… давно смотрел… кололи ему что-то, кофеин вроде. – Сейчас. Лена! – Белов обернулся назад. – Кофеин ищите! И вообще любое возбуждающее! – А с землей уже связались? – Пробовали. Никто не отвечает. Видимо, экипаж заснул раньше, чем успели уточнить курс, и нас отнесло. Радиомаяк не принимает, по магнитному компасу в этих широтах можно определить день рождения бабушки штурмана. Остается гирокомпас, но на него, я слышал, действует вибрация. – Не пробовали по радиокомпасу просто на станцию какого-то города настроиться? Как в «Воздушном извозчике»? – Пытались. В наушниках только трещит и воет. Магнитная буря, что ли. – А где мы примерно находимся? – Внизу видны горы. Возможно, Верхоянский хребет. Мы идем над ними на высоте порядка пяти тысяч. Если верить штурманской карте, сейчас внизу должна быть тундра. – И сколько горючего осталось? – Примерно на час. Ну километров сто пятьдесят – двести протянем, знать бы только, куда тянуть и что потом. – Это возмутительно! – раздался голос сзади. – Я буду подать на вас жалобу в государственный департамент! Это есть произвол, нарушение гарантированных вашей страной прав! – Да, конечно, мистер Терразини. Вы имеете право обжаловать наши действия и подать в суд. Но прошу вас сначала посмотреть на это. Сюда, пожалуйста. – Oh, shit! [39] – воскликнул Терразини, заглянув в кабину. В этот момент он мало походил на итальянца. – Надеюсь, это не есть инсценировка? – Я бы на вашем месте надеялся на обратное, – сухо заметил Быгов. – Уверяю вас, мистер Ропски, он же Терразини, что персонально вы нас не интересуете. Нас интересуют курсы пилотов-любителей, упомянутые в вашем досье. Виктор Сергеевич, Степан Иванович, освободите место для пилота, только постарайтесь не задеть штурвал. А вы, – продолжил он, обращаясь к Терразини, – повторяю, имеете право обжаловать наши действия и подать в суд за моральный ущерб и вторжение в частную жизнь. На оставшихся в живых, разумеется. – Да, я понимаю, – пробормотал Терразини, когда Виктор вместе с одним из охранников протаскивали мимо него пилота, – нет вариантов. Я буду повернуть самолет на север и вести до тундра или пляж, берег моря. Теперь лето, тундра есть как это, вода есть, земля как губка с водой, с таким шасси мы будем перевернуться. Вода, море тоже. Но нет вариантов. Если не затрудняет, пусть стюардесс делает для меня коктейль какой-нибудь. Также есть последнее желание – хорошо бы блондинка, но здесь не есть подходящее место, поэтому мой выбор коктейль. – Если вас не оставило чувство юмора, это вселяет надежду. – Мистер Быгофф, это вы дать мне надежда попасть на первый полоса каждой газет всего мира. Позовите сюда мисс Кларк, она есть крепкий девушка, не будет иметь никакой обморок. Я буду здесь диктовать репортаж. Надеюсь, он не будет уничтожен через огонь после лэндинг. «Шутник, однако…» – Кофеина нет, – потянула Виктора за рукав Лена, – есть куча бинтов и морфия. – Морфия? Они тут что, нарики? – Это же обезболивающее! – Потрясающе. А кокаина тут нет? – Однопроцентные кокаиновые капли с адреналином и с трехпроцентным эфедрином? Это у меня сосед по каюте закапывает в нос от гайморита. Может, пойдет как возбуждающее? В бессознательном состоянии ему промывать желудок бесполезно. – И она кивнула на усаженного в кресло пассажирского салона пилота. По коридору стучали туфли стюардессы. У стюардесс тут туфли тоже на низких каблуках. – Вот… вот пледы и грелки. – Хорошо. Обкладывайте. А вы тащите второго. – Hey, what happened to crew? [40] – раздалось над ухом командным тоном. «Shit happens» [41] , – машинально подумал Виктор, но вслух не сказал. |