Онлайн книга «Покоренная сила»
|
– У меня сестренка такая же была, не язык – жало, а сама добрая… «Блин! Сестренка! Он же первый раз своего щенка где-то оставил! Ну и правильно, не тащить же с собой по тревоге. Но отмякает душой парень! Вот уже и улыбаться стал…» Юлька, видимо тоже что-то такое почувствовав, никак комментировать Митькины слова не стала. С ее характером, это был верх деликатности. – Ну ладно, Мить, я пошел. – Давай. Старшие стрелки! Филипп, твоей пятерке – тот покойник, что у дерева, а тебе, Ахрамей, – тот, что в кустах… «Ахрамей? Это Варфоломей, что ли? Придумают же! Учился со мной в школе пацан по фамилии Варфоломеев, так его „Варварой в кальсонах“ дразнили. Детское творчество, блин». В лесу стало уже совсем темно, Мишка несколько раз спотыкался, один раз чуть не упал, но его вовремя подхватили. Устыдившись своей слабости, он резко выдернул руку и обернулся, чтобы сказать нечто эдакое… И обнаружил вместо Иоанна, вроде бы шедшего справа от него, Роську. – Ты чего это здесь? – Иоанн и там сгодится, а я уж как-нибудь тут… И лекарка Юлия сказала, что так лучше будет. Мишка уже собрался выдать что-нибудь ругательное на тему нарушения дисциплины, но не успел – опередила Юлька: – Над ранеными я тут начальник! И не спорь, мне лучше знать! – Да какой я раненый… – Завтра сам все почувствуешь! Роська, придерживай его, а то опять упадет. – Я не Роська, а Василий! На Юльку эта поправка никакого впечатления не произвела. – Да хоть князь Владимир! Держи своего старшину, чтоб харю не расквасил. И так живого места нет, как будто в ступе его толкли… Еще и ерепенится, Бешеный. Мишка готов был поклясться, что тон, которым произнесла Юлька слово «Бешеный», совершенно не вязался со смыслом самого этого слова. Почему-то в ее устах от этой злой клички повеяло теплом и заботой. Тут же вспомнились и дедовы слова: «Роська – это на всю жизнь». «Дурак вы, сэр, позвольте вам заметить. Яркий пример профессионального кретинизма. Команду свою создать, команду… Команда ваша там сейчас покойников кантует, вами убиенных, а эти – Роська с Юлькой – роднее не продумаешь, головы за вас положить готовы. Такого ни за какие деньги не купишь, никакими управленческими технологиями не организуешь. А если организуешь, специально и с заранее обдуманными намерениями, последним подонком окажешься. На такое только тем же ответить и можно – „любовью за любовь“, как у старика Шекспира…» Лес, казалось, никогда не кончится, солнце давно уже село, и под деревьями наступила почти полная темнота. Под ногами одни только кочки, пни и корни, а в воздухе – хлещущие по лицу ветки и колючие еловые лапы. Увидев красноватые отблески, Мишка сначала подумал, что у него от усталости и боли мелькают в глазах искры и только чуть позже разобрался, что видит сквозь просветы в растительности пламя нескольких факелов. Тут же до слуха стали доноситься человеческие голоса, топот копыт и, кажется, собачье поскуливание. Мишка рванулся к свету, конечно же тут же споткнулся, но долететь до земли ему не дали. Фома и Роська подхватили его, закинули Мишкины руки себе на плечи и уже не отпускали до самой опушки леса. Мишка, впрочем, и не сопротивлялся, только перебирал ногами, чтобы совсем уж не висеть мешком у ребят на плечах. На выходе из леса обнаружилась настоящая спасательная экспедиция: дед, сопровождаемый четырьмя ратниками – верхами и в полном вооружении, – и отец Якова, держащий на сворке повизгивающего от нетерпения пса. «Дожили, сэр, вас уже с собаками разыскивают… Ну и хрен с ними, скорей бы домой, да лечь…» – Михайла! Слава тебе господи… – Дед осекся, разглядев в свете факелов заскорузлую от крови рубаху внука, обвисшего на плечах Роськи и Фомы. – Ранен?!! Мишка попытался придать себе бодрый вид, а Юлька тут же затараторила, успокаивая сотника: – Не ранен, не ранен! Кровь не его. Побился только, но ничего не сломано, и устал сильно… – Господин сотник, разреши доложить! – прервал Роська Юлькин отчет. – На старшину «Младшей стражи» Михайла в лесу напали пятеро. Двоих он убил, еще одного тяжело ранил. Потом вызвал первый десяток «Младшей стражи», чтобы догнать оставшихся двоих. Следы привели к броду через реку, но уже стемнело и старшина Михаил решил отложить преследование до утра. Трупы убитых сейчас принесут сюда. За старшего остался десятник «Младшей стражи», Дмитрий. Дед длинно выдохнул и, расслабившись, сгорбился в седле. Из-за его спины выехал бывший десятник Глеб держа на отлете факел, с которого капала смола, склонился, всматриваясь в Мишку: – Э-э, да ты совсем плох, парень, ребята, подсадите-ка его ко мне за спину, надо вашего старшину домой поскорее. И ты, лекарка, садись-ка к Николе, Михайлой заняться надо… Да ты и сама понимаешь. Корней Агеич, как Михаилу отвезу, возвращаться? – Дед ничего не ответил, только махнул рукой. – Ну ладно, тогда мы поехали. Мишка, усевшись с помощью ребят на крупе коня, прижался к обтянутой кольчугой спине Глеба и закрыл глаза. – Эй, Михайла, ты только не усни, а то свалишься. Слышишь? – Угу… Глеб тронул коня и, видимо опасаясь, что Мишка действительно уснет и свалится, продолжил разговор: – Как же ты один с пятерыми справился? – Повезло… – А кто такие? – Не знаю… – Специально тебя поджидали? – Не-а, случайно наехал. – Да, если б специально ждали, ты бы от них не ушел… А ребята твои молодцы – сразу на помощь кинулись. – Так учим же… Убедившись, что Мишка внятно поддерживает разговор, Глеб понукнул коня и поехал быстрее. Мишка запрыгал на крупе коня, каждый толчок отдавался болью во всем теле. – Дядя Глеб, помедленнее… – Потерпи, парень, недалеко уже. Ну и напугал ты всех! Кобыла твоя прибежала – вся в пене, дрожит, бок в кровище. Дед твой как раз с Выселок вернулся, поднял всех, кого нашел… Ничего не понятно, ребята твои тоже – убежали и сгинули. Ты не спишь там? – Не сплю. – Вот я и говорю: ничего не понятно, куда идем, с кем встретимся? Нас-то пятеро всего набралось, остальные все в полях ночуют. Хорошо, хоть собака след взяла, а то и не знали бы, где искать. – Угу. Разговаривать не хотелось, Мишка отзывался только для того, чтобы показать Глебу, что не уснул. – Мать твоя перепугалась, вон, смотри: в воротах стоит. Мишка вытянул шею, выглядывая из-за плеча Глеба. Действительно, в воротах были видны фигуры нескольких женщин. – Аня! – еще издали закричал Глеб. – Все хорошо! Цел твой парень, и остальные тоже все целы! |