Книга Welcome в прошлое, страница 47 – Татьяна Полякова

– Допустим, милиции он боялся куда меньше, чем Бойко. Интересно, если бы тот узнал о развлечениях соратника, как бы поступил?

Я сделала вид, что вопроса не слышу. Илья прошелся по комнате, приблизился к дивану, на котором я сидела, наклонился и, ухватив меня за подбородок, заглянул мне в глаза.

– Знаешь, что я подумал? Почему бы нам не забыть на время все проблемы? Пару дней отдыха мы заслужили. У меня есть дом в тридцати километрах от города. Будем загорать, купаться и любить друг друга. Как тебе эта идея?

– Гениальная, – усмехнулась я, и Илья меня поцеловал.

Мы несколько увлеклись, а когда вернулись к действительности, я сказала, что отправляться в дорогу уже поздно. Но он со мной не согласился.

– Полчаса, и мы на месте. Уверяю, ты не пожалеешь. Там чудесно.

– Что ж, поехали.

Дом стоял на берегу реки в полукилометре от деревни. Добротный, бревенчатый, однако он мало напоминал дачу человека со средствами. В доме было всего три комнаты, обставленные старой мебелью, которую хозяева обычно свозят на дачу за ненадобностью. Участок окружал низкий заборчик, во дворе были колодец и баня. За домом сад, старые яблони и вишни, трава скошена и цветы в палисаднике.

– Это дом моей бабушки, – пояснил Илья, когда доставал продукты из багажника. – Я редко тут бываю, но продать его жаль. В детстве я все лето здесь проводил.

– Красивое место, – кивнула я.

– Я был уверен, что тебе понравится.

Отправив меня смотреть телевизор, Илья приготовил ужин, растопил камин, и мы устроились на полу. Пили вино и смотрели на огонь. Обстановка была романтической, но спокойствия в моей душе не было. Я была уверена, что привез он меня сюда не просто так.

Время шло, за окном стемнело. Мы сидели, обнявшись, Илья все больше молчал, а если и говорил, то исключительно о моей красоте. Послушать об этом я была не против, но все чего-то ждала. Откровений? Вряд ли. Рассчитывать на них не приходилось. Он поцеловал меня, один раз, второй, а мне вдруг захотелось оказаться далеко отсюда. Опять навалилась непрошеная тоска, и я беспомощно подумала: что я делаю здесь, рядом с человеком, которому не доверяю и которого, скорее всего, мне следует опасаться?

– У тебя глаза грустные, – сказал Илья.

– Глупости.

– Хочешь, пойдем купаться.

– Ночью?

– Вода сейчас теплая, а если озябнешь, я тебя согрею. Будем любоваться звездами. Идем. – Он поднялся и потянул меня за руку.

– Ты сумасшедший, – засмеялась я.

– Я – романтик.

Мы вышли из дома и спустились к реке по едва заметной тропинке. Ночь была тихая, звезды отражались в черной воде, я ступала очень осторожно, боясь нарушить эту тишину. Илья разделся и с разбега прыгнул в воду, некоторое время я наблюдала за ним, не решаясь войти в реку. Он доплыл до противоположного берега, помахал мне рукой.

– Давай сюда! – крикнул он, смеясь, и я все-таки решилась.

Вода действительно была теплой, я быстро достигла середины реки, Илья плыл мне навстречу.

– Ну, как? – спросил он.

– Восхитительно.

– Я же говорил…

Минут через пятнадцать мы поплыли к берегу, Илья подхватил меня на руки, закружил на месте, я взвизгнула, вцепившись в него, а он вдруг замер, глядя мне в глаза.

– Ты невероятно красива, – сказал он то ли с досадой, то ли с удивлением.

– Это плохо?

– Не знаю. Я уже ничего не знаю.

– Уже?

– Несколько дней назад я считал любовь романтическими бреднями, сказкой для взрослых. А сейчас мне трудно представить свою жизнь без тебя. Мысль о том, что тебя со мной не будет, причиняет мне боль.

– Что нам мешает быть вместе? – спросила я.

– Ты могла бы меня полюбить?

– Странный вопрос, учитывая, что мы любовники.

– Заниматься любовью не значит любить.

– Ты сейчас обо мне или все-таки о себе? – поинтересовалась я с усмешкой.

– Должно быть, недоверчивость у меня в характере, – вздохнул он, опуская меня на землю, я сделала шаг назад, и он вновь обнял меня.

– Наверное, нам лучше вернуться в дом, – поспешно сказала я. Он отстранился.

– Да, конечно.

Если Илья рассчитывал на то, что ночное купание вызовет у меня желание откровенничать, то напрасно. Кстати сказать, я на его откровенность тоже рассчитывала и, поднимаясь по тропинке, со злостью думала, что не обладаю искусством вертеть мужчинами и так, и эдак, чего в настоящий момент очень хотелось. Илья оставался для меня загадкой, а причина, по которой он с таким упорством держался рядом со мной, по-прежнему была не ясна. Я исповедаться тоже не спешила, ведь я не знала, кто передо мной: друг или враг. Тут возможны варианты, он может быть врагом, который испытывал ко мне нечто вроде влюбленности, или все-таки другом, у которого были веские причины хранить свои тайны. Конечно, можно еще раз попытаться вызвать его на откровенный разговор, но почему-то я была уверена: результат будет такой же. Мы жонглировали словами, пытаясь придать некий смысл тому, что смысла было лишено, и погребали то, что имело смысл под словесной шелухой. И так успели поднатореть в этой игре, что она стала приносить нам некое удовлетворение. Иногда я думаю, что было бы, не имей люди возможности говорить? Чтобы тебя поняли, пришлось бы совершать поступки. Только поступок имеет значение. А слова… за словами можно спрятать все, что угодно. И все-таки в тот момент я очень нуждалась в словах. Мне хотелось, чтобы Илья говорил о себе, о своих чувствах. Я была уверена, что смогу отличить правду от лжи. Возможно, это еще одна иллюзия. Я резко повернулась, остановившись в трех шагах от крыльца, и Илья, шедший сзади, едва на меня не налетел. Я положила ему руки на плечи и спросила:

– Ты меня любишь?

– Боюсь, что да, – ответил он и вздохнул, и я поверила в то, что он сказал. Но это мало что объясняло, скорее запутывало.

– Почему ты боишься? – все-таки спросила я, уже зная, что на сей раз правды он не скажет.

– Потому что в твоей жизни мне нет места, как нет тебе в моей.

– Грустно, – кивнула я и поцеловала его. Мы стояли, обнявшись, и каждый думал о своем.

Уже ближе к утру, лежа в его объятиях, я все-таки вернулась к нашему разговору: