Книга Герои млечного пути, страница 10 – Сурен Цормудян

Крюгер толкнул в бок Романа и, кивнув на Симона, усмехнулся:

— Глянь на него! Я же говорил, что ему здесь понравится!

— Дурная была затея, — озабоченно пробормотал Ермак, который начал предчувствовать что-то неладное.

Дэвид посмотрел через плечо на киномагната и обратился к Ловскому:

— Кажется, сейчас что-то будет.

Танцовщица поймала взгляд Симона и решила, что тот в ее власти, а потому незамедлительно выложит всю наличность.

Это было большой глупостью с ее стороны.

Девушка дюйм за дюймом приближалась к пьяному молодому человеку, взиравшему на нее обалделыми темно-карими глазами с масленой поволокой.

Вот она уже рядом. Это приватный танец, посвященный ему одному. И хотя выпитый алкоголь не дает Ди Рэйву разобраться в происходящем, он все же отчетливо ощущает запах ее тела. Симон тщетно силился разглядеть ее лицо, но то ли не мог сфокусировать взор, то ли освещение в баре специально было таким, чтобы виден был только блеск миндалевидных глаз танцовщицы.

Она продолжала соблазнять его, но денег все не было. Тогда танцовщица стала действовать более настойчиво. Подойдя к нему вплотную, она стала в своем танце тереться об Ди Рэйва. Сработало! Особенно после того, как она вскользь коснулась грудью его лица.

Пьяный актер что-то пробубнил и, вытащив из кармана розовую купюру, показал ее девушке:

— Куда это… деть… а?

В ответ она, извиваясь, выставила левое бедро с резинкой. Ди Рэйв несколько раз попытался вставить купюру, но все старания были тщетны: бедро мелькало перед глазами.

— Да стой ты спокойно! — брякнул он, схватил ее за ноги и притянул. Та вскрикнула от неожиданности.

— Не ори. Щас все сделаю… — Симон с великим трудом засунул деньги за резинку и отпустил танцовщицу.

Девушка собралась было отойти от столика, но вовремя заметила, что Ди Рэйв снова полез в карман. Она вернулась, продолжая танцевать на ходу. Киномагнат помахал перед ней сверкавшей перламутром купюрой. Та поняла, что видит десять тысяч галаксов. Деньги немалые.

— Может быть, для этого найдется местечко поукромнее? — ухмыльнулся Симон.

Девушка лизнула свой указательный палец и, медленно ведя им по своему телу вниз, указала на свои трусики. Затем слегка оттянула их и движением брови дала понять, что там самое место для такой крупной банкноты.

Ди Рэйв встал. Его сильно шатало, но он устоял. Затем он протянул руку с купюрой к «укромному местечку», и вдруг ноги у него подкосились, так что Симон рухнул на пол, зацепив трусики и стянув их. Падая, он от души впаялся лицом в ее грудь и своим носом расстегнул бюстгальтер. Ловкий трюк, достойный бурных оваций. В баре и впрямь кто-то зааплодировал.

Девушка завизжала, прикрываясь руками, а Ди Рэйв, ворочаясь на полу, кряхтел:

— Что ты орешь-то?! Недотрога, а! Это десять штук, детка, терпи мои капризы!

— Животное! — взвизгнула та, пятясь в темноту. Нормально она идти не могла из-за путавшегося в ногах предмета нижнего белья.

— На себя посмотри!

Танцовщица высвободила ногу и другой метнула в него трусики.

— Фу-у! — Симон увернулся.

Стриптизерша, цокая каблучками, бросилась в темноту к двери, ведущей в служебные помещения.

Бросив прощальный взгляд на ее ягодицы, Симон крикнул:

— Иди сюда, э! Деньги-то забери! Ты их заслужила! — Он захохотал.

— Придурок! — послышалось из глубин заведения.

Ди Рэйв поднялся на ноги. Перед ним вырос массивный охранник и невозмутимо предложил:

— Молодой человек, я настоятельно рекомендую вам покинуть наш ночной бар.

— Еще чего. Нет, вы слышали?

Симон, ухмыляясь, повернулся к друзьям. Крюгер сидел, закрыв лицо руками, а Ермак держался за голову. В их позах изобличался ужас увиденного.

— Молодой человек, я вынужден повторить…

— Ты что, смерти не боишься? — перебил его пьяный киномагнат.

В этот момент его повело назад так, что запрокинулась голова. Казалось, он вот-вот упадет. Ди Рэйв даже руки развел, пытаясь балансировать, но вместо этого описал головой дугу и врезал лбом охраннику по переносице. Снова грянули аплодисменты.

Страж рухнул на пол и застонал, держась за нос. Тут же к Симону подскочили еще три охранника, точные копии первого.

— Порву, гады! — завопил Симон, делая страшную гримасу.

Он бросился на одного из них. Споткнулся о первого. Падая, увлек за собой третьего. Тот врезался лбом в хромированный столб. В общем, началась свалка.

Роман, не дожидаясь разрешения Алекса, запрыгнул на стол и тут же приземлился возле дравшихся.

— Ребята! Отпустите его! Беру все на себя! Мы все возместим! — крикнул он, разнимая противников.

Дэвид презрительно взирал на все происходящее.

— Видите, любезный Рональд, — обратился он к Ловскому, — еще недавно этот человек романтично говорил о прекрасном. О закате. О любви. А теперь полюбуйтесь на него. Воистину — ecce homo! Вот человек!

* * *

Черная «Волга» мчалась по ночной Москве. За рулем сидел Роман, но машину вел автопилот. Рядом развалился Крюгер и попивал из бутылки лимонад.

На заднем сиденье распластался Ди Рэйв. Он вроде бы спал, но иногда издавал едва различимое бормотание.

— Куда этого дебошира денем на ночь? — поинтересовался Роман.

— За город и в канаву, — хмыкнул Крюгер. — Конечно, ко мне домой.

— Весело посидели, — вздохнул Ермак.

— Это точно, — кивнул Алекс.

— Твоя идея была, — укоризненно продолжил Роман, глядя на Крюгера.

— Откуда я знал, что он весь день пил? — развел руками тот.

— Когда мы приехали в бар, ты уже знал об этом. И на кой черт, скажи мне, надо было его поить?

— То есть?

— Ты думаешь, я не заметил, что ты почти всю свою водку слил Симону, а сам для вида пил воду? — Роман пристально посмотрел на Алекса.

— Нет, ну что за скоты, а? — воскликнул вдруг Симон. — Порву гадов!

— Расслабься, — усмехнулся Алекс. — Порвал уже всех.

Ди Рэйв причмокнул несколько раз и вдруг запел:

Я подарю тебе планету, где мало кислорода,

Ее населяют хищные уроды,

Здесь или очень холодно, или слишком жарко,

Это не планета, а просто клоака!

Но здесь нет злости и нет доброты,

Здесь нет пьяных и не растут цветы,

Здесь никто не врет…

Только я и ты.

Я подарю тебе воздух, чтоб ты могла тяжело им дышать,