Книга Герои млечного пути, страница 36 – Сурен Цормудян

«Сейчас я попадусь. — Симон напрягся. — Какие еще знакомые? Такое ощущение, что он меня ждал».

— Может быть, нам стоит обсудить все аспекты самостоятельной деятельности? Зачем нам лишняя опека? Вы не думали делать то, что нужно вам, а не то, что от вас хотят другие? — Он решил говорить по возможности туманно, постепенно подходя к главному.

«Вот оно! — напрягся Зоренсон. — Чистая провокация! Мудрецы решили проверить мою верность. Наверняка у него есть инструкции по моему устранению в случае неверного ответа. Но они ошибаются, я не полный идиот!»

— Ну что вы, господин Ди Рэйв! — Канцлер изобразил шок. — Как вы могли подумать, что я способен на подобные крамольные мысли? Разве великие мудрецы сомневаются в моей лояльности? Мы делаем одно дело, и интересы «Золотой элиты» суть интересы каждого ее члена!

Симон чуть не подпрыгнул вместе с креслом: «Это именно то, о чем говорил Калашников! „Золотая элита“! Как метко я попал! Но кто такие великие мудрецы?»

— Я слышал, на вашей планете произошла страшная трагедия. Этот чудовищный теракт, — вздохнул Ди Рэйв.

«Почему он заговорил об этом? — занервничал Зоренсон. — Это была идея мудрецов. Он должен быть в курсе. Или это новая проверка? Более хитрая. В чем же здесь подвох?»

«Чего он так боится?» — подумал Симон, изучая собеседника.

— Кстати, я несу из-за этого убытки, — добавил он.

— Не понимаю. — Канцлер налил еще вина. — «Убытки? Как сие понимать?»

— Я прибыл с презентацией нового фильма и некой коммерческой целью. У меня был договор с вашим «Агентством культурного досуга». Но теперь они мне дают от ворот поворот. Ссылаются на пятидневный траур. Но когда траур закончится, меня уже тут не будет. Я ничего не успею.

— Ах вот оно что. — Зоренсон сделал вид, будто все понял, хотя на самом деле не уяснил ровным счетом ничего. — Вы хотите, чтобы я уладил это дело?

«Ни в коем случае!» — подумал Симон, вспомнив упрек Жанны.

— Нет, — медленно произнес он.

— Тогда я не понимаю, — признался канцлер.

— Мне нужно сейчас другое. Нам следует наладить тесное сотрудничество. Без посредников. У нас наверняка есть обоюдные интересы. В знак моего расположения я делаю вам подарок, который доставят в течение пары часов.

— Что ж, весьма польщен. Как мне его использовать?

«А канцлер, оказывается, тот еще взяточник, — хмыкнул про себя Ди Рэйв. — Не успел я заикнуться о презенте, а ему уже интересно, будет это полезно или нет».

— Я думаю, вы найдете мудрое применение, — ответил он. — Вам решать.

«Еще один ребус», — нахмурился Лейба.

— А разве те, кто просил доставить мне этот презент, не дали инструкций по его применению? — Зоренсон отпил вина.

Теперь нахмурился Симон.

«Откуда он знает, что сделать ему подарок меня просили в КГБ?»

— Они… полагались… на вашу мудрость… — ответил Ди Рэйв первое, что пришло ему в голову, и решил, что разговор получается абсолютно бредовый.

— Странно. Они уверяли, что я все сразу пойму, — вслух подумал канцлер.

«Кто — они?» Симон хотел уже прямо спросить об этом. Все это начало его раздражать.

— Спросите у них сами, — пожал он плечами и тут же подумал: «Ну и что же я ляпнул?»

— Не хотелось беспокоить их по пустякам. Да и связь у нас сами знаете какая. Но я, пожалуй, так и поступлю. А о каких обоюдных интересах вы говорили? Что вас конкретно волнует?

«Вот-вот, правильно, — мысленно обрадовался Симон. — Давай свернем с этой скользкой темы».

— Понимаете, господин Зоренсон, — начал он, — свободные миры таят в себе практически неисчерпаемый потенциал. Здесь можно реализовать себя, как душе угодно, что, сами понимаете, невозможно на планетах Союза прогрессивных цивилизаций. Там царит вопиющая несправедливость. Этот, — он сжал кулаки и изобразил отвращение, — социал-коммунизм! — Он с ходу придумал неуклюжий термин, в противовес проповедуемому «Золотой элитой» социал-дарвинизму. — Социальное общество всеобщего равенства. Меня приравнивают к черни. Но это, сами понимаете, абсурд. Есть главный закон эволюции — естественный отбор. Поймите меня правильно, я вовсе не собираюсь уничтожать экономически несостоятельный человеческий материал. Просто каждый должен знать свое место. И находиться на этом месте. Есть избранные люди-гении, способные делать деньги и управлять. А существуют те, кто может только повиноваться и быть используемым. Если человек не в состоянии хитростью и умом создать условия для продолжения своего рода, он вынужден свернуть с дистанции, уйти на обочину жизни. Это сурово, но справедливо. А в центральном мире всем даются равные права и привилегии по факту рождения.

Симон испытывал отвращение от своих речей, но продолжал монолог, используя актерские уловки, которым научился в Голливуде.

— Но ведь это и есть цель «Золотой элиты», — развел руками Зоренсон. — Наша общая цель — добиться как раз такого строя, который желаете и вы.

— Я и говорю: у нас общие интересы. — Ди Рэйв задумался. Ему казалось, что он сейчас может забрести в тупик. Надо было элегантно выйти из затруднения.

— Простите, я не совсем понял. — Зоренсон решил, что в их разговоре наступил момент истины, и, сделав глубокий вдох, тихо спросил: — Вы хотите избавиться от опеки мудрецов?

Симон взглянул на него, прищурившись и скрестив руки на груди, дабы не выказать растерянности.

«Я попался, — подумал Ди Рэйв. — Я совершенно не знаю, что мне теперь говорить».

«Мне конец, — подумал канцлер, следя за гостем. — Он понял, что я хочу выйти из игры».

— Знаете что, господин Зоренсон? Нам пора решить вопрос взаимного доверия. Речь идет, разумеется, о доверии сугубо деловом. У вас есть время подумать о нашем возможном сотрудничестве. — Симон поднялся.

Зоренсон покрылся потом. Как понимать сказанное? Он дает время… Время на что? А потом? Убийство канцлера?!

— Конечно, — продолжал гость, — если вы откажетесь, я не вправе обижаться. Ничего личного…

«Ничего личного! Ничего личного!!! Это же смертный приговор!»

— Но времени на размышления у нас мало, — нажимал Симон. — Я не задержусь здесь надолго. Сейчас мне необходимо удалиться. Дело в том, что я прибыл на эту планету не один. — Ди Рэйв улыбнулся и протянул канцлеру руку. — Был очень рад с вами познакомиться.

— Я тоже, — осипшим голосом пробормотал тот, отвечая на рукопожатие.

Когда гость ушел, Зоренсон дрожащей рукой достал из шкатулки тонкую сигару и нервно закурил, мечась из угла в угол.

«Он не один. Их целая банда, — лихорадочно думал канцлер. — Он расколол меня. Настоящий профессионал. Проклятье. Мне конец. Мне конец!»

Выйдя из кабинета, Ди Рэйв тут же вспотел. Напряжение дало о себе знать. Он счел, что удалился достойно, не дав канцлеру ничего заподозрить. Хотя разговор был очень странный и поведение канцлера — тоже. Еще неизвестно, что он там себе подумал. Однако дело сделано. Главное — всучить ему этих роботов, а дальше пусть в КГБ разбираются сами.