Онлайн книга «Нечеловеческий фактор»
|
– Как сажа бела, не мешайте работать, – сердито ответил физик. Маккена улыбнулся. – Можете присоединиться к экипажу, мы ужинаем. – Позже. – Через полчаса определяем координаты Солнца, шлём весточку домой и стартуем. – Куда? – К Омеге Кентавра. Вы можете определить, с какой скоростью распространяется ударная волна перестройки вакуума? – Точно не скажу, не хватает данных, но думаю, что скорость процесса раз в десять-двенадцать превышает скорость света. – Тогда посчитайте с Клиффордом, на какое кратчайшее расстояние мы можем подходить к Омеге, не рискуя «провалиться в пустоту». – Оценки будут вероятностными. – Тем не менее это даст нам дополнительные гарантии. Маккена переключился на кают-компанию. Там царила жизнерадостная атмосфера: парни шутили, смеялись, в разговоре участвовал и Артур Воеводин, Вероника изредка бросала иронические реплики, вызывающие взрывы хохота, и Маккена с удовлетворением подумал, что с экипажем ему повезло. У молодых космолётчиков бурлила кровь, им хотелось жить и радоваться жизни, и никакие опасности не могли их остановить. Через четверть часа они ввалились весёлой гурьбой в рубку, но, зная крутой нрав командира, сразу же притихли, проникаясь важностью стоящих перед всеми задач. Включился пассажирский отсек: – Рудольф, я посчитал. – Позитив? – По моим прикидкам, мы не должны углубляться в скопление больше, чем на пять-шесть эсвэ. Взрыв звёзд Оси Зла выдул сферу радиусом около двенадцати светолет, и она продолжает стремительно расширяться. – Негатив? – Диаметр сферы вдвое больше. – Будем ориентироваться на этот параметр. Клиффорд, расчёт траектории. – Готов, – ответил инк. – До Омеги Кентавра отсюда около семидесяти тысяч эсвэ. – Делаем один прыжок до границ скопления, точнее – не ближе десяти эсвэ к буферной зоне. – Принял. – Экипажу – минута на подготовку. – Руди, ты бы поел, – послышался заботливый голос Розы. – Дойдём – решусь на кофе, – пообещал он. – Все готовы? Вопросов нет? – Нет! – дружно рявкнул экипаж. – Поехали! Веретено Галактики перед кораблём погасло, «Ра» начал прыжок. * * * Звёздный шатёр открылся перед глазами в ином ракурсе. Колесо Млечного Пути расплылось космами звёздных рукавов и струй, звёзды окружили выплывший из «струны» корабль со всех сторон. Впереди высветилось огромное звёздное сгущение – скопление Омега Кентавра, такое мирное и безмятежное, будто внутри его не взрывалась «бомба», включавшая сто одиннадцать гигантских красных звёзд Оси Зла. – Шестнадцать эсвэ до границ скопления, – доложил Клиффорд. – Никаких признаков ударной волны. – До сферы интрузии ещё не меньше десяти эсвэ, – проворчал Шапиро. – Осматриваемся. Несколько минут в рубке было тихо. – Все системы корабля работают в штатном режиме, – сообщил инк. – Отмечаются незначительные колебания гравитационных полей. – Возможно, первыми на процесс перестройки реагируют гравитоны и бозоны Хиггса, – сказал Шапиро. – Отсюда эти вибрации. Поближе надо подойти и сравнить. – Клиф, прыжок на один эсвэ. – Принял. – Всем – предельная концентрация! У нас не будет времени на разговоры. – Да всё понятно, командир, – сказал Иванов. – Вероника, работаете с Клифом только в режиме «один на один». – Слушаюсь. Маккена включил личную консорт-линию: – Роза, выдержишь? Нам придётся сделать ещё несколько прыжков. – Куда ж я денусь, командир? – тихо рассмеялась жена. – Всё будет хорошо. У нас славная команда. – Клиф, стартуем! На рубку упала гора темноты… Рисунок созвездий изменился, хотя никто не обратил на это внимания. Все ждали нового «удара по башке», однако не дождались и вздохнули с облегчением. – Контроль! Несколько минут ушло на оценку состояния бортовых систем. – Колоссально! – донёсся шёпот Шапиро. – Кто бы мог подумать! Командир, прошу шагнуть к скоплению ещё на пару эсвэ. Маккена прислушался к скороговорке Клиффорда: инк утверждал, что его тревожат участившиеся сбои в электронно-нейтронных цепях управления и контроля. – Нет! – Ну хотя бы на один светогод! – Пошлём зонды с датчиками и системами «СС-связи» [19] . – Измерения чрезвычайно важны… – Я сказал – нет! Клиффорд – пуск двух зондов по вектору Омеги. – Слушаюсь. Спейсер выплюнул две пятиметровые капсулы с аппаратурой, способные двигаться «по струне» самостоятельно. Через несколько секунд они скрылись в сверкающем бисерном облаке звёзд. Возбудился главный медицинский комплекс корабля, называемый космолётчиками Эскулапом: – Отмечаю ухудшение самочувствия у экипажа! Маккена и сам почувствовал себя неважно, накатила дурнота, участились приступы слабости, организм реагировал на усилившиеся осцилляции вакуума, порождавшие ливни элементарных частиц, в том числе – с приставкой «анти». – Вероника, что у нас в защитных линиях? – Ничего хорошего, командир, полевые завесы и «зеркало» не в состоянии защитить экипаж от внутренних колебаний. Излучение рождается внутри нас. – Руди, надо уходить, – послышался тихий голос Розы. – Внимание экипажу… Очередной приступ слепоты заставил Маккену выругаться. Кто-то охнул. – Отмечаю нарастание амплитуды… – быстро заговорил инк. «Старт!» – мысленно скомандовал Маккена, борясь с темнотой в глазах и болью в позвоночнике. Новая волна темноты обрушилась на голову, оборвала сознание… Пришли в себя спустя тысячелетие – по внутренней психологической оценке Маккены. Зрение восстановилось. В рубке было темно, светились только оранжевые и жёлтые точечные индикаторы живучести кресел (красные вызвали бы у него панику), общий виом не работал, в толще стен рубки плавали искорки света, похожие на светлячков. «Клиф!» – позвал он. «Я в порядке», – отозвался инк густым басом. |