Онлайн книга «Нечеловеческий фактор»
|
Колонна и всё огромное сооружение были снабжены специальными демпферами колебаний, что давало им возможность выдерживать значительные подвижки льда наверху в случае выхода из строя молекулярных нейтрализаторов, испаряющих лёд по мере надобности. Номеров в отеле было более семисот, и все они располагались по периметру эллипсоида, так что одна из стен каждого номера была открыта в глубины океана. Разумеется, уровень комфорта в номерах поддерживался разный, «Арктания» имела и дешёвые жилища, где селились целыми компаниями. Позволить себе одноместные или двух-трёхкомнатные номера могли только люди с приличным достатком. Но Ярослава была руководителем с очень высоким социальным статусом, и ей предоставили двухкомнатный номер общей площадью более сорока квадратных метров. Размышляя над проблемами, возникшими вследствие отказа от предложения координатора Вируса, она двинулась из холла метро мимо стойки администратора отеля и услышала за спиной оклик: – Ярослава Максимовна! Оглянулась. В холле располагалось двенадцать кабин, и от крайней слева к ней спешил её заместитель Иштван Чаушеску, бывший консультант ФСБ по государственным связям. Его предложили взять в качестве зама в Администрации президента СОН, и Ярослава вынуждена была согласиться, хотя понимала, кем может оказаться этот человек. Зато по её категорическому требованию вторым замом стал Всеслав Ляшко, командор Погранслужбы Белоруссии, а на него она могла положиться как на саму себя. – Иштван? Что вы здесь делаете? Чаушеску, неуклюжий с виду, лохматый, с лицом религиозного фанатика-страстотерпца, морщинистый, догнал руководителя Федеральной Пограничной службы. – Ничего, если я к вам присоединюсь? Хотел отдохнуть в ресторане «Арктании», там меня ждёт весёлая компания, а тут вас увидел. Есть минуточка? – Что-то случилось? – Возникли некие подозрения. – Насчёт чего? – Насчёт правильности действий Комбеза. Ярослава заколебалась: думать о работе не хотелось. – Хорошо, идёмте, поговорим у меня в номере. Чаушеску оглянулся на вышедшую из кабины метро пару – юношу с белыми волосами, причёска «парус», и девушку с густой гривой таких же белых волос, кивнул, двинулся вслед за Ярославой. Когда они вышли, в холле появился директор ФСБ Михал Вондлярский, подождал мужчину средних лет, одетого по моде Южной Америки – в красочный сурбаган, и, сложив руки за спиной, зашагал к движущимся дорожкам отеля, развозящим посетителей по этажам. Домовой, узнав хозяйку, открыл дверь номера. – Проходите, устраивайтесь, я сейчас, – сказала Ярослава, скрываясь в акваблоке. Чаушеску с любопытством глянул на прозрачную стену комнаты, игравшей роль гостиной. Стена, смотревшая в толщу океана, была такой прозрачной, что казалась совсем отсутствующей. Голубоватая толща воды, подсвеченной где-то снизу прожекторами, вот-вот должна была хлынуть в помещение. Ярослава наскоро искупалась, привела себя в порядок, но уник менять на домашний халат не стала. В халате её видел только Руслан. Когда она появилась в гостиной, обставленной в псевдорусском стиле: деревянный с виду стол, деревянная лавка, деревянные стулья, висящие по стенам связки лука, изделия из соломки, сказочные персонажи, – вместе с Чаушеску её ждала та самая пара – молодой человек с белыми волосами и девица с резким неприятным лицом. Молодой человек самой обыкновенной наружности – типичный служитель жилищно-коммунальной системы, двигался по комнате и смотрел на экранчик прибора в руках. Девица держала в руке некий предмет, напоминавший пневмошприц. Но Ярослава почти сразу определила модификацию игломёта, называемого в просторечии «пиявкой». Она замерла. Парень с прибором в руке оставил своё занятие, кивнул. – Чисто. Чаушеску виноватым жестом развёл руками. – Такие вот сюрпризы, командор. Я получил приказ. – Объяснитесь, – шагнула в комнату Ярослава. Девица навела игломёт. Она была явно не в себе, как после хорошей затяжки спайса. – Не дёргайся, сучка! – Фатьяна, придержи язык! – поморщился Чаушеску. – Делай своё дело! – грубо оборвала его девица. «Серж!» – попыталась вызвать Веласкеса Ярослава. Но витс не ответил. Очевидно, для нейтрализации охраны отеля и возможной группы телохранителей командора группа захвата включила аппаратуру, блокирующую мыслесвязь. – У вас два пути, – продолжал Чаушеску. – Первый – добровольно работать с нами. – С кем – с нами? – перебила Ярослава заместителя, решив тянуть время сколько возможно. – Не будьте наивной, Ярослава Максимовна, вы знаете, о ком идёт речь. – Знающие-Дорогу. Парень с прибором фиксации скрытой электронной и нанотехники с любопытством посмотрел на хозяйку номера, перевёл взгляд на Чаушеску. По-видимому, его не посвящали в такие подробности, и он не знал наверняка, кому служит. – Не надо было отказываться, – криво усмехнулся заместитель. – Тогда и мне не пришлось бы раскрываться. Но приказы не обсуждают. – Вы очень исполнительный человек. Второй путь? – Мы вас кодируем, и вы всё равно будете работать с нами, но уже как обычный линейный исполнитель приказов, такой, как они. – Чаушеску небрежно указал подбородком на спутников. – Говорят, кодирование снижает интеллект и в конце концов приводит к шизофрении, но тут уж ничего не поделаешь. – Я могу подумать? – Иштван! – оскалилась девушка. Правая рука у неё затряслась, и она вынуждена была поддержать её левой. – Боюсь, время раздумий ушло. – Вы понимаете, что рискуете? – Чем? – Вас найдут, в отеле всё записывается. – Ну, с этим мы справимся, – махнул рукой Чаушеску. – Да и с какой стати нас будут искать? Через час после нашего ухода у вас случится сердечный приступ, и никаких следов. Ярослава покачала головой, продолжая вызывать Веласкеса. – Боже мой, мне вас жаль. Предатели всегда плохо кончали, во все времена. Я предполагала, что вы работаете на них. – Это было заметно, вы не дали мне ни одного мало-мальски значимого задания. – Чем они вас соблазнили? – А вас, год назад? Вы ведь тоже работали на них? – Я работала на Херцига, а он был личностью! – Тем не менее вам тоже что-то предложили? – Тогда речь не шла об уничтожении рода человеческого. – Какая разница, уцелеет он или нет? Главное, что будете жить вы. |