
Онлайн книга «Дырка от бублика»
— Я сейчас занимаюсь одним делом, — сказал Овсянников, наливая кофе. — Так, ничего особенного. Бракоразводный процесс. И еще — один друг попросил меня найти свою приемную дочь. — Я знаю, мне дядя рассказал, — кивнула Элла. — Ты ищешь приемную дочь Бориса Михальченко. Она работала у дяди в редакции. Овсянников замер с кружкой в руке, потом подул в нее и пробормотал: — Трепло твой дядя. — Но я же все равно буду в курсе всего, — пожала плечами Элла. — Да? — А как же иначе? — Она положила бутерброд на тарелку И посмотрела Овсянникову в глаза. — Секретарша частного детектива — его доверенное лицо. Вдруг что-то случится и мне нужно будет срочно принять решение? Что же мне, как дуре, хлопать глазами? И вообще я хотела поучиться мастерству. На примере поимки этой приемной дочери. Мне уже тридцать… — Овсянников тут же вскинул брови, и Элла, вспомнив, что Шведов скостил ей четыре года, поспешно добавила: — Скоро будет. А у меня в руках никакой профессии. — А образование? — Филологическое, — мрачно призналась Элла. — И что? Ты хочешь стать классной частной сыщицей? — Да нет. Я хочу стать классной секретаршей частного сыщика. Это ведь тоже своего рода специализация! — Ну ладно, — пожал он плечами. Под его рубашкой перекатились мускулы, и Элла подумала, что, если однажды он захочет ее прикончить, ему не придется особо напрягаться. — Пойдем в комнату, я тебя проинструктирую. Он надавал ей кучу заданий. Позвонить туда-то, сказать то-то, отправить телеграмму, получить до востребования письмо и бандероль, заплатить за телефон, составить два списка и одну опись, просмотреть подборку газет и вырезать из них статьи на определенную тему. «А когда же я буду жить?» — подумала Элла, а вслух сказала: — Мне еще нужно купить халат и тапочки. — Чего? — не понял Овсянников. — Мне нужно в магазин. — Ну сходишь, — развел он руками. — Я дам тебе ключи, нет проблем. А вечером расскажу все про эту самую Астапову и про то, как я собираюсь ее искать. Честно говоря, я еще не начал. Вел подготовительную работу — собирал информацию. Ну она и штучка, скажу я тебе! У Эллы непроизвольно вытянулось лицо. Это она-то штучка?! Когда Овсянников уехал, замотав шею шарфом, Элла бросилась звонить сестре. К счастью, Римма с Юрием не обзавелись определителем номера, поэтому можно было не бояться, что ее звонок отследят. Как только Римма у слышала голос сестры, тотчас же сказала: — Знаешь что? Не говори мне, где ты находишься. — Я и не собиралась, а что стряслось? — На сковородке обнаружили твои отпечатки пальцев. — Конечно, обнаружили! — рассердилась Элла. — Это же моя сковородка! — Борис говорит, что на ручке они были смазаны, но все равно. — Какая глупость! Если у меня хватило присутствия духа после убийства закрыть дверь на ключ, то почему я тогда не протерла эту чертову сковороду тряпочкой, а?! — Ладно-ладно, — пробормотала Римма. — Ты не нервничай… Хотя сама я жутко нервничаю. Я не знаю, чем тебе помочь. И мама не знает. Мы тут делаем, что можем… — Послушай, мне нужны деньги. Возьми мои, в конверте, я их отложила на черный день. — Я же тебе предлагала! — Когда ты мне предлагала, я не думала, что все это так затянется! — Ладно, давай с тобой где-нибудь встретимся, и я тебе передам конверт. — А вдруг за тобой следят? Ты ведь моя сестра! Давай лучше я с Юркой где-нибудь встречусь. Римма немного помолчала, потом сказала: — Знаешь, не будем его впутывать в это дело. Мужчины — они такие странные. Этот миф, что они умеют хранить тайны… Ты в него веришь? Элла закатила глаза. Неужели Римка до сих пор волнуется, как бы Поповский не переметнулся обратно? Умереть со смеху. — Тогда отдай деньги Лариске. Позвони ей, она к тебе подъедет в обеденный перерыв. А я вечером с ней свяжусь. Ну как? — Другое дело, — согласилась Римма. — Мать составила новый гороскоп, говорит, что тебя в ближайшем будущем ждет романтическая встреча и личное счастье. Элла мрачно усмехнулась и с чувством сказала: — Спасибо на добром слове. — Она не верила в личное счастье с тех пор, как в десятом классе красавец Толик Померанцев не пришел к ней на свидание. Позже Элла узнала, что по дороге он провалился в прорубь. — А у Лариски ты не боишься появляться? — на всякий случай спросила Римма. — Вдруг она тебя сдаст? — Лариска Трошина?! Ты что, с ума сошла? Они с Лариской дружили со второго класса. Вместе играли на ближайшей стройке, вместе ходили в секцию плавания, вместе нянчились с Ларискиной сестрой Ленкой. Ленка была младше их на восемь лет. Ей исполнилось всего пятнадцать, когда родители поехали в турпоездку и погибли в перевернувшемся автобусе. Двадцатитрехлетняя Лариска осталась в семье за старшую и с трудом справлялась с ролью опекуна. Ленка выросла своенравной и избалованной. «Хорошо, что не шляется! — все время повторяла Лариска. — И учится прилично». Ленка в самом деле прилично училась и самостоятельно поступила в институт. Однако Лариска рано радовалась: когда она вышла замуж, Ленка сначала приняла ее мужа Колю в штыки, а потом приложила массу усилий, чтобы его соблазнить. Поскольку жили они вместе, Коле приходилось несладко. Но, надо отдать ему должное, он стоически пережил Ленкины бурю и натиск, и та, наконец, успокоилась. Теперь у нее была пропасть кавалеров, которых Коля Трошин время от времени без сожаления разгонял. Когда Элла вечером отправилась к подруге домой, больше всего она как раз боялась нарваться на Ленку с ее очередным хахалем. Лариса — это одно, а легкомысленная Ленка — совсем другое. С поручениями Овсянникова Элла справилась на удивление быстро. И на улице чувствовала себя совершенно спокойно. Будто теперь, когда она назвалась Бэллой, мир снова встал с головы на ноги. Правда, когда она спустилась в переход и начала копаться в сумочке перед входом в метро, с ней произошла неприятная история. Кто-то подошел сзади и молча положил руку ей на плечо. Она обернулась… И обмерла. Прямо перед ней стоял милиционер — весь такой подтянутый, словно только что с парада. — Девушка! — сказал он и очень строго посмотрел на Эллу. Та икнула от неожиданности и почувствовала, что ее язык одеревенел. — Вы не подскажете, как пройти к магазину «Спортмастер»? — Н-н-н… — начала заикаться Элла. — Налево? — помог ей милиционер. Элла отрицательно покачала головой и снова промычала: |