Онлайн книга «Кардонийская петля»
|
– Хотел бы схлестнуться с Нестором? – удивился Арбедалочик. – Мечтаю. В ответе генерала не нашлось места юношеской дерзости или глупой похвальбе, он действительно хотел встретиться на поле брани с признанным гением военного дела, а главное, был достоин этой чести. Ере почувствовал вкус побед, осознал, на что способен, и мечтал о главном экзамене на звание великого. – Пока не время, – очень серьёзно произнёс Абедалоф. – Терпи. – Вям! – Это всё, что вы можете сказать? – Они нас сделали. – Сегодня у галанита был день повторов. – Смирись. – Не хочу. – Придётся. Директор и командующий стояли на мостике «Заскармазама», огромного доминатора Компании, находящегося в личном распоряжении Арбедалочика, а потому считавшегося флагманом переданного приотцам флота. Большого флота. До сегодняшней ночи – самого большого на Кардонии. Могучие доминаторы и быстрые импакто, ланданги, берущие на платформы по пятьсот десантников, и тяжёлые бомбардировщики, но самое главное – авианосцы с бесчисленными аэропланами. До сегодняшней ночи кардонийское небо принадлежало Приоте. Но наступило утро, и директор с командующим в бессильной злобе смотрели на десятки боевых цеппелей, пришедших к Длинному Носу из Пустоты. На десятки вымпелов с пяти адигенских миров Ожерелья, на быстрые импакто и мощные доминаторы. Смотрели и понимали, что связываться с прибывшей на Кардонию армадой не стоит. – Господин командующий, новые данные. – Адъютант призраком возник за плечом Ере и фразу произнёс без привычной лихости, полушёпотом, ожидая резкого окрика или раздражённой ругани. – Какие данные? – почти безразлично осведомился Селтих. – Сто крейсеров, господин командующий. Каждый мир Ожерелья прислал по десять импакто и десять доминаторов. – Потрясающе, – не сдержался Абедалоф. – Они меня удивили. Сто крейсеров! Кардония переплюнула даже Бреннан, для штурма которого адигены сформировали самый большой флот в истории Герметикона… Ах да, до сегодняшнего утра. До проклятого сегодняшнего утра! – Кроме того, в Унигарт прибыли грузовые и вспомогательные цеппели. В общей сложности группировка насчитывает… – Не важно! – резанул Селтих. – Уйди! Война окончена. – Слушаюсь! Адъютант бесшумно отошёл к группе офицеров, а Ере тяжело посмотрел на Абедалофа: – Вы нас бросили. Отрицать очевидное Арбедалочик не стал. Кивнул, недовольно глядя на «сигары» вражеских цеппелей, и негромко произнёс: – Предполагалось, что в драку ввяжутся Линга и Каата, которых мы собирались крепко потрепать, что позволило бы нам преподать урок остальным, закрепиться в Кардонийском сплетении и снизить адигенскую активность в лингийском и каатианском секторах. – Предполагалось? Селтих понял, что галанит ждал адигенов, но обиды или разочарования не ощутил. Его считают пешкой на Большой Герметиконской доске? Пусть так! Но он – сражающаяся пешка! Пешка, выигрывающая битвы. Ере мечтал о грандиозных войнах и был в ярости от того, что приходилось отступать без драки. – Адигены совершили маленький дипломатический подвиг: ухитрились получить мандат Сената Герметикона на миротворческую операцию. – И всё? Они совершили подвиг и победили? – Вы военный, Ере, вы должны понимать, что совершившие подвиг всегда побеждают, – задумчиво ответил галанит. – Даже если умирают. – Они победили? – Я не думал, что адигены сумеют объединиться, – признался Абедалоф. Сто крейсеров! – Вям! – Да, Эбни, именно так. – Арбедалочик улыбнулся, передал саптера слуге и принялся раскуривать ароматную сигару. – Но вы, Ере, не волнуйтесь: Приоту ушерцы не захватят. – Спасибо, – саркастически склонился Селтих. – Пожалуйста, – жёстко и очень серьёзно ответил галанит. К потолку отправилось первое облако дыма. – Вы не проиграли, Ере, это уже достижение. А главное противостояние ещё впереди. – Ваше противостояние с адигенами? – Вы блестящий военачальник, Ере, так что и ваше тоже. Да и мне нужно кое-кому отомстить. – Абедалоф машинально потёр себя по груди. – И я это сделаю: сучка заплатит, слово скаута. Откровенное обещание заставило Селтиха улыбнуться. Впервые за утро. За всё проклятое утро. Командующий гордо вскинул подбородок и без зла, оценивающе, осмотрел бессчётные цеппели. – Рано или поздно я заставлю их грызть землю! * * * – Ни за что! – Отец! – Кира! – Я знаю, что делаю! Но Дагомаро был слишком зол, чтобы поверить. Или же слишком расстроен, чтобы замолчать. – Как ты могла? – Я должна была это сделать! – «Должна»? Ты говоришь о своей судьбе! О своём будущем! Ты… – Отец! – Кира! Они яростно уставились друг на друга. Рассерженные, расстроенные, верящие и не верящие в свою правоту. Кира понимала, что новость отца не обрадует, но не ожидала, что реакция окажется настолько эмоциональной: Винчер не просто разъярился, он стоял в шаге от полноценной истерики. Лицо пошло красными пятнами, губы дрожат, пальцы дрожат, голос то и дело срывается, в глазах – дикая боль. И немного безумия. Новость жахнула по Винчеру кувалдой, и на мгновение Киру стрелой пронзило чувство вины. Кольнуло в сердце, перехватило дыхание, но девушка сумела подавить сомнения в правильности сделанного выбора. Он не был спонтанным. Он был единственным. – Ты не должна выходить замуж за Помпилио. – Всё решено. Я предложила, он согласился. – Ты предложила, – горько вздохнул Дагомаро. – Ты предложила! Однако это восклицание уже не имело былой силы. Ураган выдохся, Винчер понял, что непоправимое скоро случится, почти случилось, непоправимого не избежать, и кувалда превратилась в неподъёмный пресс, удержать который консул не мог. Его раздавило. Он вскинул руки, попытавшись в последний раз защититься от дурного известия, судорожно передохнул, отошёл от девушки и упал в кресло. Именно упал. Человека, который сидел сейчас перед Кирой, не узнала бы родная мать. – Только не говори, что тебе пришлось унижаться, – тихо попросил он. – Помпилио отнёсся к происходящему с большим тактом, – ровно ответила девушка, присаживаясь на краешек стоящего рядом дивана. – «С большим тактом»?! – Винчер криво усмехнулся. – Кажется, ты сама рассказывала, сколько на нём… |