Онлайн книга «Кардонийская петля»
|
Арбор Махим, бывший консул Приоты, родился в семье бедного фермера, однако последние годы провёл на вершине власти и даже не задумался о том, что в убинурском скором есть обыкновенные, скромные вагоны. – В поезде спокойно, даже в ресторане не шумят. – Вельд, начальник личной охраны Махима, позволил себе улыбку. – Сейчас предпочитают не веселиться, а напиваться и ложиться спать. – Потому что безнадёга? Армия разбита, ушерцы взяли почти весь левый берег, никто не знает, что будет дальше. – Вы, как всегда, правы, синьор Махим. Вельд шёл с Арбором последние десять лет: участвовал в демонстрациях и митингах, прикрывая от кулаков провокаторов, попадал в полицейские участки, а потом, когда Махим взлетел на самый верх, стал начальником охраны. И оставался на должности даже сейчас, когда от потерявшего консульское кресло Арбора отвернулись почти все друзья и союзники. То ли идти было некуда, то ли и в самом деле – предан. – Поспи, – неожиданно произнес Махим. – Извините? – Я вижу, как ты напряжён, – продолжил Арбор. – Иди и поспи, тебе необходим отдых. – После Чишинджира, – помолчав, согласился Вельд. – После последней остановки. – Только обязательно. – Обещаю. Махим кивнул телохранителю, поднялся с кресла, прошёл в спальню, тщательно прикрыл за собой дверь и остановился, глядя на читающую книгу жену. Преданная или некуда идти? Амалия родилась в семье богатого скотопромышленника, вышла за Арбора в дни, когда карьера Махима шла в гору, несколько лет была первой синьорой Приоты, а теперь… Теперь покорно ехала в изгнание, хотя могла бы вернуться к отцу. Или не могла? – Когда мы приедем? Амалия прекрасно знала, что скорый приходит в Убинур в одиннадцать утра, но задала вопрос. То ли для поддержания разговора, то ли уколола, намекая, что вынуждена – с детьми! – ехать в захолустный порт, чтобы бежать с родной планеты. До сих пор Амалия была идеальна: красивая женщина, умная подруга, великолепная любовница и заботливая мать, но в последнее время Арбор научился осторожничать с окружающими. – Скорый приходит в одиннадцать. – Нас будут ждать? – Надеюсь, нас будут ждать друзья, – уточнил Арбор. – И кроме надежды у нас ничего нет, – вздохнула женщина. Ещё один укол? Махим хотел ответить резко, но сдержался. Укол или нет, Амалия права: надежда сейчас – их главный и единственный капитал. Дни в поезде были наполнены новыми образами, которые отвлекали семью от тоскливых размышлений: просторы правого берега, которые с восторгом разглядывали дети; огромные вагоны, по которым им дозволялось бегать; суета, возня, игры… Днём они даже смеялись: и дети, и взрослые. Но наступила ночь, малыши сопят в своей комнате, а в головы их родителей змеями полезли неприятные мысли. Тьма за окном вызывает тьму в душе. – Я никогда не была на Белиде, – ровно продолжила Амалия, – но то, что я о ней читаю, меня не радует. Только сейчас Арбор понял, что у жены не книга, точнее, не совсем книга, а подарочный экземпляр «Записок о Белиде» из знаменитой серии «Записки о…», издаваемой Астрологическим флотом и содержащей весьма подробные и разносторонние сведения о планетах. – Климат хуже, чем у нас, людей меньше, развитие ниже. Махим и сам знал, что Кардония, даже провинциальная Приота, куда интереснее для проживания, чем соседняя планета. Но захолустная Белида обладала весомым достоинством: – Там наши друзья. – Ты веришь Джону? – Он сам предложил помощь. – Надеюсь, от чистого сердца. Амалия вновь уткнулась в книгу. Арбор кивнул и стал медленно стаскивать пиджак. Надежда – всё, что у них осталось. Надежда – их главный капитал. Единственная приправа к горькому хлебу изгнанника. * * * – Ты что-нибудь понимаешь? – осведомился Аксель, не отрывая от глаз бинокль. – Двенадцать. – Я похож на человека, который что-нибудь понимает? Тринадцать. Они лежали на вершине холма, негромко переговаривались, пожёвывая соломинки, и таращились на мост, который им приказали взорвать. С удивлением таращились. – Теперь ты офицер, Адам, теперь ты обязан всё понимать или делать вид, что всё понимаешь, чтобы не выглядеть идиотом перед нижними чинами, – размеренно произнёс Крачин. – Четырнадцать. – Доводилось? – Не нужно острить. Пятнадцать. – А что нужно? Этот нам уже попадался, так что четырнадцать. – Пересчитать уродов и перебить их, пока они капсюлями хлюпают. – Аксель потер глаза. – Всё равно пятнадцать. Один сидит под мостом, лодки стережёт. – Кого «их»? Мы ведь не понимаем, что происходит. – Мы офицеры, Адам, мы разберёмся. Это наша прямая обязанность. Первая часть рейда удалась на славу: их не засекли, они не напоролись на вражеский пост и не вступили в бой. Прошли сто с лишним лиг тихо, как мыши, ничем не потревожив землероек. То ли святая Марта решила помочь своим бедовым детишкам, то ли крылатый жлун закрыл своей тенью. К Змеиному мосту отряд вышел без потерь, точно по графику, и тут возникла проблема, о которой донесли высланные вперёд разведчики: охрана уничтожена, мост захвачен. Но не ими. Изумлённые командиры отправились на холм, с которого открывался превосходный вид на мост, и вот уже десять минут изучали неожиданный пейзаж: окна караульного помещения разбиты, двери распахнуты, на стенах следы пуль, повсюду трупы. А по массивным каменным опорам и металлическим пролётам Змеиного моста шустро лазают ребята в военной форме без знаков различия. – Есть ощущение, что они хотят взорвать наш мост. – Это оскорбительно, – усмехнулся Сантеро. – Мост должны взорвать мы, и мы никому не позволим нам помешать. – Хорошая шутка, – одобрил Крачин. – Спасибо. – Тем не менее предлагаю подумать вот над чем: если наши незнакомые друзья настроены решительно, зачем мешать? Опытный эрсиец не сказал, но быстро учащийся жизни алхимик легко услышал резоны, на которые намекал обер-шармейстер: не придётся вступать в бой, рисковать, терять людей и даже славой делиться не придётся, поскольку каждая группа будет докладывать об успехе своему начальству и, естественно, сообщит, что взрыв устроила именно она. Другими словами: все довольны. Но Адама смущала одна мелочь: – Я знаю, почему мы должны взорвать Змеиный мост, но не понимаю, зачем это понадобилось кому-то ещё. Улавливаешь? Кто перед ними? Вторая диверсионная группа ушерцев? Нет. Землеройки? Но зачем они перебили своих? Что происходит? |