Книга Крестовый поход, страница 85 – Нэнси Холдер, Дебби Виге

— Не торопись, Дженн, — сказала она. — У тебя сильный жар. Ты лежала без сознания три дня.

— Что-о? — прохрипела Дженн.

— Да-да.

Скай протянула руку к голубому пластмассовому тазику, достала оттуда влажную салфетку, выжала ее и осторожно вытерла Дженн лоб и щеки. Салфетка была холодная, и Дженн вздрогнула и попыталась увернуться.

— А знаешь, Антонио, чтобы сбить тебе жар, по утрам бегал на улицу, стоял там до посинения, а потом возвращался и прикладывал тебе ко лбу холодные руки. Ужасно мило, хотя и несколько странно.

— Мы нашли сестру? — спросила Дженн, хватая Скай за руку и всматриваясь в лицо колдуньи.

Вокруг глаз Скай были темные круги, она была очень бледна.

Она тяжело вздохнула.

— Логово Авроры разыскивали несколькими группами. Мы считаем, она, скорей всего, сменила его. Мне очень жаль, Дженн, правда, жаль. Но у нас еще есть время, — она снова глубоко вздохнула. — Как нам кажется.

— Что ты хочешь этим сказать?

Теперь Дженн все-таки поднялась, несмотря на то, что Скай хотела удержать ее.

— Выкладывай все, — хмуро потребовала она.

— Ну, понимаешь… в общем, мы не учитывали то, что Масленица в Новом Орлеане длится не один день. Во Французском квартале празднуют уже почти две недели, небольшие парады, шествия и все такое. Как раз пропустили один из них в тот день, когда прибыли сюда. Разгар праздника падает на три последних дня, когда везде проходят балы и большие парады. Тут существует что-то вроде клубов, называются «крю», ну и вот, они устраивают эти парады…

— Скай, прошу тебя, ближе к делу.

— Извини. В общем, дело в том, что по твоим словам выходит, что Аврора пригрозила «обратить» Хеду на Масленицу. Вот мы и думаем, что бы это значило, в ночь на Жирный вторник или в любой день в течение всего праздника?

— Нет, она сказала «через девять дней», — стояла на своем Дженн… но вдруг раскрыла рот. — Постой-ка. Я не уверена, что она сказала именно это, — Дженн закрыла лицо руками. — О, Господи. А что, если это уже случилось?

— Дженн, я проверяла; люди из Круга нам помогают, бросают камни, творят магические заклинания. Я работала с Алис, но мы не нашли ответа. Однако по ночам мы слышим бой барабанов вуду. А когда приходят бойцы Сопротивления, они рассказывают, что на кладбищах наблюдается повышенная активность. И все колдуны «вуду» предостерегают своих последователей не выходить по ночам из дома.

— Дженн, — сказала Алис, проскользнув в комнату.

На ней был фиолетовый махровый купальный халат поверх белой фланелевой ночной рубашки.

— Как себя чувствуешь? Что-нибудь болит?

— Я как раз сейчас рассказывала, как у нас дела, — сообщила Скай. — А дела наши, боюсь, не очень-то.

Алис поджала губы.

— У меня есть кое-какие новости. Я связалась с Папой Доди, и он тоже хочет нам помочь.

Она посмотрела на двух саламанкийцев, потом слегка постучала себя по лбу.

— Ох, простите, девочки. Вы, конечно, не знаете, кто он такой. А он самый уважаемый бокор вуду во всем штате Луизиана и живет в Новом Орлеане. Уж если кто и может заставить своего «лоа» сказать, где твоя сестра, так это он.

— Спасибо, — горячо отозвалась Дженн.

Тут она смутно вспомнила, как вела себя во время обряда вуду с Антонио, и густо покраснела.

А тут как раз и Антонио пришел. Но он на Дженн не смотрел, обратился сразу к Алис.

— Только что прибыл один из бойцов Марка. Эндрю, рыжеволосый, так, кажется, его зовут? Мы отправляемся во Французский квартал, еще раз проверим Бурбон-стрит. Может быть, что-нибудь найдем.

— Я пойду с вами, — сказала Дженн.

— И я тоже, — вызвалась Скай.

— Нет, — ответил Антонио, и только сейчас посмотрел на Дженн, но не дольше секунды. — Ты очень слаба. А что касается, Скай, тебя, то донья Алис сообщила, что, поскольку Папа Доди предложил свою помощь, вы с ней должны провести еще один обряд. Я правильно изложил? — обернулся он к Алис.

— Верно, — Алис кивнула Скай. — Нынче в полночь.

Антонио вел себя крайне странно: совсем не смотрел на Дженн. Он опустил голову, и профиль его резко выделялся в мягком освещении комнаты.

— Вернемся перед рассветом, — сказал он и повернулся, чтобы уходить.

— Антонио, — тихо проговорила Дженн.

Он все-таки обернулся, и в глазах его она увидела тусклое алое свечение. Алис со своего места этого не видела, зато хорошо видела Скай.

— Смотрите, поосторожней там, — напутствовала его колдунья.

Но он больше ничего не сказал и вышел.

Глаза Дженн наполнились слезами. Алис прокашлялась.

— Пойду-ка посмотрю, нет ли чего перекусить. Тебе нужно восстанавливать калории.

Дженн молча кивнула. Когда Алис ушла, Скай положила салфетку обратно в тазик и вытерла руки. Потом наклонилась и стала делать кругообразные пассы обеими руками, бормоча что-то себе под нос на латыни.

— Целебный заговор, — закончив, сказала она и вздохнула. — Думаю, пора поговорить об Антонио. Ему нелегко пришлось в эти три дня.

Жар бросился в лицо Дженн, хотя в основании позвоночника она ощущала холод.

— Что ты имеешь в виду?

— И про тебя тоже. Ты очень сильно на него влияешь.

Дженн оцепенела, а Скай склонилась еще ниже, словно хотела, чтобы Дженн внимательно выслушала все, что она собирается сказать.

— Я знаю, что ты к нему неравнодушна. Но бывает так, что, независимо от того, хочешь быть с кем-нибудь или нет, ничего не выходит.

Дженн открыла рот и закашлялась.

— Неужели ты думаешь, что сейчас самое время говорить об этом? Моя сестра в смертельной опасности.

— Да, да, думаю, самое время, — ответила Скай. — Смотри, сколько людей нам здесь помогают, чужих нам людей. Они посвятили жизнь борьбе с Проклятыми и бьются до последнего. Мы были очень не правы, когда не сообщили Марку и его бойцам, что я колдунья. Про оборотней никто тут не слыхивал, поэтому я не думаю, что они догадаются про Холгара.

Она закусила губу и посмотрела на свои руки.

— Но в свете всего этого не стоит ли тебе подумать об Антонио? Что с ним сделают, если узнают, что он вампир? А заодно и со всеми нами?

И не говоря больше ни слова, она встала и вышла из комнаты; Дженн молча смотрела ей вслед; в глубине души она очень боялась, что Скай окажется права.

После ухода Скай Дженн встала и прогулялась с отцом Хуаном по коридорам. Опираясь на его руку, она двигалась совсем как старушка.

Они вошли в комнату, где вокруг радиоприемника собралось несколько человек — хозяев дома. По радио говорил чей-то высокий голос, и она стала напряженно прислушиваться, сквозь помехи пытаясь разобрать, что он говорит.