Книга Ночной шторм, страница 34 – Юхан Теорин

— Ты можешь поскользнуться.

— Нет.

— Можешь. Иди сюда немедленно.

Ливия нехотя слезла вниз, но настроение у нее резко ухудшилось. Габриэль недоуменно переводил взгляд с отца на сестру, не зная, кто из них неправ. Когда Йоаким с детьми проходили мимо маяков, Йоакиму внезапно пришла в голову идея, как вернуть Ливии хорошее настроение.

— Мы можем посмотреть, что там внутри, — сказал он.

Ливия оживилась:

— А можно?

— Конечно можно. Если нам удастся открыть дверь. Но я видел дома связку ключей, один из которых может подойти.

Они вернулись на хутор. Йоаким открыл входную дверь и, как всегда, подавил желание позвать Катрин. В одном из шкафов на кухне он нашел ящик, который им вручил агент, сказав, что там документы, связанные с историей хутора. Вместе с документами в ящике Йоаким и Ливия нашли связку с дюжиной ключей, один из которых был больше других. Габриэлю хотелось остаться в тепле и посмотреть мультик про пингвина. Йоаким разрешил. Включая телевизор, он пообещал:

— Мы скоро вернемся.

Габриэль едва кивнул, внимательно рассматривая пингвина на футляре диска.

Йоаким взял связку и вместе с Ливией вышел на холод.

— С какого начнем? — спросил он.

Ливия задумалась на мгновение и показала пальцем:

— С этого. С маминой башни.

Йоаким посмотрел на северную башню, ту, в которой никогда не горел свет, за исключением ночи накануне смерти Катрин.

— Хорошо, — сказал он наконец.

Они вышли на дамбу и пошли к северной башне. Маяк стоял на насыпном холме, вход закрывала тяжелая металлическая дверь, углубленная в стену. Отец с дочерью встали перед ней.

— Посмотрим, получится ли у нас, Ливия.

Йоаким осмотрел замок и выбрал подходящий ключ. Он оказался слишком большим. Другие удалось вставить в скважину, но они не поворачивались. Наконец один из ключей Йоакиму удалось повернуть, крепко сжав его руками.

Он взялся за ручку и изо всех сил потянул на себя дверь. У него получилось приоткрыть ее, но только сантиметров на пятнадцать — дальше помешала стена. Под действием волн и ветра проем сузился и теперь блокировал дверь. Йоаким взялся за дверь обеими руками и потянул, но безуспешно. Тогда он заглянул внутрь. У него возникло ощущение, словно он смотрит в горную пещеру.

— Папа, что ты там видишь?

— Ой, я вижу на полу скелет.

— Что?!

Он повернулся и улыбнулся дочери:

— Шучу. Там слишком темно. Ничего не видно.

Он отошел, давая Ливии посмотреть.

— Я вижу лестницу.

— Да, это лестница к маяку.

— Она винтовая, идет вверх.

Йоакиму пришла в голову новая идея. Он заметил неподалеку камень и сходил за ним.

— Отойди, Ливия, — попросил он. — Я хочу попробовать пролезть внутрь и толкнуть дверь изнутри.

— Я тоже хочу!

— Только после меня.

Он подставил камень, залез на него и, отогнув верхнюю часть двери, пролез внутрь. Йоаким порадовался тому, что все еще пребывает в хорошей физической форме. Пивной живот тут бы не прошел.

Внутри ветра не было. Его не пропускали толстые каменные стены. Йоаким ощутил под ногами цементный пол, глаза постепенно привыкали к темноте. Когда здесь в последний раз кто-то был? Может, лет двести назад. Все стены и пол были покрыты слоем серой пыли.

Винтовая лестница начиналась прямо перед ним и исчезала где-то высоко вверху. Там был виден слабый свет, вероятно идущий из окон.

На полу что-то стояло. Приглядевшись, Йоаким различил пару пустых пивных бутылок, стопку газет и красно-белую жестянку с надписью «Калтекс».

Под лестницей он заметил деревянную дверь; открыв ее, Йоаким увидел еще больше мусора — старые ящики, пустые бутылки, рыболовную сеть на стене. Там даже стояла старая прялка.

Они использовали маяк в качестве склада для старых вещей.

— Папа! — раздался крик Ливии.

— Да? — отозвался Йоаким и услышал гулкое эхо.

Между дверью и стеной показалось лицо дочери.

— Можно мне тоже войти?

— Давай попробуем. Вставай на камень, я тебе помогу.

Когда она попыталась пролезть внутрь, Йоаким понял, что не сможет одновременно отгибать дверь и втаскивать Ливию внутрь. Слишком велик риск, что девочка застрянет.

— Ничего не получится, Ливия.

— Но я хочу!

— Попробуем зайти в южную башню, — сказал он. — Может, получится…

Внезапно он услышал позади себя какой-то звук.

Йоаким повернул голову и прислушался.

Шаги. Звук был такой, словно кто-то спускался вниз по винтовой лестнице.

Звук шел сверху. Йоаким знал, что ему это только кажется, но звук действительно был такой, словно кто-то медленно спускался по лестнице.

И это была не Катрин.

Йоаким слышал мужские шаги.

— Ливия? — крикнул он.

— Да?

Йоаким вспомнил вдруг, как близко была вода и как опасно было дочери находиться снаружи одной. И Габриэль… Габриэль совсем один в доме.

— Ливия! — крикнул он снова. — Стой на месте. Я выхожу.

Он схватился за дверь и подтянулся. Дверь, казалось, не хотела его выпускать, изо всех сил старалась втянуть Йоакима обратно в башню, но он все-таки пролез в узкое отверстие. Со стороны это должно было выглядеть комично, но стоило Йоакиму больших трудов. Сердце в его груди колотилось как безумное. Ливия стояла под дверью, наблюдая за происходящим, и на лице ее был написан страх.

Йоаким вылез наружу и вдохнул свежий морской воздух.

— Стой на месте, — велел он дочери, закрывая за собой дверь. Нам пора идти к Габриэлю. Сходим на маяк в другой раз.

Он быстро замкнул дверной замок, ожидая протестов, но Ливия молчала. Она послушно взяла Йоакима за руку, и отец с дочерью пошли к дому. Уже стемнело.

Йоаким думал о шагах в башне. Наверняка он слышал, как шумит ветер или чайка клюет в окно, — это не могли быть шаги.

Зима 1916 года

Мертвые пытаются связаться с нами, Катрин. Они хотят рассказать нам что-то, и они хотят, чтобы мы слушали.

Что они хотят сказать? Чтобы мы не тревожили их покой?

На стене сеновала над коровником вырезана дата времен Первой мировой войны: 7 декабря 1916 года. Рядом с ней крестик и имя Георг…

Мирья Рамбе

Жена смотрителя маяка Альма Юнгрен сидит за прялкой в одной из задних комнат хозяйского дома. На стене рядом с ней — часы. Из задней комнаты не видно моря, и Альму это радует. Ей не хочется видеть, чем ее муж Георг вместе с другими смотрителями занимается на берегу. В доме тихо, все женщины пошли с мужчинами, чтобы им помочь. Только Альма побоялась. Она даже дышать боялась в этот момент.