Онлайн книга «Доктор Данилов в морге, или Невероятные будни патологоанатома»
|
Данилов не стал уточнять – догадался, что так зовут девицу в приемной. Вся встреча не продлилась и трех минут. Марина усадила Данилова на фоне стены и сфотографировала обычной карманной камерой. — А теперь ступайте к Наталье в отдел персонала. Она вас оформит. Данилов снял с вешалки куртку, но надевать не стал, кивнул Марине на прощанье и пошел оформляться. — Я же говорила, что все будет хорошо! — улыбнулась Наталья при виде Данилова. — Садитесь и пишите. Бланк заявления и ручку она уже приготовила. Данилов вписал себя в заявление, поставил дату и расписался. — Паспорт, ИНН и пенсионное при себе? — спросила Наталья. — Только паспорт, — Данилов достал документ из внутреннего кармана куртки, лежавшей у него на коленях, и протянул Наталье. — В понедельник не забудьте принести, — Наталья подняла крышку копировального аппарата, стоявшего прямо на полу, и положила туда раскрытый паспорт Данилова. — В первый день придете на час раньше, чтобы Снежана, наш дневной врач, ввела вас в курс дела. Она же отдаст вам бейдж, халаты и сабо. Наталья встала, многозначительно посмотрела на Данилова и, дождавшись, когда он тоже встанет, протянула ему руку: — Поздравляю вас со вступлением в дружную семью сотрудников нашей компании. — Спасибо, — Данилов осторожно пожал ее ладонь. — Жду вас в понедельник! — Паспорт верните, — напомнил Владимир. — Простите, — Наталья отдала ему паспорт. — Рада за вас! — А уж я-то как рад! — улыбнулся Данилов. Он не лукавил: приятно было решить серьезную проблему. «В воскресенье надо непременно побывать у Игоря, — подумал Данилов. — Заберу литературу, а заодно обмоем мою новую работу». В ближайшем супермаркете Владимир купил праздничной еды: две большие замороженные пиццы, бутылку армянского коньяка, тортик. Душа просила праздника. Данилов вспомнил – и это очень его обрадовало, — что завтра вечером они с Еленой идут в театр… Но тут проснулся внутренний голос и все испортил. «Ты, Вольдемар, ведешь себя словно страус, нет – как халтурщик, который красит проржавевшую трубу, желая выдать ее за новую. И хуже всего – действительно веришь в то, что косметические меры могут привести к серьезным изменениям». «Что же ты предлагаешь?» – спросил Данилов. Обычно разговоры с самим собой забавляли его – это было прикольно и немножечко странно; но сегодня он почувствовал досаду, переходящую в раздражение. «Карты на стол! — потребовал голос. — Разговор начистоту, без обиняков! Разбитые горшки не склеивают. Их выбрасывают и заводят новые! А вся эта твоя дипломатия есть не что иное, как попытка выдать желаемое за действительное! Спроси – и получишь ответ!» «Я подумаю, — пообещал Данилов. — Обязательно». Голос умолк. Владимир начал размышлять и задумался так основательно, что сел в автобус не на той остановке и вместо дома уехал к метро. Вместо того чтобы сразу вернуться, он забрел на местный рынок и зачем-то купил полкило изюма и полкило кураги. Затем вдруг спохватился, что пицца тает, и заторопился домой. От былого хорошего настроения не осталось и следа, но еду удалось довезти. — Тебя взяли! — догадалась Елена, принимая у Данилова пакеты. — Да, и по этому поводу – небольшой семейный праздник! — Как хорошо, что я затянула с ужином, — Елена унесла пакеты на кухню. — Поздравляю! — вышел из своей комнаты Никита. — А там для родственников скидок нет? Чтобы в бассейн на халяву ходить. — На халяву – это уже не скидка, — рассмеялся Данилов, которого всегда веселила детская меркантильность. — Я уточню, но, кажется, бесплатный бассейн светит только мне. — Жаль, — Никита скрылся в своей комнате. — Приходи есть пиццу! — крикнул ему Данилов. Когда Владимир, вымыв руки, появился на кухне, Никита уже сидел за столом и канючил: — Мам, ну сколько еще ждать! — Запомни, — учила его Елена, накрывая на стол. — В духовку блюдо ставят только после того, как она разогреется до нужной температуры. Иначе блюдо не приготовится, а высохнет. — Я с голоду умру… — Бедный мальчик, нам так будет тебя не хватать, — вздохнула Елена. — Из врачей получаются весьма циничные и совершенно безжалостные родители, — пошутил Данилов, доставая из настенного шкафчика рюмки и стаканы. — А уж если твоя мама не простой врач, а руководящий… — То это полный абзац! — закончил Никита, торжествующе глядя на мать. — Сейчас кто-то получит, — пообещала Елена, открывая духовку… Когда ужин был окончен, а посуда помыта, Данилов наполнил две оставшиеся на столе рюмки и, подняв свою, сказал: — Давай выпьем за то, чтобы у нас с тобой все было хорошо! — А разве у нас что-то плохо? — уголки губ Елены дрогнули, обозначая улыбку. — По-моему, у нас все хорошо, — но рюмку взяла и отпила глоточек. — Нет, не плохо, — покривил душой Владимир, — но всегда хочется, чтобы было еще лучше. И не пора ли нам наконец определиться со свадьбой? Он чувствовал, что торопится, торопится неоправданно и неуместно, но, начав, уже не мог остановиться. — С твоим новым графиком о свадьбе и думать нельзя, — отшутилась Елена. — А если серьезно? — Если серьезно, то я пока еще не решила. — Почему? — Какая разница? — Елена умела уходить от ответов на те вопросы, которые ей не нравились. — Вернее – что это изменит? — Ну это поставит точку в наших отношениях… — Не хотелось бы, — вздохнула Елена, отпивая из рюмки. — Да я не то сказал… В смысле – расставит все по местам. — Бумажка вместе со штампом в паспорте не могут расставить по местам ничего. Ни-че-го! — Ну, как знаешь… — отступил Владимир, допивая свой коньяк. — Данилов, налей еще! — неожиданно потребовала Елена, протягивая ему рюмку. Владимир удивился, но просьбу выполнил. Опустевшую бутылку поставил на пол. Как раз сегодня доцент Астраханцев поведал им с Ирой, откуда пошел этот обычай. Оказывается, завели его казаки, оказавшиеся в далеком 1814 году в Париже. У французских трактирщиков было принято рассчитываться по пустым бутылкам, стоявшим на столе. Ушлые казаки быстро смекнули, как можно сэкономить, и стали прятать часть бутылок под столом. — За тебя, Данилов! — в последнее время Елена называла его только по фамилии. — Пусть у тебя все будет хорошо! Ты заслуживаешь. — Спасибо! |