Онлайн книга «Доктор Данилов в сельской больнице»
— Да, — кивнул Данилов, которого к отъезду из Москвы вынудил конфликт с одним из гувдешных генералов. — Это обнадеживает и вдохновляет. Теперь я уверенно буду смотреть в будущее… — Ладно, не издевайся. — Елена прикрыла рот Данилова своей ладонью. — Я тебе рассказала новость, теперь ты рассказывай про себя и про Монаково. А то по телефону только и слышу, что «угу» и «нормально»… Снизу грянули хором: Не отрекаются любя, Ведь жизнь кончается не завтра. Я перестану ждать тебя, А ты придешь совсем внезапно… [2] — На первом этаже общежития живут большие любители хорового пения, — сказал Данилов, — только я еще не успел с ними познакомиться. — И не надо, — посоветовала Елена. — Петь они точно не умеют. А ты придешь, когда темно, Когда в окно ударит вьюга, Когда припомнишь, как давно Не согревали мы друг друга… — Зато как душевно, — возразил Данилов. — И репертуар богатый — одно и то же подряд не поют. Нет, ты только послушай… Пропустив куплет (сказки все это, что из песни слова не выкинешь) про «теплоту» и «трех человек у автомата», хор затянул: За это можно все отда-а-а-а-ать, И до того я в это верю-у-у-у-у, Что трудно мне тебя не жда-а-а-а-ать… Елена спрыгнула с кровати, подбежала к открытому окну и закрыла его: Весь день не отходя от двери-и-и-и-и… — докончили певуны. — Здесь очень хорошая слышимость, так что окно можно открыть, — сказал Данилов. — Пугачева убила бы их за такое пение! — сказала Елена, снова открывая окно. — Она бы порадовалась, — сказал Данилов. — Это ж квинтэссенция любви народной, когда твои песни помнят и поют. Если я не ошибаюсь, это песня времен нашего детства: Огней так много золотых На улицах Саратова… [3] — затянул одинокий женский голос. Парней так много холостых А я люблю женатого-о-о… — поддержали остальные. Елена невнятно помянула чью-то мать (такое случалось редко) и вернулась на кровать. — Не обращай внимания, — посоветовал Данилов. — Судя по душевности пения, они уже хорошо набрались, так что еще одна-две песни, и все. Потом другие соседи врубят рок или металл. — Лучше металл, чем это унылое соплежуйство! «Я от себя любовь таю, а от него тем более!» — передразнила Елена. — Ладно, рассказывай о себе, только погромче. Как вам здесь живется, доктор Данилов? — Живется мне ничего, — начал Данилов, — можно сказать, нормально. Имею эти прекрасные апартаменты, — он сделал широкий жест рукой, — всего за семьсот рублей в месяц, только еще не успел понять, электричество в эту сумму входит или нет. В городе, кстати говоря, меньше чем за три тысячи комнату не найти. Также я имею калорийные горячие обеды на работе, всего по тридцать два рубля за обед. Мидий, конечно, не подают, но в целом обеды достойные. Короче говоря, моя социальная защищенность на должном уровне. На работу хожу пешком, существенно экономя на транспорте, так что оклада в восемь тысяч рублей мне вполне хватит… — Сколько-сколько? — вскинулась Елена. — Восемь тысяч? — Ну, что-то около того. Но это без надбавок и за одну ставку, а мы работаем на три, если не на четыре… — Но больше полутора вам никто не заплатит, — перебила Елена. — Что сверх полутора, идет в премию, и насколько я понял, это неписаное правило соблюдается. Так что не все уж так плохо с материальной точки зрения. — А как больница? — Больница? — задумался Данилов. — Обычная сельская больница, как ее все называют. Сравнивать ее со Склифом или со сто тридцать третьей больницей бесполезно, потому что сравнивать можно что-то схожее, а тут все по-другому. — А если поконкретнее? — Елена всегда отличалась дотошностью и любовью к деталям. — Можно начать хотя бы с того, что здесь практически нет свободных санитарских ставок и до черта врачебных. Парадокс? — Да, — согласилась Елена. — А в чем причина? — Причина в том, что для многих местных жителей, точнее, жительниц, работа санитаркой — неплохая прибавка к пенсии или к огородно-фермерской деятельности. Совмещать можно неограниченно, график либеральный: можно уйти домой на обед, переделать дела и вернуться на работу; опять же связи в больнице тоже важны, случись что — отнесутся хорошо, по-свойски. Здесь с работой туго, и те, кто не желает или не имеет возможности уехать, держатся за любую работу, на которой регулярно платят. И по десяточке, а то и по полтиннику санитаркам обламывается, не без этого. А врачам нужны перспективы, большие заработки, высшее образование — это амбиции, а потом уже знания. Вот и нет врачей. И сестрам в основном больше сорока, но с ними напряженка, многие уезжают в Москву. Предел мечтаний местной медсестры — стать массажисткой в Москве. У меня уже человек десять по-свойски интересовалось, нет ли у меня каких завязок в массажных салонах… Среди местных бытует такая прикольная уверенность, что всего в жизни можно добиться только по блату. — Закономерно, — кивнула Елена. — Все, кто считает иначе, пробиваются в Москве или еще где, а все, кто уповает на связи, сидят на попах и ждут у моря погоды, оправдывая свое бездействие отсутствием блата. Три дня назад общалась я в Скайпе с одноклассницей, некоторое время бывшей моей подругой. И вдруг она выдает: «Круто ты поднялась, Ленок! Сразу видно, что любовников с умом выбираешь!» Я так ржала, чуть ли не до истерики. Никита уже холодной водой обливать собрался… — А что ответила? — Написала: «Была ты, Светик, дурой, дурой и помрешь». Сам понимаешь, на этом общение закончилось. Слушай, а для кого я все это везла? Ты что, разлюбил сладкое? — Нет, просто некогда за разговорами. — В таком случае объявляю обеденный перерыв! — Подавая пример Данилову, Елена потянулась за пирожным. Поедание пирожных прошло под песню «Мне пел-нашептывал начальник из сыскной…», после которой наступила тишина. Когда от привезенных Еленой сладостей почти ничего уже не осталось, Данилов налил в электрический чайник свежей воды (попробовав местную воду из-под крана, он сразу пошел и купил две пятилитровые фляги с питьевой водой) и вытряхнул в пластиковый пакет, играющий роль мусорного ведра, спитую заварку из заварочного чайника. Заглянув внутрь чайника, Данилов вздохнул и понес его в туалет ополаскивать от мелких чаинок. Отсутствие воды в комнате (раковину с краном можно было установить, медицинское общежитие, в конце концов!) создавало некоторые неудобства. |