Книга Мила Рудик и Магический Синод, страница 97 – Алека Вольских

— Я видела его глаза, — выпалила она.

— Чьи? — на миг растерялся Гурий.

— Многолика. Я видела его глаза лишь на долю секунды. В той комнате, перед судом ордалий, когда я не отдала свою Метку Жавелю. Это были его глаза! Как в руинах Харакса. Два паука, плетущие в тумане свою паутину. Я думала, мне померещилось, но теперь уверена — я действительно видела это.

— Два паука, плетущие в тумане свою паутину? — с сомнением в голосе повторил Гурий.

Мила нервно втянула в себя воздух.

— Руины с ним что-то сделали, — пояснила она. — Они его изменили. В нем теперь чужие силы и возможности, о которых мы ничего не знаем. И глаза его тоже изменились. Там, в руинах, когда я смотрела в его глаза, они как будто были наполнены туманом, и мне все время казалось, там что-то шевелится. В глазах. Словно два паука плетут паутину.

Гурий тяжело качнул головой, словно никак не мог понять, о чем она говорит. Мила вдруг разозлилась.

— Тогда скажи мне! — воскликнула она. — Ответь, почему Мстислав так добивался, чтобы это проклятое испытание прошло в руинах Харакса? Почему он прикладывал столько усилий, чтобы меня осудили? Ответь, Гурий, чье тело нашли в руинах Харакса?

Лицо Гурия мучительно исказилось, и Мила тут же пожалела о своей горячности.

— Какое тяжелое пробуждение, — негромко произнес он, словно разговаривал сам с собой. Потом устало откинул голову назад, на спинку кровати, и сказал: — Я не могу тебе ответить.

Серо-зеленые глаза задумчиво посмотрели на Милу.

— Если кто-то и может разобраться во всем этом, то только Велемир. Нужно поговорить с ним.

Мила кивнула и отвернулась к окну. Несколько минут в палате стояла тишина, потом, не поворачивая головы, Мила сказала:

— Гурий… Из-за суда теперь все знают, что вы с Многоликом были друзьями, и… о том, что произошло с Терасом, хотя его имя на суде не упоминали. Об этом писали в газетах, и слушание было открытым, поэтому весь Троллинбург и Думгрот теперь…

— Неважно, — с неожиданной легкостью в голосе отозвался Гурий.

Она резко повернула голову и посмотрела на него с удивлением.

— Тебя это не беспокоит? — спросила Мила. — Ты не боишься, что многие теперь будут относиться к тебе… по-другому?

Глаза Гурия улыбались, глядя на Милу. Вокруг них веером рассыпались морщинки, и Мила впервые подумала о том, что хоть Гурий и выглядит молодым, но на самом деле он не молод и многое пережил.

— Люди, которыми я дорожу, уже давно все обо мне знают, — мягко сказал Гурий. — И не отвернулись от меня, хотя даже я сам не смог себя простить. А все остальное… действительно неважно.

Они снова замолчали. Мила думала над словами Гурия, пытаясь представить себе, как отнесутся к нему студенты Думгрота, когда он вернется в школу.

— Я проспал почти весь учебный год, — вдруг сказал Гурий, словно читая ее мысли. — Каким он был, этот год?

Мила повернула голову к окну, по которому стекали дождевые струи, и вздохнула.

— Дождливым.

* * *

Когда в тот же день, вечером, Мила вошла в палату Гурия, она увидела, что у него уже были посетители. На стуле возле кровати сидела Акулина. Она приветливо улыбнулась Миле и многозначительно посмотрела в сторону окна. Мила проследила за ее взглядом — возле окна спиной к ним стоял Велемир. Казалось, он просто любуется закатом солнца, окрасившего небо в малиново-красный цвет, так похожий на карбункул в перстне Милы.

— Мы ждали тебя, Мила, — не поворачиваясь, сказал Велемир.

Мила не успела подумать, откуда Владыка узнал, что это она, потому что он продолжал:

— Сегодня мы получили важные новости. Найдено тело человека, который последние годы был известен как Лукой Многолик. Несколько часов назад я осмотрел тело и лично убедился — это именно тот человек, который четыре года назад преподавал в Думгроте искусство метаморфоз.

Плечи Велемира медленно приподнялись, потом снова опустились, словно он тяжело вздохнул.

— К сожалению, я опоздал.

Мила перевела непонимающий взгляд на Гурия с Акулиной, но ни опекунша, ни учитель ей не ответили. Словно каким-то образом увидев растерянность и недоумение Милы, Велемир наконец повернулся. Ярко-зеленые глаза посмотрели прямо на нее.

— До меня это тело увидел старший следователь Дворня, непосредственно подчиняющийся Владыке Мстиславу. В итоге Розыскная палата поспешила объявить общественности о смерти Лукоя Многолика, мага, который считался представляющим наибольшую опасность для Троллинбурга и Таврики.

Мила почувствовала, как на нее накатывает волна ярости. Сцепив зубы, она со злостью произнесла:

— Он все предусмотрел! Сволочь!

— Мила! — воскликнула Акулина, судя по интонации, крайне возмущенная ее тоном.

— Теперь все будут считать его мертвым, — чуть ли не со стоном отчаяния продолжила Мила. — Как раньше. А он…

Не справляясь с гневом, не находящим цели, Мила зажмурила глаза и резко выдохнула, словно выпуская пар. Одновременно она подумала, что даже не знает, поверит ли сам Велемир в то, что Многолик сейчас находится в теле Мстислава. Это заставило ее замолчать.

Владыка снова отвернулся к окну. Малиново-красный закат растекался по окоему неровными мазками, словно потеки крови, а сверху уже наступала волной ночная тьма.

— Чтобы лучше понять ситуацию, в которой мы оказались, — произнес Велемир, — я полагаю, нам нужно вернуться в тот день, когда Игнатий Ворант совершил побег из подвалов Гильдии. Все, присутствующие сейчас здесь, были тогда там.

Мила удивленно воззрилась на свою опекуншу. Она знала, что Гурий, как и Многолик, как и она сама, в то время находился в плену Гильдии, но что там делала Акулина?

— Во Внешнем мире, в Симферополе, постоянно находится отделение тайного сыска Троллинбурга, — сказал Велемир, и опять Миле показалось, что он говорит это специально для нее. — Главой этого отделения является Акулина Варивода. Прозор и Барбарис, которых ты, Мила, хорошо знаешь, пребывают у нее в подчинении. Сейчас обязанности Акулины выполняет Прозор, в связи с работой твоей опекунши в Думгроте. — Владыка сделал паузу, потом добавил: — Весь тайный сыск Троллинбурга и Таврики подчиняется мне.

Когда Велемир замолчал, Мила поймала себя на том, что стоит, раскрыв рот, и не может даже моргнуть. Такое количество информации словно выбило почву у нее из-под ног.

— Я говорю это тебе, потому что вынужден был согласиться со словами Гурия, — произнес Велемир, повернувшись и глянув на Милу через плечо. — Ты входишь в число тех людей, которые имеют право знать все, что связано с Лукоем Многоликом.

Когда он вновь отвернулся к окну, Мила стояла не шевелясь — ноги приросли к полу. За окном сгущалась темнота, словно слизывая малиновый закат чернильно-черным языком.