Онлайн книга «Наемники фортуны»
— А завтра он передумает и с нас спросит. Что тогда? Альб, придвинув стаканы, налил всем. — Да вы выпейте со мной, что ли. Ну а с пьяных какой спрос? Пейте, парни, пейте. И потом, не узнает Миха, что вы мне помогали как–то, что вообще меня видели. Механики разобрали стаканы, когда. Альбинос добавил к столбику с монетами еще несколько. Захарий кивнул Лешу, ткнул пальцем под стол — тот полез туда и достал еще пару бутылок. — Ладно, — решил Захарий, — скажем, пьяные были, ничего не видели. Работы все равно нет. Вон, и молодому нынче выходной устроили. — Да, верно, у вас же еще новичок здесь вертелся, — вспомнил Альб. — Где он? — Отпустили сегодня, потому что заказов мало, — объяснил Карлов, хрустя початком. — На Москву теперь никто не ездит, война там, и нам работы нет. Ты, Музыкант, честно говоря, очень вовремя должок принес, потому что нынешний сухой сезон у нас выдался очень даже… сухой. Наливай, Леш. А твой друг, Музыкант, он что? Не пьет? — Нам еще работать, а потом всю ночь по пустыне пилить… — пояснил Альбинос и после многозначительной паузы продолжил: — Отсюда. Да вы на нас не глядите, пейте, а мы пойдем себе… — А мы и не глядим, — заверил его Арсен, звякая стаканом. Вдвоем с Разиным они вышли наружу, миновали гараж и проникли в гостиницу через заднюю дверь, которой обычно пользовались работники. Из кухни доносились голоса и пахло пряным. — Ты этих людей хорошо знаешь? — с сомнением спросил Разин. — Трезвые — люди как люди. А сейчас, наверное, и вовсе замечательные. Нам сюда. Альб повел Разина к лестнице, по дороге объяснил: — Второй этаж — для постояльцев, сам Миха на третьем сидит. Я думаю, там сейчас никого, видел, с какой он охраной к любовнице отправился? Значит, сперва познакомлю тебя с его кабинетом, а потом и с ним самим… На третьем этаже было пусто. Альбинос ненадолго задумался, припоминая расположение комнат, потом отыскал Михин кабинет. Подергал дверь — конечно, заперто. Разин примерился ударить плечом, но Альб его остановил. Полез в карман, вытащил изогнутую проволоку и стал ковырять в замке. — Время теряем, — заметил Егор. — Ничего, я сейчас… В Рязани народ честный. — Это ты к чему? — Только гам, где живут очень честные люди, ставят такие замки, которые легко открыть проволокой. Когда замок щелкнул, Альбинос выпрямился и распахнул дверь. — Уютно, — заметил Разин, переступая порог. Уже вечерело, солнце опустилось низко, и яркие лучи били сквозь окна, так что кабинет оказался ярко освещен. Блестело зеркало на стене, блестели стекла в дверцах шкафов — старые, растресканные, но аккуратно подклеенные. За стеклами в ряд выстроились всякие безделушки: древние статуэтки, поломанные приборы, инструменты… таким же барахлом был завален письменный стол возле окна. Похоже, Миха обожал все пестрое и блестящее, тянул в свой кабинет всякие бесполезные вещички, как ползун в холмовейник. Альбинос закрыл дверь, щелкнув замком, направился к столу и сразу полез в ящики. Разин сдвинул несколько подставок для карандашей, повертел пустую чернильницу, а потом ему в руки попалось кое–что поинтересней. — Ого! Гляди–ка, знаешь, что это? Альб посмотрел — плоская черная коробочка с выдвижной блестящей антенной и забранными решетками отверстиями. — Нет, а что? — Передатчик. «Уоки–токи» их еще называли. До Погибели вещь сделана. — А выглядит как новенький. — Вот именно. Очень интересно! Что у тебя? — Ничего такого, хлам… я думал, он деньги здесь держит. Уоки–токи в руке Разина захрипел, сквозь треск помех пробился голос Христы Ротника: — Миха! Миха! Я же сказал, быть на месте!.. Голос затух, потом и помехи исчезли. — Я думаю, Миха скоро явится, он брата опасается — предположил. Альб. — Если тот велел быть в гостинице, надолго не уйдет. — Чего ж он передатчик с собой не взял? — Потому что болван. Забыл, наверное, просто. О, слышишь? За дверью раздались шаги. Альбинос присел за столом, Разин встал за шкаф у двери. Щелкнул замок, дверь распахнулась, вошел Миха, он раскраснелся, лицо лоснилось от пота. Видно, вспомнил, что брат велел быть на связи, и спешил домой. Разин сделал шаг позади него, Альбинос поднялся из–за стола с уоки–токи в руках. — А, Миха… ну, здорово. А я тут кое–что потерял, ищу вот… Ротник попятился, уперся спиной в Разина и замер, втянув голову в плечи. — Музыкант… Ты откуда здесь? Как?.. Разин, закрыв дверь, подтолкнул Миху к столу. — Помоги ему искать, ты ж здесь вроде хозяин? — Что искать? — Деньги, Миха, — улыбнулся Альбинос. — Ты мне крепко задолжал за яйца водяных курочек, помнишь? За самоход мой, мир его памяти, за всю эту историю… — Ничего я тебе не задолжал! — Миха постепенно приходил в себя. — Это ты мне… — Так вот, ищу деньги, а нашел эту штуковину. Откуда у тебя такая, а, Миха? Разин снова подтолкнул младшего Ротника в спину, тот сделал еще пару шагов и остановился перед столом. Оглянулся, посмотрел на Разина. Зрелище ему явно не понравилось. — Рассказывай, Миха, — кивнул Альбинос. — Про Богдана, про хозяина его. Про этот передатчик. Как меня подставил тоже рассказывай. — Какого еще Богдана? — Миха снова оглянулся. — Не знаю я такого… ай! Разин не слишком сильно ударил его кулаком между лопаток. Альб между тем продолжал: — Миха, я тебе предлагаю пропустить первую часть нашего разговора, что, мол, ничего не знаю и ничего не ведаю, и сразу перейти ко второй, где ты мне все расскажешь. Заодно мы пропустим много для тебя неприятного, понимаешь меня? Ротник ссутулился, зло поблескивая глазами, обхватил себя за плечи. — Музыкант, не знал я, что на тебя нападут! Просто нужно было, чтобы ты согласился на какое–то предложение. Я ж правда не знал, что они стрелять будут и все такое, думал, так просто — припугнут, погонятся, чтобы ты ящики с яйцами растряс. Такой был уговор. Ну и чтобы я вроде как рассердился на тебя, чтобы потребовал недостачу возместить. Но ты же в самом деле… ай! Разин еще раз ударил Миху и спросил: — С кем уговор? — Ну вот с Богданом этим. Он взамен вот эти штуки дал, обещал поставки техники, заказы у нас обещал в будущем сезоне крупные разместить. Солидный торговец! А я что? Мое дело маленькое, покричал на тебя немного, сделал вид, что сержусь… Музыкант, мы ж всегда с тобой нормально решали, так? Ну, так ведь? — Я тоже на тебя не сержусь, но сейчас сделаю вид, что очень рассержен, как ты тогда. Кто хозяин Богдана, откуда поставки? Не юли, говори прямо! |