Онлайн книга «Хроники Пустоши»
– Ну ладно – человек. Мы того, мягкие. – Макота похлопал себя по брюху. – В нас лучи эти твои вязнуть могут. Но чё ж они от железа отражаются, а от камня нет? И то, и то твердое, э? Пожав плечами, Захар сунул руку под сиденье. – Не я их изобрел, Макота. – Он был единственным в клане, кто обращался к хозяину по имени. – Вот такие эти лучи – железа боятся, бегут от него назад, больше ничего не боятся. А я тут ни при чем. До конца расселины оставалось всего ничего, сендер Крючка стал притормаживать. Макота задумчиво разглядывал монитор. Какой-то вопрос вертелся на языке, но он все не мог сообразить, о чем надо спросить. Захар достал из-под сиденья бутылку, свинтил крышку и собрался хлебнуть, но атаман забрал пойло и приложился сам. Закашлялся – настойка у механика была на диво крепка – и вернул обратно. Захар немедленно выпил. – А! – сказал Дерюжка. – Понял! Вот если целей две или же три да в разных местах? Как тогда? – Тогда точки в разных местах на мониторе и будут, – ответил Захар, вытирая рот ладонью. – Ракетомет у нас не крутится, стало быть, маневрировать надо так, чтоб та цель, в которую стрелять собрались, в круге оказалась, который по центру монитора. – А если в круг две цели попадут? – спросил Макота. – Ну, можешь две ракеты запустить. Или три. Там блок стоит, автоматика то бишь, она распределит ракеты между целями. Макота припомнил: оперение на ракетах было подвижное. – Ага, так они не только по прямой могут? – Ясное дело, это ж не стрелы тебе. Поворачивают, как им надо. Ну, совсем уж взад лететь, то бишь по кругу, не смогут все ж таки, но цель отыщут, по которой ты пальнешь, даже если она чуток в стороне от курса «Панча» будет. Главное, чтоб точка в малый круг на мониторе попала. – Сила! – восхитился Дерюжка. – Вот хозяин какой у нас разумный, что за ракетометом этим на Корабль поехал!.. Да стой ты уже! Он мигнул фарами, и сендер впереди наконец остановился. Дальше был конец ущелья, с двух сторон высились почти отвесные склоны из красного камня. – Лады. – Макота полуобернулся на сиденье и гаркнул: – Малик! Малик, подъем! Бинокль мой возьми, на крючке там, у двери, и на выход. Надо осмотреться. * * * Макота, Малик, Дерюжка и Крючок залегли на вершине скалы. Еще не стемнело, но до наступления ночи оставалось всего ничего – тусклые звезды уже обсыпали небо, налился светом диск луны. – Свезло нам, а, хозяин? – говорил Дерюжка. – Ой, свезло! Сможем за танкерами ехать как днем. – Что там светится? – спросил Крючок. Макота протянул бинокль, но не ему, а Малику, тот взял и стал глядеть на другой конец низины. Далеко впереди над илом стелился тяжелый багровый свет. Танкеры, едва различимые на таком расстоянии, медленно вползали в него. Летающей машины Макота на фоне туч разглядеть не мог, но надеялся, что с танкеров ее видно и солдаты едут в правильном направлении. – Не пойму я, чего это там такое горит, – протянул Малик. Бывший омеговец отличался говорливостью, но сейчас был растерян и старался помалкивать. – Трещины, – сказал Макота. – Трещины там в иле, из них светит. Чё-то пыхает внизу. – Да что ж там пыхать может? Атаман забрал у него бинокль. – Нам какое дело? Главное – проехать сможем. Дерюга, смогёте с Захаром «Панч» там провести? – А то! – закивал молодой. – Не сомневайся, проведем! Только бы Захар не напился… – Ну так следи за ним. – Буду, буду следить! Не напьется, хозяин! Ох и свезло нам, что там светится! Я вот… – Крюк, а ты смогёшь ехать? – перебил Макота. Лопоухий хмуро глядел вперед. – Проводника надо, – произнес он наконец. – Заехали непонятно куда без проводника, а этому – «свезло». Проводник нужен. – А ты заткнись! – прикрикнул Дерюжка. Все удивленно посмотрели на него. Молодой смутился слегка, даже испуг на лице мелькнул, но тут же воспрянул духом и сделал вдруг невероятное – ткнул Крючка кулаком в бок: – Хозяин знает, что делает, а ты каркаешь, как ворон! Проводника, проводника… Крючок повернулся к нему, занеся руку. Дерюжка отпрянул. Лопоухий взглянул на атамана, на молодого и с кривой улыбкой отвернулся. Макота с любопытством наблюдал за ними. Ишь ты, как Дерюга себя ведет теперь. Да и Крюк тоже. Атаман в который раз попытался понять, что же такого не хватает в облике лопоухого – и опять не понял. Подергав себя за ус, он спросил у Малика: – Танкеры разглядел? – Ага. – Ну так чё про них скажешь? Ты ж хвастал, сам когда-то в таких катался. Далеко они заехать могут без заправки? У нас топливо есть пока, но не так чтобы много. Бывший омеговец сел спиной к низине и заговорил, быстро жестикулируя: – Заедут далеко, там баки о-го-го какие. – Он развел руками, показывая величину баков, потом стукнул кулаком по ладони. – И броню их пули не возьмут, даже из самого большого штуцера. Разве что гранатой, да и то лучше связкой. Ну или другой танкер нужен, чтоб из пушки. Гранаты лучше всего под днище бросать или на корму, прямо за башню. – А ракеты? Бандит покосился туда, где стояли грузовик с сендером. – Не, ну ракеты эти твои весь танкер разнесут к ползуновой матке. Я вот другое подумал: иловая пыль ежели в топливную систему попадет, забьет ее, тогда всё, кранты. Потому водилы наверняка стараются не гнать, а двигаться по пустыне осторожно так, с оглядкой. – Это хорошо, – кивнул Макота. – А пушки у них какие? – Ну, что же пушки… Пушки мощные в башнях. «Панч» наш с тыщи шагов развалят одним выстрелом. – А народу скоко внутрях? – Народу? – Малик почесал за ухом. – Ну, там… – Не тяни, – влез Дерюжка. – Или считать разучился? – Должно быть… ну, четыре-пять в каждом. Заряжающий, значит, и наводчик сидят в башне, ниже механик, командир сбоку от него. И еще один человек может быть, а может и не быть. Да, и еще там бортовые радиостанции. Значит, они между собой говорят постоянно. И сзади там можно оружие всякое сложить, так что не думайте, что у них, окромя пушки да пистолетов, в кобурах больше ничего. Там и ружья небось лежат, и гранаты, и автоматы даже… – Малик замолчал. Крючок громко зевнул, и атаман прикрикнул на него: – Чё рот разеваешь? – День и ночь не спал, – ответил бандит, не глядя на хозяина. – Всего ничего перекемарил. – Ты не зевай, а вперед гляди, тебе там ехать! Видишь, трещин скоко? Как все равно лабиринт какой. А нам ночью да без фар. Изучай, разъешь тебя некроз, местность! |