Онлайн книга «Железный доктор»
|
Потом они долго шли по коридорам. Нет, «шли» — не то слово. Правильнее сказать — пробирались. Бандикут, ворча и бормоча, открыл распределительный электрощит на стене коридора. Обнаружилось пробитое в кирпичной кладке большое неаккуратное отверстие, на которое сталкер указал пальцем и велел: — Вон туда лезьте, лишенцы. Первым полез Бордер, за ним последовал Володя. Замыкал шествие Бандикут, тщательно закрывший за собой щит. Тоннельчик был узкий, видимо, какой-то сугубо технический рукав для прокладки труб и кабелей, и ползти по нему пришлось на четвереньках. Рождественский то и дело стукался шлемом о низенький потолок. Периодически под ногами что-то попискивало и протискивалось вдоль стен, топоча маленькими лапками. Перед носом маячили стершиеся подошвы огромных башмаков Бордера. — Крысы, иху мать, — сообщил сзади пыхтящий Бандикут, отбросив взвизгнувший комок шерсти. — Их тут полно. Наверху-то железяки помаленьку отлавливают, не знаю, на хрена они им… А здесь — живут вон. Есть мутанты, а есть и обычные. К северу белых полно, из институтов, видать, разбежались… Те позлее, а эти смирные, чё. — Мне всегда было интересно, чего они здесь жрут, — заметил Бордер. — Может, склад какой распотрошили… Тут с прошлого века ещё бункеры есть, я однажды в такой случайно вылез. Так там на стеллажах — пшённый концентрат, целые тонны. В картонных пачках, самоё то крысам похавать. — Сам бы похавал. Или продал. — Успею. Там и мне, и крысикам хватит… Потом им стало не до разговоров — тоннель за очередным люком был ещё уже и ниже, причём с потолка то капала, а то и лилась струйками ледяная вода. На полу воды было сантиметров двадцать, потому продвигались вперёд медленно и молча, только Бандикут иногда гнусаво матерился. Володя время от времени вспоминал занятия в академии. Преодоление полосы препятствий не шло ни в какое сравнение с этим подземным марафоном — так, послеобеденная прогулка. По затопленному тоннелю они шли больше часа. Выбрались внутрь бетонного цилиндра — то ли канализационного коллектора, то ли некого секретного сооружения, не исключено, что и недостроенной ракетной шахты… Рождественский заикнулся было насчёт привала, но сталкеры так на него посмотрели, что он тут же умолк и решил с подобными инициативами больше не выступать. Из коллектора они по ржавой металлической лесенке поднялись в небольшой зал. Судя по раздолбанным фундаментам, торчащим из пола обрывкам кабелей и остаткам креплений, здесь когда-то размещались некие механизмы или приборы. Куда и зачем их уволокли, можно было только догадываться. Учитывая, что всё происходило в Академзоне, механизмы вообще могли уйти отсюда сами. Подумав об этом, лейтенант поправил на запястье армган и нервно огляделся — а ну как сейчас из-за угла вылезет какая-нибудь жуткая конструкция? Но никто не вылез, лишь Бандикут сказал, болезненно кашляя: — Всё, щас будем на свет божий выползать. Готовьтесь, православные. — Это мы на Учёных, что ли? — прикинув что-то в уме, поинтересовался лысый сталкер. — Примерно там, — уклончиво ответил Бандикут. — Вон дверь, открывайте. Бордер пожал плечами и принялся откручивать приржавевшие барашки. Володя помогал, а Бандикут стоял чуть поодаль и держал дверь на прицеле своей жуткой пушки. Тактику коротышки военврач понимал: вполне возможно, с той стороны притаился управляемый мудрыми наноботами биомеханизм и выжидает, когда эти смешные, мягкие и тёплые людишки пожалуют к нему в гости. Дверь с противным скрипом отворилась. В проёме никого не было, только серый свет, руины и заросли металлических кустов-автонов. Точнее, не совсем руины: некоторые дома выглядели практически целыми, в отличие от лунного пейзажа в районе ТЦ. Никакой активности здесь вроде не наблюдалось, но Володя не слишком полагался на свою наблюдательность, а потому решил дождаться, пока обстановку оценят профессионалы. — Знакомоё место, только я поверху сюда обычно забредал. Тихо здесь как-то, — покрутив носом, словно принюхиваясь, сказал Бордер. — Не нравится мне это. Даже мозгоклюйчиков распоследних, и тех не видать. — У нас наверху всегда потише было. Это ж не Ща и не Сеятель. По мозгоклюям он соскучился, — с отвращением произнёс Бандикут и сплюнул. — Не хрен пялиться по сторонам, пошли помаленьку. Нам ещё надо Растамана навестить. — Это ещё зачем? — не стал скрывать удивления лысый. Видимо, он совершенно иначе представлял себе дальнейший путь. — На фига нам Растаман? — А затем, чтобы ты спросил. Дело у меня к нему. Плюс пускай вон доктора-врача осмотрит. У тебя же армейские импланты вставлены, доктор-врач? — Да, стандартный комплект… — отозвался Володя, не понимая, к чему клонит дрянной коротышка и при чём тут какой-то растаман. — Вот, тем более, — наставительно поднял палец Бандикут. Бордер традиционно пожал плечами и поинтересовался: — А рассчитываться как с Растаманом станешь? Он, сволочь, скаредный. Ничего просто так не делает. — Просто так и мышь не пукнет. А с Растаманом у меня свои дела, разберёмся, благословясь. Если хочешь, посиди пока тут, мы с доктором-врачом тебя подцепим, как освободимся. Если раньше твои мозгоклюи драгоценные не подцепят. — И Бандикут радостно захихикал, искренне наслаждаясь очередным образчиком своего нехитрого юмора. Разумеется, лысый энергик сидеть тут в одиночестве не планировал. Втроём они двинулись вдоль длинного панельного дома, предварительно прикрыв за собой дверь и замаскировав её мусором. Володя с интересом озирался, благо здесь картина была совершенно иной, нежели он видел раньше: почти целые здания, весёленькая детская игровая площадка, на которой даже яркий антивандальный пластик до сих пор не выцвел, ржавые кузова автомобилей, скрюченные и переплетённые между собой засохшие сосны… Ещё не так давно здесь жили люди. Вон на той лавочке сидели, наверное, старушки, перемывали кости прохожим: «А вон Федька из двенадцатой квартиры опять пьяный прётся, щас ему евонная Клавка задаст!» — «А эта, эта! Юбку напялила, ажно все трусы наружу! Нет, мы такое не носили!…» На площадке, наверное, играли дети. Вон по тем асфальтовым дорожкам, ныне поросшим металлической дрянью, катались на велосипедах и электромобильчиках. Забивали мячи в небольшие ворота, с которых теперь свисали остатки сетки. На что всё это разменяли? Во имя чего?… Володя тяжело вздохнул. С выщербленного асфальта компания свернула на еле заметную тропинку, петляющую среди низенькой желтоватой травы. В шаге от тропинки рос крупный боровик, который удивил Рождественского больше, чем в своё время сталтех. Лейтенант даже остановился и присел на корточки. — Гриб, — потрясённо сказал он. — Настоящий… Мы такие собирали в лесу, на суп, на жаренку… Соус ещё из них отличный, со сливками если… — Говорила Маша Пете: «Ты б не ел грибы бы эти»… — пробормотал притормозивший рядом Бандикут. — Хочешь, сорви. Сделаешь потом себе бешамель с бланманже. |