Онлайн книга «Запасной инстинкт»
|
Что они все с ним делают?! И за что ему это?! Стало совсем темно, и, когда Троепольский открыл подъездную дверь, оказалось, что мокрый снег летит с близкого неба, а все кругом уже бело, и не видно ни людей, ни крыш, ни машин, и собственная рука с сигаретой теряется в снежной пляске, и во всем этом, правда, было что-то от конца света. Давно пора купить машину. Сейчас забрался бы в теплое, сухое, уютное нутро, включил печку, уселся, нахохлившись, как воробей, но от того, что машина защищала бы его со всех сторон, окружая железным непробиваемым панцирем, он, может быть, успокоился бы чуть-чуть, перестал ждать катастрофы и все думать – господи, почему ты ничем мне не помог, я же тебя просил! Сигарета пахла как-то странно, и он, вдруг взглянув на нее, неожиданно обнаружил, что она… розовая. У него отродясь не было никаких… розовых сигарет. Он полез в карман, извлек квадратную твердую пачку и посмотрел. Ну, конечно. “Собрание”. Сигареты Полины Светловой. Она оставила их у него в квартире, а он утром прихватил. Розовая – это еще что! Там есть еще зеленые, фиолетовые и желтые, радуга-дуга просто! Тут неожиданная мысль поразила Троепольского. То есть на самом деле поразила, как поражает удар молнии. Кажется, он даже слышал этот самый удар где-то над головой. Приставив ладонь козырьком к глазам, чтобы как-то защититься от снега, который лепил в лицо, он посмотрел вверх, а потом побежал в соседний подъезд. Дверь была открыта, кодовый замок не работал. Как только разошлись двери лифта, он кинулся к банке с окурками, которая была прикручена проволокой к прутьям лестницы. На Федину дверь с белой бумажкой, наклеенной поперек, он старался не смотреть. Из банки отвратительно воняло, и слой окурков казался утрамбованным и плотным, но Троепольский, морщась от отвращения, все-таки раскопал его. Вряд ли кто-то на этой лестничной площадке регулярно покупал “Собрание”, сорок пять рублей пачка. Полина, если тут все-таки была именно она, вполне могла и не курить на лестнице, но, скорее всего, курила, она всегда много курит, когда нервничает, а тогда она, конечно, нервничала, потому что вряд ли возможно не нервничать, когда собираешься сделать то, что собиралась сделать она… Фиолетовый с золотом окурок оказался в банке – один-единственный. Троепольский посмотрел на окурок, и его сильно затошнило, как тогда, в Федькиной квартире. Он стремительно поднялся с корточек, перешагнул через окурки и дернул на себя оконную раму. Посыпалась какая-то труха, скрученные лепестки старой краски полетели шелестящим дождиком, он дернул еще раз и открыл. Снег колыхался прямо перед глазами, плотная, густая масса. Он дышал глубоко, считал вдохи и выдохи. Лицо моментально стало мокрым. Значит, Натали ничего не перепутала, и Полина на самом деле здесь была. Значит, значит… Он должен с ней поговорить. Немедленно. Сейчас же. Он должен все выяснить, пока не поздно. Впрочем, давно уже все поздно. * * * В конторе был некоторый переполох и раздавался странный шорох, словно по коридору двигались крысы, Шуршали хвостами. – Что случилось? – Приехали и вас дожидаются, – доложила Шарон Самойленко. – Уже давно. – Кто? – Там вон. – Кто?! – На диване сидят. Троепольский решил, что прибыл майор Никоненко, чтобы посадить его в тюрьму. А что такого? Никаких других подозреваемых у него нет, и кандидатов в подозреваемые нет, и кандидатов в кандидаты нет, а Троепольскому туда и дорога. На диване не было никакого майора Никоненко. На диване сидел худенький, бледный до зелени юноша с волосами до пояса, заплетенными в многочисленные косицы, в рубище и широченных штанах. Троепольский понятия не имел, кто это. – Здравствуйте. Юноша поднял на него утомленные глаза, словно коричневой краской обведенные то ли усталостью, то ли нездоровым образом жизни, и лениво пробормотал: – Здорово! У Арсения Троепольского имелось человек двадцать знакомых, которые на его приветствие могли ответить “здорово!”, но юноша в их число не входил. – А вы кто? – А ты чего? Не знаешь меня, что ли? Троепольский вдруг развеселился. – А должен? – Ну… – Юноша на некоторое время серьезно задумался. – …вообще-то должен. Ты же еще не очень старый. – Я? – удивился Троепольский. – Я не очень. А что? – А то, что раз не старый, то должен знать. – Понятно, – кивнул Арсений, обошел диван и скрылся в своем кабинете. Юноша ему надоел. Он бросил портфель, сунул куртку в шкаф и уже стянул ботинки, которые промокли насквозь, пока он ловил машину, когда на пороге показался юноша из приемной. Помимо рубища, на нем были еще и вериги – поперек впалого живота, и на заднице тоже что-то болталось, позвякивало. Вид у юноши был слегка удивленный. Троепольский сунул ноги в кроссовки и мельком глянул на посетителя. – Я вообще-то к тебе, – сообщил юноша доверительно, – говорят, ты сайты классно делаешь. Правду говорят или гонят? Троепольский пожал плечами, повернулся в кресле и нажал кнопку на селекторе. – Варвара!.. Прощу прощения. Шарон. Принесите мне кофе и найдите Светлову. Где она? – Уехали они, – пропищал селектор, – как приехали, так и уехали, потому что разбили свои очки. Троепольский насторожился – что такое происходит? Вчера очки ей разбил кто-то, напавший на нее, сегодня она сама?! Чушь какая-то! Из-за этих очков она в шесть часов утра уехала от него, не согласившись взять его очки, и вот опять уехала, теперь с работы?! Однако мысль о том, что был кто-то, ударивший ее, вопреки всему, что он узнал, успокоила его. Если во всем виновата она одна, кто мог ее ударить? Значит, не одна, значит, есть еще кто-то, значит, есть какое-то “разумное объяснение” фиолетовому окурку с золотой полоской и тому, что поклонница многочисленных талантов Максима Галкина именно ее видела на площадке Фединого дома! – Так чего сайт?.. – А чего сайт? – Сделаешь? – Кому? Тут юноша начал проявлять первые признаки нетерпения: – Как – кому?! Мне нужен сайт. Только хороший, а не мусор какой-нибудь! Ну чего? Сделаешь? Все говорят – есть один чувак, он сайты классные лепит, хоть и бабок много дерет, а мне как раз надо классно, а бабки не вопрос на самом деле. |