Книга Зимняя королева, страница 5 – Аманда Маккейб

— Что же еще! — Анна вытянула руку, чтобы показать прекрасный жемчужный браслет. — Только будь очень осторожна, выбирая, к кому примкнуть, с кем иметь дело.

— А как я узнаю?

— Вон там видишь? Это австрийцы. — Анна показала в конец сада, где толпились господа в незамысловатых черных и серых одеждах. — Они здесь, чтобы представить своего претендента на руку королевы. Правда, они сейчас как новые испанцы с тех пор, как король Филипп отстал от нас и женился на своей французской принцессе. Всерьез их никто не воспринимает, кроме них самих. А они настроены очень серьезно.

— А кто еще?

— Вон те — шотландцы. — Анна показала в другой угол сада.

Шотландцы были в модных шелках под цвет их драгоценностей: пурпурном, зеленом и золотом. Еще бы, они служили у самой модной королевы — Марии Шотландской!

— Вот тот — главный у них — сэр Джеймс Мелвилл и его помощник, секретарь Майтланд. И кузен Майтланда, господин Макинтош, — тараторила Анна. — Самые высокие и с рыжими волосами. Они кажутся легкомысленнее, беспечнее австрийцев; они танцуют и играют в карты каждую ночь. Кажется, они нравятся ее величеству. Но я бы не была чересчур открытой и искренней с ними.

— А что так? И почему они здесь? Не могут же они здесь устраивать свои брачные дела.

— Напротив. Королева Шотландии очень озабочена перспективами своего брака.

Розамунда посмотрела вниз, на шотландцев в саду.

— Она подыскивает английскую пару? После супружества с королем Франции.

— Может быть. Но королева Елизавета сделает свой выбор. Решит сама!

— Что ты имеешь в виду?

Анна наклонилась ближе, понизив голос до шепота так, что Розамунда едва слышала:

— Королева Елизавета очень хочет, чтобы королева Мария получила в супруги Роберта Дадли. Говорят, поэтому она прошлой осенью сделала его графом.

— Не может быть! — задохнулась Розамунда. — А я-то думала, что королева сама…

— Мы тоже все так думали, — кивнула Анна. — Странная комбинация. Я уверена, что Мелвилл тоже так думает, потому и болтается тут вместо того, чтобы мчаться к королеве Марии с таким вариантом.

— Так вот почему граф ходит как грозовая туча?

— Естественно.

— А кто же тогда третья депутация? Они-то, какое отношение имеют к этим планам?

Анна развеселилась. Серьезность, с которой она говорила об австрийцах и шотландцах, мигом улетучилась.

— А, это совсем другое дело. Это шведы!

— Шведы?!

— Они опять привезли предложение руки от своего короля Эрика. Кажется, он очень нуждается в помощи могущественной жены. На него ведь две войны надвигаются — с Данией и с Россией. А может, и с Францией. Да еще собственный брат строит козни против него.

— Что-то не слышно было, что он — привлекательный претендент для замужества, — задумчиво протянула Розамунда.

— Поэтому его и отвергли два года назад.

— Почему же тогда она принимает их депутацию?

— Почему! Сама смотри. — Анна показала на компанию, вошедшую в сад.

Высокие, горделивые, с развитой мускулатурой под прекрасными камзолами и короткими меховыми накидками; могучие, как норвежские боги, переступающие порог Валгаллы. И в центре — самый красивый, интригующе таинственный Энтон.

Он нес свои коньки, перекинув их через плечо, и они сверкали серебром на черном бархатном камзоле. Плоская бархатная шапочка закрывала его черные волосы, а яркая улыбка светилась в серости дня. Обворожительная рыжеволосая леди, что была на пруду, держала его под руку и смотрела на него с таким восторгом, будто ее собственное дыхание зависело от его следующего слова.

«О Ричарде думай!» — охладила она себя, зажмурив глаза. Пытаясь вспомнить, как Ричард целовал ее, но у нее ничего не получалось, — видела она только Энтона, вращающегося на льду.

— Вот! Поэтому королева и держит их здесь, — улыбнулась Анна. — Они служат украшением двора.

Розамунда широко открыла глаза, наблюдая, как Энтон веселится с рыжеволосой леди, он стоял все там же, что-то нашептывая ей на ухо, а она прикрыла рот ладошкой, кокетливо смеясь.

— Шведы и австрийцы не терпят друг друга, — весело продолжила Анна. — Королеве пришлось строго-настрого запретить дуэли. Я уверена, что шотландцы уже что-то устроили, хотя никак не придумаю, что именно?! Вон тот, черноволосый, — Энтон Густавсен, — добавила Анна. — Говорят, он только наполовину швед. Мать у него англичанка. Он приехал не только от имени короля Эрика, но и по своим собственным делам. Дед оставил ему поместье в Суффолке, и он хочет заявить о своих правах. Очень доходное поместье. Но у него конфликт с кузиной из-за этой собственности.

— Представить себе не могу, чтобы такой мужчина с кем-то конфликтовал. Уверена, что он очарует любую дикую пташку, которая попадется ему в руки.

Анна бросила на нее острый взгляд:

— Ты уже встречалась с ним? Розамунда покачала головой: — Это мое впечатление.

— О! Будь осторожна. Тут, при дворе, внешность всегда обманчива. Никто не показывает свою истинную натуру, — единственный способ выжить!

— Вот как? Мне и с вами надо быть осторожнее, мисс Перси?!

— Конечно! — весело отозвалась Анна. — Видишь ли, моя семья очень старая, родовитая и богатая, но все они непоколебимые католики. Я здесь только из милости, потому что моя тетка — в подругах у королевы. Но для своих друзей я всегда достоверный источник забавных сплетен. Розамунда рассмеялась:

— Тогда скажите мне, мисс Достоверность, кто та леди с господином Густавсеном?

Анна снова выглянула из окна.

— Это Петиция, графиня Эссекс, кузина королевы. Ее муж воюет с ирландцами, но это не удерживает ее от того, чтобы веселиться при дворе. Идем, я покажу нашу комнату. Перед сегодняшним приемом у меня будет больше сплетен, которыми можно поделиться.

«Вечер, — подумала Розамунда, — предполагает быть любопытным».

Если она напишет об этом Ричарду, может, он пришлет ей ответ? Если получит письмо. То есть если она все еще хочет слышать о нем, в чем она уже не была уверена.

Анна повела ее назад, в один из тихих узких коридоров, где было очень темно, потому что окна отсутствовали, а свечи еще не зажигали. Розамунда подумала, что интриги двора уже заразили ее.

— Это зал Тайного совета, — шепнула Анна, показав на полуоткрытую дверь.

— Разве вам не интересно, что тут происходит? Что говорят? — шепотом же спросила Розамунда.

— Интересно. Но ее величество никогда не спрашивает нашего мнения о государственных делах. Хотя она и расспрашивает нас о придворных новостях, что почти тоже самое.

Она снова потащила Розамунду за руку в комнату, которая не могла быть ничем другим, кроме как жильем фрейлин: длинное узкое прямоугольное пространство с тремя кроватями у стен. Кровати были не такими большими и роскошными, как в спальне королевы, из темного дерева без инкрустации, застланы стегаными зелеными шерстяными и бархатными одеялами и завешены тяжелыми зелеными гардинами, расшитыми золотом. У каждой кровати было устроено что-то вроде шкафа для одежды и умывальник, а остальное пространство комнаты заполняли туалетные столики и зеркала.