Книга Сказка для олигарха, страница 58 – Яна Тройнич, Марина Тройнич

Хозяйка еле заметно усмехнулась:

— Есть две комнаты рядом. Не беспокойтесь, присмотрите за своим парнишкой.

Еще в дороге мы решили, что мне безопаснее будет путешествовать в мужском костюме. Я надеялась, что с моей худощавой фигурой и обрезанными волосами о моей принадлежности к женскому полу не сможет догадаться никто.

В углу комнаты обнаружились лохань с водой и полотенце. Я быстро вымылась и пригладила волосы. Надо сказать Кийсу, чтобы купил мне гребешок. Волшебным причесываться не стоит. А то придется опять волосы стричь.

Я пошла проведать парней. Локша открыл дверь и обрадованно гаркнул:

— Заходи, Любка!

Кийс недовольно проворчал:

— И стоило обрезать волосы, когда болван тут же выдаст?

Локша нахмурился и грозно взглянул на кота:

— Не понял?

— А ты напряги мозги.

Видимо, умственный процесс в голове волка-оборотня все же пошел. Он втянул воздух в ноздри и задумался:

— А как тогда ее звать?

Хм… Это пробел в моей новой биографии.

Размышляла недолго.

— Зовите Любимом. Похоже, и точно не спутаешь.

В дверь постучал слуга:

— Если хотите отужинать, поспешите.

Мы быстро спустились в общий зал, просторное чистое помещение, и заняли стол на четверых. К нам метнулась хозяйка, быстро, не спрашивая, принесла кашу с мясом, грибочки, тушеную капусту, пироги… Ну прямо шведский стол! Я с удивлением глядела на обилие еды. Мои спутники — тоже. Хозяйка пояснила:

— Пробуйте все. Завтра определитесь, что понравилось и что будете заказывать. А выпить гости желают?

Оборотни поморщились и от выпивки отказались.

Народ поглощал еду и напитки. Хозяйка находилась рядом и почему-то поглядывала на меня с интересом. Я даже поперхнулась от такого внимания. Локша с удивлением спросил:

— Любка, ты что, подавилась?

Я быстро взглянула на Настасью Вахромеевну. Вроде она не заметила оговорки приятеля. Зато заметил сам Локша и постарался исправиться с присущей ему непринужденностью:

— То бишь не Любка, а Любим.

Кийс метнул на него такой свирепый взгляд, что Локша смутился еще больше и забормотал сущую нелепость:

— Любим, а не… На Любку он и не похож вовсе!

Я изо всех сил пнула парня под столом. Хоть бы заткнулся. А он вместо этого решил возмутиться:

— Ты чего лягаешься?

— Дурень тупоголовый!

— Замолчите оба, — зарычал Кийс.

На хозяйку смотреть совсем не хотелось, но я все-таки взглянула. В ее глазах сверкали искры смеха. Не догадаться было трудно.

По дороге к комнатам Кийс ворчал:

— Любка, тебя не оправдывает даже твой младенческий возраст. Нужно уметь держать себя в руках. А уж ты, Локша… Уверен, Настасья Вахромеевна все поняла. Говорят, она столь же умна, сколь и красива.

Нравоучения не любит никто, а в последних словах кота мне послышался явный намек на мою персону.

— Скажи уж прямо, Кийс, что у меня нет ни того, ни другого.

Оборотень вздохнул:

— Есть. Но думать все-таки надо. А потом уже говорить и делать.

Локша тут же бросился на мою защиту:

— Любка очень красивая!

Вот вопрос о моей красоте лучше замять. Красивой я себя точно не считала. Раньше надеялась, что умная, без этого Карл Карлович в ученицы бы не взял. Но теперь и с этим можно поспорить.

Войдя в свою комнату, я, не раздеваясь, рухнула на кровать. Голова шла кругом. Как всегда перед сном, постаралась вызвать образ Феди. Обычно я представляла его очень ярко, но сегодня ничего не выходило. Я даже испугалась: неужели стала его забывать? Или еще хуже — не случилось ли с ним чего? Лежала и ворочалась с боку на бок. Мысли одна хуже другой лезли в голову. Захотелось с кем-нибудь поговорить. Отправилась к парням и постучала в дверь. Тишина. Постучала еще раз. Или крепко спят, или… скажем так, «на романтическом свидании». Ладно, не пропаду и без них. Пойду подышу свежим воздухом.

Я спустилась вниз. Из окна казалось, что двор совершенно безлюден, только телеги да лошади привязаны. Но не прошла и нескольких шагов, как услышала:

— Братцы, кто-то крадется. Может, конокрад?

Я прижалась к стене дома и подождала, пока народ не успокоится. Охота продолжать прогулку сразу же пропала. Я повернула обратно и тут же нос к носу столкнулась с хозяйкой, которая, не в пример мне, шла со свечой в руке. Обе вздрогнули. Я ойкнула. Настасья Вахромеевна недовольно пробурчала:

— И чего шастаешь по ночам? Приключений ищешь?

— Ищу своих попутчиков. Сказали, уйдут ненадолго, а до сих пор нет.

Хозяйка усмехнулась:

— О них беспокоиться не стоит. О себе подумай. Вокруг одни мужики, сидела бы лучше в комнате да за порог не вылезала.

Я молча открыла и закрыла рот. Настасья Вахромеевна весело рассмеялась:

— Неужели думали, что меня можно обмануть? Тоже мне Любим нашелся. Пойдем уж, провожу. — По дороге она спросила: — И что ты делаешь в обществе этих? Ты же на них не похожа. Не боишься?

— Не боюсь. Парни они хорошие. А я брата ищу.

Мы дошли до моей двери.

— Ладно, расскажешь утром. Тут много народу останавливается, может, и о брате твоем кто слышал.

Я обрадовалась: и почему сразу не додумалась? С приятной надеждой нырнула под одеяло. Точно, если кто мне и может помочь, так это хозяйка трактира.

Из-под кровати раздалось ворчание метлы:

— Смываться надо. Чует мое сердце недоброе.

Я ядовито поинтересовалось:

— И где у тебя это сердце находится? Может, и поверю, если узнаю.

Укрывшись с головой, я крепко уснула.

Утро я встретила в хорошем настроении. Позавидовала мужикам, которые обливались прямо из колодца. Только хотела умыться и сама, как раздался стук в дверь. Послышался голос хозяйки:

— Открывай, Любим. Чистое полотенце принесла.

Я хмыкнула и распахнула дверь, позабыв о том, что стою полуголая, в одних штанах. Реакция Настасьи Вахромеевны поразила. Она уставилась на меня, проглотив язык. Я сначала никак не могла понять, что ее так удивило. Потом догадалась: взгляд хозяйки замер на татуировке.

Она медленно приблизилась ко мне и провела по рисунку пальцем. Внимательно поглядела в глаза:

— Позволь узнать, как зовут твоего брата?

Я с готовностью ответила:

— Федор.

— Мир тесен. Думаю, твой брат обрадуется, когда вы встретитесь. Незачем девице бродить по белу свету без пригляда. И до его приезда, пожалуй, я тебя никуда не отпущу.